Вода. Рыба. Рыболовы. - Степан Гриньков

Клюет корюшка, как правило, активно, временами даже жадно, только успевай менять насадку.

Снасть на нее самая простая: леска диаметром 0,2–0,25, можно и 0,3 миллиметра, увесистое грузило на конце, а повыше — два поводка с крючками номеров 6, 7 с длинным цевьем (их удобнее извлекать изо рта рыбы, глубоко заглатывающей наживку). Грузило можно ставить и между поводками. Поплавок — соответствующий грузилу. Хорошо реагирует на поклевку корюшки кивок: беря насадку, она чуть приподнимает ее, и кивок выпрямляется. Тотчас следует подсекать.

Наживка — кусочки корюшки. Ловится со дна или вполводы, иногда даже у самого льда. При слабом клеве корюшку следует искать, меняя глубину. Хорошо берет рыбка также на небольшие блесенки с наживкой из корюшки же и на крупную мормышку, наживленную мотылем. Некоторые рыболовы вместо естественной насадки успешно используют искусственную — на крючок надевают кусочек поролоновой губки белого или желтого цвета.

Корюшка заходит и в Калининградский залив, но, поскольку она держится здесь разрозненно, поймать ее труднее.

Нередки случаи, когда при ловле корюшки кто-либо вытаскивает налима или даже сига. Нежное мясо корюшки — лакомая пища не только для нее самой, но и для других хищных рыб.

Я не удивляюсь, когда слышу, что вот, мол, опытный рыболов не поймал ничего, а новичку повезло. Что ж, на рыбалке многое объясняется случайностью. Но при всем при том опытному, знающему человеку, даже с поправкой на случайность, удача будет сопутствовать чаще, чем тому, кто действует вслепую, наугад.

Всегда, когда мне приходится видеть, как кто-то удачно ловит окуня, я потихоньку подхожу и прошу:

— Покажите мне вашу блесну…

И каких только я не перевидел окуневых блесен! И по форме, и по размерам, и по цвету…

Интересовали меня, конечно, и блесны, на которые ловят колхозники-промысловики. «Судя по уловам, блесны у них особенные», — думал я. А увидел примитивные медные пластинки, надраенные шкуркой, с грубыми медными крючками. Сделать такие же ничего не стоит: срисовал контур, а дома вырезал из листовой меди пластинку, выгнул из медной проволоки, заточил и приладил крючки — всего-то на час работы. Особенно вызывали интерес медные крючки и «восьмерка», к которой, вместо колечка, привязывалась леска. Что в них за скрытый смысл?

— Нам некогда возиться с блеснами, полировать их, паять крючки, — объяснил мне один из колхозных рыбаков. — Вырезал пластинку, начистил шкуркой, пробил в ней гвоздем две дырочки, согнул медную проволоку, завел ее в одну дырочку, малость наточил, а в другую вставил «восьмерку» — вот тебе и блесна. Зачем «восьмерка»? Да чтобы лучше блесна играла и леска не перетиралась и не развязывалась.

Но действительно ли так «небрежно» относятся рыбаки к блеснам? Конечно, нет.

От размера, формы, цвета блесны в немалой степени зависит успех. Замечено, что в начале зимы в пасмурную погоду окунь лучше берет на небольшие по размеру блесенки белого цвета (из нержавеющей стали, мельхиора и особенно серебряные), в светлые дни — на комбинированные цветные.

Довольно тонкое дело — сделать блесну с наиболее оптимальным весом (форма и вес — главные факторы, определяющие ее способность имитировать движение рыбки). Медная, которой блеснят промысловики, хороша тем, что в воде идет почти горизонтально, и в самом деле, как рыбка. Но она долго опускается ко дну — а это уже недостаток, так как после первой поклевки очень важно как можно быстрее «подать» блесну снова на то место, иначе окуни могут уйти.

Некоторые рыболовы настолько утяжеляют свои блесны, что они колом идут ко дну. Но такой снастью можно скорее отпугнуть, чем привлечь рыбу. Правда, в начале весны, когда окунь не особенно разборчив, можно смело применять и крупную блесну.

Я чаще всего пользуюсь блесной универсальной, которую, за отменные качества и высокую уловистость, назвал «идеалом».

Между рыболовами нередко идет спор, следует ли полировать блесны или достаточно их почистить шкуркой. Трудно стать в этом споре на ту или другую сторону. Тут надо учитывать видимость: плохая — значит блесна должна быть поярче; хорошая — сойдет и тусклая.

У каждого рыболова есть своя «везучая» блесна, он всячески будет расхваливать ее достоинства. И ему не возразишь: хороша блесна, раз оказалась уловистой.

Несколько слов об особенностях блеснения окуня. У каждого своя техника: один волоком тащит блесну снизу вверх, другой через равные промежутки подергивает ее, третий беспрерывно шевелит и т. д.

Короткие, энергичные взмахи удильником с небольшими паузами в 5–7 секунд — вот в чем состоит техника блеснения. Казалось бы, так просто, но тут есть свои тонкости. Амплитуда колебаний при взмахе не должна быть слишком большой, не больше 40 сантиметров. Можно вести блесну вверх и зигзагами. Взяв удильник за самый конец ручки, надо держать его вершиной шестика вертикально над лункой. Затем медленно приподнимая удильник, колебать шестик, словно маятник, из стороны в сторону, после чего пустить блесну с верхней точки в свободное падение.

О поклевке окуня узнаешь по натяжению лески или по стуку. Но иногда поклевку можно не только почувствовать, но и заметить по едва уловимому ослаблению лески. Это бывает, когда блесна после падения зависает у дна, и окунь не хватает, не рвет ее с ходу, а спокойно берет, чуть-чуть ослабляя леску. В этот миг и следует подсекать.

В начале зимы блеснят, как правило, у самого дна, а спустя месяц — вполводы. Подчеркиваю: как правило, ибо окуня надо и в зимнее время активно искать не только у дна, но и в толще воды, маневрируя блесной. Следует иметь в виду, особенно когда удалось напасть на косяк или стайку, что окунь и сам идет за блесной, постепенно укорачивая леску, его можно приманить к самой поверхности лунки.

В один из поздних осенних вечеров у меня на квартире раздается телефонный звонок из Рыбачьего. В трубке четкое, как боевая сводка, сообщение:

— Последние известия. Вечерний выпуск. Вам привет от «пришельца»!

— Уже пожаловал?!

— Конечно! На ближних подступах обнаружены разведчики…

Эта загадочная для непосвященного весть означает, что в Куршском заливе в районе нерестилищ появился сиг.

Весть о сиге наверняка побывала не только в моем доме и заразила нетерпением многих рыболовов. В это позднее время, почти на пороге зимы, когда залив редко бывает спокойным, промысловики срочно выставляют в разрешенных местах сети. Рыбинспектор обозначит буями проходы для сига к нерестилищам и сами нерестилища, куда никто не посмеет даже приблизиться. Потом он будет до самого ледостава строго следить, чтобы колхозники выловили во время сиговой путины только норму, и ни центнера больше того, что разрешено на основании прогнозов, составленных научными сотрудниками сектора лиманов АтлантНИРО. Кстати, ими же определяются нормы вылова в заливе и всех других ценных рыб. Глубоко заблуждается тот, кто считает, будто рыбу гребут здесь без меры.

Пока идет промысел сига, пока наступит ледостав, нам, любителям-рыболовам, остается только в ожидании своего часа мечтательно гадать, посчастливится ли нынче хотя бы испытать его поклевку.

Один мой хороший знакомый, коллега по увлечению, сказал:

— Сиг — это счастье, это характер…

Да, действительно, это само счастье рыболова — призрачное, неуловимое, редкое, но яркое, незабываемое и потому страстно желаемое.

Что я знал раньше о сиге? Самые общие, как говорят, данные. Что эта рыба относится к семейству лососевых. Что обитает сиг в нашей стране преимущественно в северных водах, особенно богаты им Чудское, Ильмень, Ладожское, Онежское озера и многочисленные озера Карелии. Что в Куршский залив заходит нереститься балтийский сиг. В бассейне Балтийского моря он встречается также в глубоких озерах и реках с чистой холодной водой. Отметав икру при температуре один-два градуса, остается на зиму в заливе, а весной, когда ветры взламывают и угоняют лед, уходит в море. Но прежде чем оставить залив, сиг должен нагулять жир, пополнить энергию, утраченную за период нереста.

«Личное знакомство» с сигом состоялось у меня неожиданно. В то время я еще увлекался плотвой. Удили мы с компанией на заливе на 17-м километре Куршской косы, там, где начинаются дюны. Места здесь сразу же у берега глубокие, дно песчаное. Было это в конце января. За первыми крепкими морозами последовала оттепель, и день выдался сырой, пасмурный. Я высверлил лунки, размотал удочки, наживил мормышки мотылем и опустил их в темные оконца. Плотва не заставила себя долго ждать, как всегда в оттепель, она хорошо брала.

Одна из поклевок мне показалась странной, плотва брала «не по правилам»: поплавок, вместо того чтобы чуть приподняться, как полагалось, резко ушел в воду. Сделав подсечку, я почувствовал сильный рывок, но рыба сошла. Едва снова опустил мормышку, как поплавок опять неожиданно нырнул. Я вмиг схватил удочку и… как будто подцепил крючком увесистый камень — леска натянулась так, что, казалось, вот-вот лопнет. И все же я выволок свою добычу: длинная красивая серебристая рыба с темной спинкой затрепыхалась на мокром льду.