Король Теней - Роберт Рик МакКаммон

— Мы пришли, — сказал Брэнд, остановившись напротив роскошной лакированной двери. — Проходите. Дверь отодвигается.

Эта инструкция оказалась не лишней, потому что Мэтью решил, что дверь должна открываться, а не скользить в сторону. Он взялся за позолоченную ручку, повернул ее и сдвинул дверь на позолоченных вальцах вправо. Капитан в этот момент ушел, оставив его одного.

Мэтью вошел в помещение, которое в Лондоне могло бы считаться роскошной гостиной: с белыми креслами и диваном, письменным столом у стены, на котором лежали книги, маленькими приставными столиками с масляными лампами, излучавшими золотистое свечение, и темно красным ковром, отделанным белой бахромой. В дальней стене Мэтью увидел три иллюминатора — те самые, что бросились ему в глаза, когда он наблюдал «Немезиду» с борта «Тритона». Над камином висела большая картина с морским пейзажем с белыми керамическими дельфинами по обе стороны. Каминная полка была сделана из кремового мрамора. И это была далеко не вся комната ДеКея, потому что слева и справа располагались арочные проемы, ведущие вглубь помещения. Пока Мэтью любовался роскошью, из правой арки появился корабельный повар с деревянной тележкой на колесиках.

— Ужин подан, — сказал он, проходя мимо Мэтью. Он выкатил тележку в коридор, затем ушел и закрыл за собой дверь.

Мэтью подошел к правой арке и заглянул внутрь комнаты, которая в Лондоне могла бы служить столовой если не особняка, то, по крайней мере, фешенебельного клуба. Обеденный стол был накрыт белой скатертью и сервирован на две персоны — одно место было во главе стола, а второе слева от него. В серебряном канделябре горели четыре красные свечи. На тарелках уже стояла еда, а несколько сервировочных блюд было наготове. Стены были отделаны добротным начищенным до блеска дубом. Над столом висела кованая железная люстра, на которой было подвешено шесть маленьких масляных ламп, испускавших приятное свечение.

Мэтью стоял, потеряв дар речи от роскоши: он никак не ожидал встретить такое помещение на парусном судне. Из оцепенения его вывел низкий звучный голос, обладатель которого сказал:

— Входите и добро пожаловать. Могу я называть вас Мэтью?

Мужчина стоял у стола с мраморной столешницей в левой части комнаты и разливал красное вино в два бокала. Он был худощав, среднего роста, одет в белый костюм, рукава пиджака были украшены переплетающимся золотым узором. Мэтью увидел профиль человека, о котором рассказывала Элизабет Маллой: необычайно красивого чисто выбритого мужчины, от которого исходила хозяйская уверенность. Хотя в его голосе было что-то… странное. Как будто что-то мешало ему говорить.

— А как я могу называть вас?

— Мак, — сказал мужчина и повернулся к своему гостю в фас.

Мэтью снова превратился в соляной столп.

Левая сторона лица Маккавея ДеКея принадлежала дьявольски красивому мужчине с темно-карими глазами, высоким аристократическим лбом, изящным носом и точеным подбородком. Пышная шевелюра была иссиня-черной за исключением седины, элегантно пробивавшейся на висках. Правую сторону скрывала кожаная маска, отделанная белым воском и прикрепленная к голове двумя черными ремешками с пряжками. На самой маске было вырезано лицо, каким бы оно было, если бы соотносилось с левой половиной. Воск был украшен сверкающими лунными камнями по краям, которые были плотно прижаты вдоль линии роста волос, чтобы скрыть то, что могло находиться под ними. Половина рта была закрыта кожей, губы были вылеплены из белого воска. Трудно было понять, что не так с его ртом, но он однозначно был чем-то искажен.

Ошеломленный, Мэтью стоял, рассматривая фальшивый правый глаз, сделанный, судя по всему, из чистого золота. В центр глаза был вставлен зрачок темно-алого цвета.

— Я надеюсь, вы не против пино нуар? — спросил ДеКей и, когда он протянул Мэтью бокал в золотой оправе, на не скрытой маской части его лица мелькнуло то, что вполне можно было принять за попытку улыбнуться.

— Благодарю, — сказал Мэтью, принимая бокал из руки с безукоризненно ухоженными ногтями. Ему пришло в голову, что в присутствии этого человека многие испытывают страх, однако, памятуя о своем опыте встречи с ужасами самого разного толка, он решил придать своему выражению лица максимальное спокойствие и уверенность, иначе он чувствовал, что ему несдобровать. Острые иглы страха, несмотря на волевое усилие, кололи ему затылок, однако Мэтью постарался отстраниться от этого и не думать о возможных пытках и гибели, которые могли его здесь ждать.

Сделав глоток вина, он подумал, что с каждым днем становится все больше похожим на Хадсона Грейтхауза. Он не мог сказать, хороший это знак или плохой, но факт оставался фактом.

— Я с нетерпением ждал встречи с вами, — сказал ДеКей. Его бокал вина состоял из двух частей: одной широкой, куда можно было налить напиток, и одной закрытой, оканчивающейся изогнутой воронкой, которую он обхватил непослушной левой стороной рта. — Прошу вас, — он сделал пригласительный жест, глотнув вина, — присаживайтесь.

Мэтью занял свое место, расположенное по ту сторону лица ДеКея, что не была скрыта маской. Сам ДеКей сел во главе стола. Мэтью отметил, что все приборы были сделаны из тщательно отполированного серебра, однако была одна странность: если приборы Мэтью были нормального размера, то вилка ДеКея больше подходила для ребенка. Но вскоре стало понятно, что такие небольшие приборы приспособлены для того, чтобы кормить лишь одну сторону рта.

— Ах, — вздохнул хозяин комнаты, глядя на свою тарелку. Он взял салфетку и закрепил ее на вороте своей бледно-голубой рубашки, прикрывая белый пиджак на груди. — Сегодня у нас филе свежей красной рыбы, немного зелени и… все тот же отварной картофель, что и обычно. Но Рэндольф приготовил его с добавлением специй из моего личного буфета, так что все должно быть по высшему разряду, верно?

Мэтью слушал его с мрачным видом. Его мысли занимали невысказанные упреки в том, что это существо оставило несчастную команду «Тритона» умирать. Однако он подумал, что сейчас эти замечания могут лишь ухудшить его собственное положение,