Почувствуй это снова - Ольга Вечная
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вокруг бедер Матвея обмотано полотенце. Остается только гадать, есть ли под ним еще какая–то ткань. И была ли в бане.
Заниматься этим, правда, некогда, потому что Славик и Сергей наперебой объясняют, что я недостаточно пьяная, и их это расстраивает.
В какой–то момент я попыталась трусливо укрыться в спальне наверху, но Захар уже встал, меня быстро нашли и вернули вниз.
Бросаю взгляд на часы.
Трезвой и правда невыносимо.
Пока очередная партия парится, мы играем в игру — достаем карточки из коробки, на которых написаны отрицания, зачастую пикантного или откровенно пошлого характера, и кто делал такое, пьет водку, что разлита по стопкам и пластиковым стаканчикам.
Я украдкой поглядываю на Матвея. Мрачно. Иногда наши взгляды пересекаются.
Кристина достает одну из карточек и зачитывает вслух:
– Я никогда не врал(а) своему парню/своей девушке.
Беру стопку и опрокидываю. Вымученно морщусь, Славик одобрительно улюлюкает. На самом деле я испытываю к нему благодарность — пусть парень и раздражающе активен, но по крайней мере всё время рядом, и я не чувствую себя брошенной.
Кстати, был целый квест раздобыть чистые стопки и наполнить их водой, поставить поближе к себе. Но я находчивая. Бросаю взгляд на Матвея. Он сидит, сложив руки на груди.
Почему–то не пьет.
Очевидно, что играет нечестно. Тогда я тоже буду.
Люба сидит справа от него, на ее шее тот самый безвкусный кулон. Кристина что–то шепчет Матвею на ухо, тот улыбается. В очереди у туалета она уточнила, не против ли я, что они столько времени вместе проводят. Уж очень огненное знакомство вышло. И парень классный. Ответа, впрочем, не дождалась.
У классного парня влажные после душа волосы, и кожа на плечах пятнами из–за перепада температур: баня/снег.
Кристина касается его плеч, трет пальцами, словно пытается выравнять цвет. Увлекшись, она перебирает, гладит. Я стараюсь укрепить дзен мыслями о том, что никогда ему этого не прощу, и что он свое получит!
При этом прекрасно понимаю, как это глупо и по–детски. Не дура я, к сожалению.
Ему на меня плевать, он ничего ко мне не чувствует. И помогает, с той же водкой, исключительно по–дружески. И ребенку нашему, наверняка, не обрадуется.
Теперь я это вижу определенно. Раньше разные мысли бродили, а теперь я до конца усвоила — конец.
Ему очень хорошо без меня. Не нужна больше.
Он вырос из детской любви. У него другие девушки. У него их много. Какое невообразимое унижение, что мне по–прежнему нравится только он. Что я из своих чувств не выросла!
Маша вытягивает следующую карточку и читает громко:
– Я девушка и я никогда не испытывала с парнем оргазм.
Ооо! Кристина бросает всё, торопливо хватает стопку и выпивает, явно опасаясь, что кто–то решит, что она не преуспела в этом святом деле. Еще и на Матвея пялится не то смущенно, не то кокетливо.
Остальные девчонки скромно смеются. Кто–то выпивает, кто–то нет. Я чувствую покалывание, поднимаю глаза и понимаю, что Матвей пялится. Не то на меня, не то на мою грудь. А все вокруг — на него.
Его взгляд прямой, спокойный, но при этом я вижу эмоции. Сильные. Настолько острые, что режусь. Душу режу. Народ начинает хихикать.
Я выдерживаю взгляд и невозмутимо пожимаю плечами.
Все знают, что мы встречались три года. Все смотрят не на меня, а на него. Я делаю вид, что никогда не кончала с ним.
Глаза Матвея чуть сужаются, я приподнимаю брови вопросительно, дескать: что?
Пульс ускоряется.
– Надо это исправить, Юля, и как можно скорее! – кто–то ляпает спьяну. – С нормальным парнем!
– Да, как–нибудь несомненно! – поддакиваю я.
Следующая пара вопрос скучная. Но вот Любе везет. Она читает пискляво:
– Я никогда не имитировала оргазм.
Выпиваю.
Подавись.
Мне кажется, или Матвей слегка краснеет?
Бросает в меня раздраженный взгляд.
В этот момент кажется, будто мы вдвоем в этой комнате, и всё происходящее только ради нас двоих происходит. Все эти игры, все эти удары по гордости и иглы в сердце.
Облизываю губы. Матвей опускает глаза.
Я достала следующую карточки и читаю вслух:
– Я никогда не делала минет.
У меня остается последняя стопка с водой и хорошо бы ее приберечь, но... я не могу остановиться. Посто не могу и всё. Бросаю в Матвея быстрый взгляд. Сердце колотится на полную, под ребрами больно. Я хочу, чтобы Матвею тоже было больно. Пусть не под ребрами, пусть где угодно!
Я хочу, чтобы он умирал от боли, как я.
У нас с ним такой близости не было. Я никогда не ласкала его орально. Всегда очень стеснялась, он не настаивал. Мы расстались меньше двух месяцев назад.
Качаю головой и опрокидываю стопку. Народ взрывается аплодисментами и одобрительными возгласами.
Щеки вспыхивают.
Матвей встает из–за стола и уходит.
Глава 17
Зря. Понимаю это мгновенно, да поздно уже! Не отмотаешь.
Блин. Блин. Блинский!
Что же я наделала?
В ушах шумит, под ребрами колотится. На меня все смотрят! Не знаю, что думают, но поддержки там нет, да она бы и выбесила меня. Матвею очевидно хреново, не нужно меня в этом поддерживать! Кто–то блин, ну дайте совет, как себя вести, как действовать, чтобы наладить всё, а не разрушить еще сильнее.
Поспешно глаза опускаю, а потом, когда вскидываю их, натыкаюсь на прямой взгляд Захара. Обычно по–глупому насмешливый или безразличный, сейчас он шокированный. Захар делает движение головой, как бы говоря: «Ты совсем без мозгов?»
Отворачиваюсь, словно от затрещины. На алкоголь не свалишь, хотя... Пусть Захар думает, что я спьяну ляпнула. И Матвей пусть так думает. Когда он
