Будет только хуже - Виктор Климов

какими-то базами. В какой-то момент Владу показалось, что майор забыл про него и ему как бы стоит уже идти, но тут майор Гареев вдруг поднял на Влада глаза.

- Ну, люди нам сейчас нужны, как никогда, из беженцев служащие по объективным причинам так себе. На огромное жалование рассчитывать не придётся, ещё будет паёк едой.

- Да уж хоть какую-нибудь получать. И еда не помешает. Как говорится, не до жиру, быть бы живу, товарищ майор.

Майор промычал, что-то нечленораздельное.

- Короче, будет у тебя работа, - подытожил он. - Судя по тому, что я на тебя накопал, ты нам подходишь, но потребуется еще дополнительная проверка, сам должен понимать.

Влад кивнул, соглашаясь. Не в первый раз он проходил такие проверки.

- Так, у тебя был оформлен допуск к сведениям, составляющим государственную тайну... по первой форме. Значит с порядком в какой-то степени знаком, так?

- Знаком, но допуск уже не действует. Давно это было.

- Разберёмся.

Он еще что-то просмотрел на мониторе, понажимал клавиши и подписал некий бланк.

- Приходи дней через пять, - велел майор, - должно хватить, чтобы проверить тебя. Раньше бы управились и за сутки, но сейчас связь работает, сам знаешь как. Валя, пробей этого гражданина по всем имеющимся базам и сними у него отпечатки, как положено. А с этим придёшь в следующий раз.

Майор Гареев протянул Владу листок с надписью "пропуск", а листок с записями - молодому лейтенанту, сидевшему за соседним столом, тот встал из-за стола, подошел и принял его. Вернувшись на свое место, он тут же стал набивать на клавиатуре. Потом подозвал Влада и с помощью сканера сделал дактилоскопические снимки и ладоней с пальцами и пальцев отдельности. После чего вернулся к поиску компромата на Влада, который остался стоять, вспоминая, как однажды ему приходилось проходить похожую процедуру, только тогда он еще минут десять отмывался от черной краски, которой измазали кисти его рук.

- Ну, что стоишь? - Гареев поднял взгляд на Влада. - Свободен.

Влад кивнул, поняв, что аудиенция окончена и вышел из палатки, направившись домой. Сегодня он уже наслушался и насмотрелся достаточно, да и желудок настойчиво напоминал о необходимости что-нибудь употребить в пищу. Вообще-то хотелось откровенно жрать, и он даже стал жалеть, что часть бутерброда отдал бродячему псу. Он машинально огляделся: не хватало ещё, чтобы животина увязалась за ним, но нет, пса поблизости видно не было.

- Твою мать! - сквозь зубы выругался он, когда не обнаружил у входа солдата, изъявшего у него при обыске нож. Перед ним стоял уже совершенно другой боец, лишь мельком взглянувший на Влада.

- А где тот, что здесь до тебя стоял?

У солдата даже изменилось лицо, и брови полезли вверх.

- А мне почём знать? Мне сказали явиться на пост, я явился, а куда этого вызвали, не моё дело.

- Он у меня нож изъял, обещал вернуть, когда я выйду.

- А я тут при чём?

- Понятно... - протянул Влад и побрёл домой без ножа. Хороший был нож, однако, дарёный, несколько лет служил верой и правдой, ни разу не сломавшись, и сталь была отличная, бумагу можно было резать. Сходил, млять, на поиски работы.

В следующие два дня не произошло чего-либо заметного и интересного, если не считать того, что со стороны Эстонии поступали сведения о скоплении значительного контингента противника, и об огромном количестве беженцев из этой страны из-за развернутых этнических чисток. А кто уехать не успел, попал в лагеря для неблагонадежных элементов, к которым, по понятным причинам, были отнесены все, кого заподозрили в малейшей лояльности к России, а в категории таковых попадали, в первую очередь, все русские и русскоязычные. Что это было пропагандой военного времени или реальность - было не понятно, но, учитывая, то как вели себя местные власти ещё до войны, поверить лагеря и этнические чистки русских было не сложно. Скажи Владу, что эстонские вояки нацепили на себя эмблемы SS, он бы ни разу не удивился.

Помнится, Влад ещё по молодости был удивлён, как это страны, в которых прямо прославляются бойцы Waffen SS и которые ежегодно ходят маршами памяти по улицам городов, считают что концентрационные лагеря это лагеря трудовые, если вообще не санатории, были приняты в Евросоюз и НАТО. Впрочем, если с НАТО было более-менее понятно, так как там заправляли Штаты, ставшие одно время на пару с Канадой убежищем для нацистских преступников и коллаборационистов, то с Евросоюзом была некоторая непонятка. Всё-таки это объединение строилось на принципах толерантности, взаимного уважения и правах человека, которые вообще-то не сильно вяжутся с принципами Третьего Рейха. Однако впоследствии он перестал удивляться. Двоемыслие, о котором писал Оруэлл, явно цвело и пахло в структурах, возглавляемым Брюсселем. Доходило до того, что те же самые лица, которые считали служивших в рядах SS героями своей нации, не стеснялись обвинять в фашизме официальных и не очень лиц России. Короче, творился какой-то сюр.

Что стало ещё известно за эти дни? Например, то, что Севастополь, на удивление, не подвергся ядерной бомбардировке, видимо противник планировал разместить там свои войска, а для этого полуостров должен был быть чистым в плане радиации. В целом Крым держал оборону подобно Калининградской области, благо, всё время с того момента, как полуостров перешёл под российскую юрисдикцию благодаря дурости украинствующих элементов, его накачивали вооружениями. Как оказалось, не зря. Налёты натовской авиации, которые поначалу носили массовый характер, вскоре превратились в эпизодические. Что было и не удивительно, учитывая количество сбитых как пилотируемых, так и беспилотных машин. Отправляться на убой румынские или болгарские лётчики не сильно хотели, хотя, судя по всему, в Вашингтоне именно им была поручена роль пушечного мяса.

В то же время в районе Новороссийска складывалась тяжелейшая ситуация. Город был разрушен в результате удара, значительная часть флота уничтожена, а остальная передислоцировалась в Крым. Крымский мост был разрушен, массированным ракетным ударом, сделав проход крупных кораблей и судов через Керченский пролив невозможным. Разрушенные пролёты даже показали по центральному телевидению. Впрочем сейчас всё телевидение было центральным. Все технические мощности телеканалов и персонал перешли в подчинение государству.

В общем, Крым держался и был настоящей занозой в натовской заднице, правда, были проблемы с водоснабжением из-за засушливого 2020 года, но сейчас уже было не до этого, тем более, что нельзя было исключать выпадения радиоактивных осадков. Водой будут заниматься выжившие, потом. А сейчас с полуострова шла эвакуация всех невоеннообязанных и