Ягоды страсти, ягоды смерти - Татьяна Гармаш-Роффе

Зависть столь неприкрыто сквозила в их речах, что Алексей в результате только отмахнулся от подобных комментариев.

Оставались отпечатки Даши на ноже. И этот факт заслуживал самого пристального внимания.

Фотографию ножа получить пока не удалось: Алексей действовал через бывших коллег с Петровки, которым приходилось добывать сведения деликатно и ненавязчиво, не вызывая волну.

На кухне ножи оказались разномастными: посуду и приборы сотрудники принесли когда-то из дома. По описаниям коллег, нож, послуживший для убийства, был старым – «таких сейчас не продают», – довольно большим кухонным ножом. Его очень давно принесла одна сотрудница, которая уже вышла на пенсию.

Детектив потрогал остальные: все они оказались тупыми. Как выяснилось, их редко и неохотно точили «наши мальчики», как называли сотрудницы малочисленных коллег мужского пола.

Интересно, можно ли так лихо, прямым ударом в сердце, убить тупым ножом? Еще один вопрос к эксперту.

Затем Алексей поинтересовался, как использовались столовые приборы сотрудниками библиотеки. Он узнал, что большинство сотрудников в целях экономии питалось принесенной из дома едой: бутербродами и салатами в пластиковых коробочках. Еда в виде бутербродов и салатов поедалась холодной (и ножи для нее не требовались!).

Что же до Даши, то она отличалась тягой к здоровому образу жизни, а именно к горячим блюдам. Она часто пользовалась микроволновкой и, случалось, ножом (помимо вилки и ложки), когда на обед у нее была отбивная.

Алексей Кисанов пустился выяснять, как посуда и приборы мылись. Оказалось, что порядок был заведен на кухоньке такой: каждый убирал за собой.

Что вызвало у него новый вопрос: как мыла приборы Даша? Вдруг, к примеру, в перчатках (именно так делала его жена Александра)?

– В перчатках, – кивнула одна из сотрудниц. – Даша за ноготками следит, хоть и не красит, – они всегда у нее ухоженные!

Выходит, если преступницей считать Дашу, посуду она моет в перчатках, а на «мокрое дело» не додумалась их надеть и оставила отпечатки?

Второй вопрос, который интересовал Алексея, – это Дашино алиби. По полученным сведениям, алиби у нее нет. Никто не смог якобы сказать с уверенностью, что она находилась в означенное время в своем кабинете.

Чтобы совершить это преступление, Даша должна была оказаться в подвале.

Чтобы оказаться в подвале, она должна была в него спуститься! И как же?

Потайная лестница барчука, жившего почти двести лет назад, плотно заклеена обоями.

Вход со двора? Для этого Даша должна была пройти через общий вход, причем одеться, – осень на дворе, холодная и ветреная! – и, разумеется, ее бы заметили сотрудники, в том числе и вахтер.

Вахтер, мелкий смурной дядечка неопределенного возраста за шестьдесят, поклялся, что Даша мимо него не проходила!

Оставалась винтовая лестница, ведущая из читального зала вниз, в хранилище.

Кис снова приступил к методичному опросу сотрудников, не особо рассчитывая на удачу. В самом деле, могут ли люди, работающие в рабочее время, дать башку на отсечение, что следили за каждым перемещением Даши в пространстве?!

...Ох, ну и глупость он сморозил! «Работающие в рабочее время»! Держите меня шестеро! Кто в он-лайн в игрушки играет, кто по социальным сетям лазает, кто просто по сторонам глазеет – вот как у нас работают!

Хотя это не имеет значения, важно другое: заметили ли они Дашу? Погруженные в игры, или в общение, или в работу, в конце концов, оторвали ли они свои взгляды от компьютеров и книжек, видели ли они Дашу, направляющуюся к винтовой лестнице?!

После опроса первых трех сотрудниц он понял, что ему лгут. Они ничего не утверждали, – они заявили, что Даша их не интересует и за ее перемещениями они не следили.

Тогда детектив изменил тактику: вместо того чтобы продолжить опрос по списку, он предпочел обратиться к мужчинам. Они обычно куда более терпимы к женщинам, даже если те представляют им конкуренцию по работе... Кроме того, мужчины, как правило, лояльны к хорошеньким женщинам, а уж в том, что Даша была хорошенькой, он не сомневался: только что самолично убедился, рассматривая фотографию в ее кабинете.

Мужчин в библиотеке наскреблось ровно четверо. Двое из них ушли в то же самое «не знаю, не следил», зато двое других были категоричны: Даша после обеда на кухоньке отправилась в свой кабинет и не выходила оттуда вплоть до момента, когда раздались крики о пожаре!

Алексей счел, что этих свидетельств достаточно, с чем библиотеку и покинул.

В своем кабинете на Смоленке, угнездившись в любимом кожаном кресле за любимым письменным столом, на котором стоял любимый компьютер, любимая чашка с кофе и любимая пепель... – фу-ты ну-ты, он же бросил курить! – Алексей пустился обдумывать полученную информацию.

И вело это обдумывание к выводам неспокойным, стремным.

Первым делом, почерк убийства не соответствовал не то чтобы Даше, а вообще женщине, даже самой злобной! Сердечко на спине Евы каменеет, конечно, на ревность, на месть обманутой женщины... В лице Даши, которая таким образом отомстила сопернице.

Да только не стала бы женщина обнажать соперницу на обозрение публике! Тем более если ею руководила ревность, не стала бы она обнажать красивое тело соперницы!

Кроме того, все говорило о том, что Ева отнюдь не являлась соперницей Даше. Но тогда у Даши и мотива никакого нет!

Далее, факт, что от лужи крови до самого лифта нет кровавых следов. Алексей видел тут только одно объяснение: тело, к этому моменту уже обнаженное, несли на руках. И капли крови впитала в себя одежда несшего.

Это уж точно не маленькая Даша – не смогла бы она пронести высокую, тяжелую Еву до лифта! Да еще и приподнять ее, чтобы положить в лифт! Предназначенный для книг, он находился на уровне талии человека среднего роста, а Даше так и вовсе по грудь был...

Да и как бы она вернулась на рабочее место, если бы ее одежда оказалась в крови? Тем более что, как он выяснил, на Даше вчера был маркий голубой свитерок? Переоделась в припасенную заранее смену? Так коллеги бы это заметили, особенно женщины!

Далее, по мелочам, хоть и существенным: чтобы попасть в хранилище, Даша должна была пройти мимо немалого количества людей, но ее никто не видел!

Ева была убита прямым ударом в сердце, для чего требуется навык! Допустить, что Даша СЛУЧАЙНО попала прямо в сердце?

Костер. Для него принесли некое средство, типа бензина, – иначе бы ткани не загорелись так бодро. В таком случае Даша должна была не только пройти в подвал на глазах у коллег, но еще и с бидоном? Хотя нет, преступник, кем бы он ни был, мог внести бидончик через подвальную дверь... И даже заранее. Так что это не аргумент, отметаем.

Нет, такого детектив допустить не мог. Тот, кто заманил Еву в подвал, рассчитывал ее убить. Стало быть, рассчитывал на свои силы и навыки. Тогда как Даша на это рассчитывать не могла, а уж на случайность тем более...

Алексей готов был дать башку на отсечение: действовал профессионал!

Зато отпечатки – это тоже сильно «сифонило». Если уж Даша мыла посуду в перчатках, то сообразила бы их надеть для черного дела! Стало быть, на орудии преступления ее отпечатков либо вовсе нет, и тогда дело сфальсифицировано, либо кто-то из сотрудников библиотеки являлся сообщником убийцы и, улучив момент, когда Даша попользовалась каким-то ножом, утащил его и отдал убийце!

Посторонний человек в лице какого-нибудь «чинщика» (пожарная инспекция, электрик, сантехник) практически исключался: раз Даша мыла посуду за собой в перчатках, то оставалось подлавливать момент, когда она дотронется до какого-то ножа без них, а выжидать мог только сотрудник-сообщник...

Еще один нонсенс: под каким предлогом Даша смогла бы заманить Еву в подвал? Поговорить без свидетелей? Так у нее имеется свой личный кабинет – чего же лучше? Ева бы удивилась и насторожилась, назначь ей Даша свидание в подвале!

Нет, тот, кто назначил это свидание в подвале, должен был придумать что-то завлекательное. Например, от имени коллеги Даши по работе пообещал ей рассказать нечто ценное в глазах Евы. Нечто компрометирующее Дашу... Или скорее пообещать подробности об отношениях Даши и Влада! Ревнивая Ева на это купилась бы.

При этом назначить встречу Еве мог действительно сотрудник библиотеки, – скорее сотрудница, женский голос вызывает меньше подозрений, – а убить ее мог другой. Мужчина, ожидавший Еву на месте. Который к библиотеке отношения не имеет, учитывая определенную физическую тщедушность мужской части культурологов...

Итак. Алиби у Даши есть, и тому имеются целых два свидетеля! Но в окружном управлении странным образом прошли мимо них.

Дашиных отпечатков на ноже либо вообще не существует, либо их кто-то «организовал» путем изъятия ножа, до которого девушка дотронулась без перчаток... Ладно, тут пока неясно. Зато вот что ясно: не могла хрупкая Даша донести тело Евы до лифта! НЕ МОГЛА!