Хранитель дома загадок - Гуадалупе Гарсия МакКол

– Это грязь, – сказал я, вытирая пятно пальцами. Я дотронулся до царапины на правом локте и немного вздрогнул. – Если не считать пары царапин, со мной всё в порядке.

– Я за аптечкой, – сказала Ава и побежала в ванную. Вернулась она с аптечкой в одной руке, и в другую прихватила наши colchas.

– Вдруг ты захочешь вздремнуть.

– Тебе это не кажется странным? – спросил я, пока сестра мазала мой локоть мазью. – Как книжный шкаф мог упасть вперёд?

– О чём ты? – спросила Ава.

– Ну, он не мог упасть, – объяснил я. – Если только кто-то не толкнул его. В смысле, было темно. И я не мог разглядеть ничего толком. Ты что-то видела?

– Нет, – призналась Ава.

– Но был странный скрип. И потом была заварушка. Как раз перед тем, как упал шкаф.

Глаза Авы раскрылись.

– Ты думаешь, мы были там не одни?

– Я не уверен до конца, но мне кажется, что я слышал шаги. Так что, может… может, кто-то или что-то толкнуло стеллаж, – я замолчал, заметив, что из-за моих слов Ава начала нервничать.

Губы Авы немного задрожали. Она покачала головой.

– Думаю, просто дверь хлопнула слишком сильно.

– Какая дверь? – спросил я.

– Не знаю, – прошептала она. – Входная?

– Как она могла хлопнуть? – развиваю мысль я. – В доме никого нет.

Ава задумалась.

– Дверь в кладовке заедает. Я заметила это, когда мы переехали сюда.

– Точно. Здесь нет никого, кто бы открыл её.

– Это ты был в кладовке, мальчик? – спросила Ава у Блэки. Он открыл глаза, один раз вильнул хвостом и снова закрыл глаза. Ава вздохнула, развернула и накинула colcha себе на ноги. Она накрыла им и руки, и плечи, и голову, пока не остались открытыми только глаза.

Рядом с ней я зарылся в свою голубую colcha, позволив себе немного расслабиться. Я не хотел засыпать. Сейчас день, и мы наверху, в безопасности. И мои веки начали закрываться.

Сейчас день, и мы здесь, наверху, в безопасности.

Мы здесь, наверху, в безопасности.

Мы в безопасности.

Я надеюсь.

Глава 10

Учитывая, что рядом с этим человеком мне некомфортно и что он стоял рядом с нашими велосипедами, когда я получил второе письмо, мистер Моррис – наш главный и единственный подозреваемый. Поэтому всё утро я провёл на дереве, шпионя за ним.

Огромный дуб рос на нашем заднем дворе. Так что формально мы с Авой ничего плохого не делали. Хотя мы оба понимали, что если родители вернутся пораньше, то совсем не обрадуются, застав нас за слежкой. Но до Кровавой луны осталось всего три дня, так что мы не могли терять время.

Выяснить место жительства мистера Морриса было нетрудно. Я следил за тем, как он вышел забрать почту. Около десяти утра из его гаража выехала женщина на красивой красной машине.

– Наверное, это его дочь, Бетти, – сказала Ава и записала в дневник. Я перемещался с ветки на ветку, располагался в разных местах. А Ава рисовала в дневнике, пока мы ожидали выхода мистера Морриса на одну из его «прогулок». Поскольку он первый и единственный подозреваемый, который у нас есть, мы будем следить за ним везде. Есть шанс, что я не единственный ребёнок, которого он пугает. И тогда мы сможем поймать его с поличным, когда он попытается оставить ещё одно из своих жутких писем.

Ждать пришлось долго, и к половине первого я уже готов был слезть с дерева и приготовить нам что-то поесть. Но тут вернулась дочь мистера Морриса. Она заехала на дорожку, открыла багажник и начала доставать продукты.

– Пошли, у меня есть идея! – крикнул я Аве, спускаясь с дерева и хватая её сумку.

– Что ты делаешь? – спросила Ава, сев на велосипед и выезжая на дорожку за мной.

– Хватит просто так тратить время, – сказал я, выезжая на улицу. – Нужно попасть в дом и поговорить с ним. Единственный способ понять, что он за человек.

– Мы позадаём ему вопросы? Прям как в телевизоре? – Ава кричала, когда увидела Морриса, направляющегося к дому.

– Не-е-ет. Это было бы грубо. Мы просто поговорим с ним. Понаблюдаем. Попытаемся выяснить, зачем ему эта красная тележка и почему он долго выгуливает собак по ночам. Что-то в этом духе, – сказал я и припарковал свой велосипед на тротуаре.

– Поняла, – ответила Ава. – Хороший полицейский, да?

Я покачал головой и вздохнул.

– Просто… подыграй мне, хорошо?

– Договорились, – ответила Ава и тоже слезла с велосипеда.

– Вам помочь? – спросил я, когда мы подошли к красной машине.

Бетти Моррис отпустила большой пакет и повернулась к нам. Но, пытаясь выпрямиться, она ударилась головой о дверцу багажника.

– Ой, – вскрикнула она.

– Всё в порядке? – спросила Ава, паркуя велосипед и подбегая к девушке.

– Да, спасибо. Глупышка, совсем забыла о багажнике, – сказала Бетти, дотронувшись до затылка.

– Sana sana colita de rana. Si no sanas hoy, sanarás mañana[32], – Ава вспомнила фирменную рифму медсестёр.

– Завтра мне полегчает, да? – Бетти улыбнулась Аве.

– Ты поняла песню? – Ава сияла от радости. – Мы не видели здесь никого, кто знал бы испанский. Правда, мы здесь всего неделю.

– Что-то я ещё помню со старшей школы, – призналась Бетти.

– Sana, Sana – это песня для исцеления, – объяснила Ава. – Мама поёт её, когда мы болеем. Она узнала песенку от Иты, мамы нашей мамы… Кстати, я Ава. А это Джеймс.

– Мы только переехали сюда из Техаса, – сказал я. – Можно я помогу занести сумки?

– Конечно. Это корм для собак, – сказала она. – Наших больших парней! Я имею в виду собак. У нас их две. Кстати, я – Бетти.

– Приятно познакомиться, – сказала Ава. – Мы уже знакомы с вашими собаками.

– И с отцом, – сказал я, потому что здесь мы были только ради встречи с мистером Моррисом. Я потянул за огромную сумку с кормом и попытался вытянуть её из багажника. Только она оказалась тяжёлой.

Ава схватила другой конец упаковки корма, а Бетти достала остальные продукты с заднего сиденья машины. Она открыла гараж и пропустила нас, чтобы мы отнесли сумки на кухню. Откуда ни возьмись две тёмные огромные фигуры неслись по коридору. Свет, проникающий из окон позади, мешал их рассмотреть. Но громкое дыхание выдавало в них шестиглавых монстров!

Раздался щелчок, когда два зверя бросились на нас. Ава закричала. Мы уронили пакет с едой, он раскрылся от удара. Собачий корм рассыпался на полу. Мы развернулись и побежали, но далеко уйти не смогли,