Инстинкты человека - Анатолий Протопопов

Авторы работы разбрасывали по джунглям пайки для диких обезьян. Но такие, в которых деликатесной (с точки рения павиана) еды хватало лишь вожаку. И следили за стаей. Оказалось, что благо сородичей не очень заботило главного павиана — он всегда шел туда, куда хотелось ему. А все остальные следовали за ним, хотя это решение было невыгодным. И стоимость подобного послушания стаи в целом оказывалась достаточно высокой. При демократическом решении в подобной ситуации, когда выбор был бы за всеми, каждый из группы получил бы больше корма…

Очевидно, что у обезьян существуют зачатки общественно-политических отношений, очень напоминающие человеческие, и это неспроста — считают авторы работы.

Результаты наблюдений опубликованы 20 ноября 2008 года в журнале Current Biology

Итак, победитель победил и отъял. Ну, казалось бы, и что? Почему на этой базе выстраивается столь прочная структура, и что её строит?

А строит её модуль умиротворения. Сей факт неоднократно и верно замечался мыслителями: «тиранов делают рабы». Смысл этой фразы вовсе не аналогичен, например фразе, «нет актёра без зрителя» и им подобным. Актёр без зрителя бессмысленен, но не невозможен; тиран же без раба именно невозможен — раб придаёт ему реальную физическую силу, а не только «смысл существования».

Краткосрочность модуля умиротворения является ключевым свойством, обеспечивающим успех такого построения. Ведь каждый человек (и не только человек) силён, прежде всего, людьми, его поддерживающими. Самый сильный атлет не сильнее двух десятков обычных людей, объединивших свои усилия; поэтому, если бы модуль умиротворения не был бы таким, каков он есть, то победитель никогда не смог бы перетянуть общее одеяло на себя в таких радикальных пропорциях. Но модуль умиротворения краткосрочен — он побуждает к полной лояльности и беззаветной поддержке победителя, даже если его объективное превосходство в силе невелико, ответная «благодарность» за поддержку часто или напрочь отсутствует, или весьма символична, а вся его внутригрупповая деятельность нацелена на благо лишь самого себя. Возникает ситуация положительной обратной связи: незначительное превосходство в силе влечёт лояльность какой-то части группы, которая консолидирует свои усилия, поддерживая победителя, чем многократно увеличивает его, победителя, силовые возможности. Эти возросшие силовые возможности делают всё более безнадёжной персональную борьбу с этим победителем, и ещё более увеличивают число практикующих (добровольно или не очень) умиротворение членов группы. В конце концов, доминант оказывается практически всесильным (в пределах группы, конечно), что открывает ему возможность безграничной её эксплуатации — даже, возможно, вовред группе как целому. Тем не менее, даже самый угнетённый член группы небезосновательно полагает продолжение политики лояльности и покорности более выигрышной стратегией, чем выражение недовольства: она даёт преимущество (неусиление давления) практически гарантированно, здесь и сейчас. Выражение же недовольства крайне чревато резким усилением репрессий, и даже угрозой жизни, и может дать эффект только тогда, когда желающих выразить недовольство будет больше, чем желающих выразить лояльность, и они будут при этом достаточно консолидированы и сильны. Но консолидация на почве общих целей — стратегия, требующая существенно большей долгосрочности мышления, чем стратегия умиротворения! Ведь для этого нужно рискнуть сиюминутным относительным благополучием, в расчёте на не слишком вероятный (и уж подавно не гарантированный) будущий эффект! Для групп с превалирующим краткосрочным мышлением такая (горизонтальная) консолидация может быть совершенно недостижимой; и именно поэтому вертикально-консолидированные структуры столь распространены и устойчивы.

Здесь уместно ещё раз напомнить о великом соблазне сакрализации матери-природы, и предостеречь читателя от впадения в адаптационизм — веру во всесовершенство творений естественного отбора. У эволюции, как известно, нет мыслей, целей и намерений, и какие-то её порождения вовсе не обязаны быть какими-то адаптациями; в ВК-структуре это относится в полной мере. Вертикально-консолидированная группа складывается не «с целью», а «потому, что»; и не нужно в ней высматривать какую-то великую адаптивность и целесообразность. А если и есть в ВК-структурировании какая-то адаптивность, то это — не более чем «адаптивность пустых бутылок», описанная нами выше.

Итак, самоутверждение. Иерархическое самоутверждение, в узком смысле этого термина — это стремление особи в какой-либо форме повысить свой статус в группе или хотя бы не понизить достигнутый. Иерархическое самоутверждение — отнюдь не синоним физической силы. Оно теснейше связано (почти тождествено) с бойцовским качествами, которые можно понимать как некий «ранговый потенциал», о чём мы говорили только что, но эти бойцовские качества могут быть и «нефизического» характера: например, это могут быть таланты манипулятора психикой. И поскольку самоутвердившийся боец получает группу в своё практически полное распоряжение, то характер поведения всей группы в той или иной мере начинает отражать бойцовский характер доминанта. Воинственное поведение видимо было присуще человеку во все времена, но не только потому, что отъём — отчётливо более краткосрочное поведение, чем созидание, но и вследствие такого вот отражения группой характера доминанта. И кстати, предлагаем самостоятельно сравнить воинственность народов с долгосрочным менталитетом (например, земледельцы), и краткосрочным (например, кочевники).

Сила социального страха зависит от гена серотонинового транспортера — причём как у макак-резусов, так и у людей.

Ученые Медицинского центра университета Дюка (Duke University Medical Center) в Дареме (Durham, Северная Каролина, США) изучали, как генетические особенности макак-резусов влияют на их поведение в ответ на социально значимые стимулы. Животные отличались между собой по гену серотонинового транспортера 5-HTTLPR. Этот ген кодирует белок, отвечающий за захват избыточного серотонина в синаптической щели. Ген может быть длинным или коротким. Четыре из восьми макак обладали двумя длинными генами HTTLPR, а у остальных имелся один длинный и один короткий.

В одном из экспериментов макаки просто рассматривали картинки, которые появлялись перед ними на мониторе. Одновременно высвечивались четыре картинки среди которых были изображения морд самцов, знакомых макакам по совместному проживанию в группе. Испытуемым показывали высокоранговых и низкоранговых самцов. При этом учёные регистрировали движения их глаз и размер зрачка.

Оказалось, что макаки — носители короткого гена меньше, чем носители двух длинных генов рассматривали фотографии самцов. А когда делали это, то меньше смотрели им в глаза. Особенно они избегали смотреть в глаза высокоранговых самцов. Когда животные всё же смотрели на морды самцов-доминантов, их зрачок расширялся — это выраженная реакция социального страха. У носителей двух длинных генов такой реакции не было.

Очевидно, что макаки — обладатели короткого гена HTTLPR испытывали больший страх от социальных взаимодействий, и этот страх влиял на их поведение.

А как у людей? У европейцев 36 % носят два длинных гена HTTLPR, 48 % — один длинный и один короткий, а остальные — два коротких. Для азиатских популяций более характерен короткий вариант гена. Исследования на людях также показали, что вариации гена HTTLPR связаны с определенными чертами личности и темпераментом человека. Носители короткого гена сильнее переживают стресс, более ранимы, более склонны к депрессии и алкоголизму [44].

Но добиться высокого статуса в группе — это не всё. Его нужно постоянно поддерживать — ведь стремиться на Олимп, самоутверждаться, желают многие; собственно — почти все. Ну если, конечно, вести речь о группах с преобладающе вертикальным менталитетом. Стоит утратить бдительность — и прощай, высокий статус. Поэтому, модуль самоутверждения предполагает не только желание победить, но и стремление блокировать конкурентов, а также контролировать и поддерживать должную степень текущей лояльности группы — ведь без этой лояльности доминирование физически невозможно. Практически, всё это выражается в:

Стремлении к высокой само- и внешней оценке, постоянному её подтверждению другими членами группы.

Стремлении к лидированию (инициативность, особенно — конфликтная), нетерпимости к инициативности других.

Стремлении снизить само- и внешнюю оценку прочих членов группы: внутригрупповое насилие или угроза его применения, критика и унижение их.