Ангел-соблазнитель - Марина Серова

Заметив меня, соблазнительно идущую походкой от бедра к его столику, дедок заметно оживился. Он слегка распрямился и прищурился, пытаясь рассмотреть меня.

Когда я оказалась около его столика, дедок аж ахнул от удивления, а в глазах, которые, разглядев меня, расширились, промелькнул огонек.

Тоже мне, старый ловелас. Одной ногой, прости господи, в могиле, а все туда же.

Я уселась рядом с ним, даже не поинтересовавшись, свободно ли, это и так было понятно.

– Здравствуйте, – томно поздоровалась я, закинув ногу на ногу.

Дедуля – а теперь, рассмотрев его, я поняла, что иначе, кроме как «дедулей», этого господина и в самом деле назвать было нельзя, – сверкнул темными, глубоко посаженными глазками, откашлялся и тоже поздоровался.

– Не желаете чего-нибудь выпить? – предложил он.

– Желаю, – ответила я.

– Чего изволите?

– Чашечку кофе, – честно ответила я, ибо коктейли мне уже пить не хотелось, а раннее время суток давало о себе знать: меня клонило в сон и я уже довольно плохо соображала.

Правда, кофе мне выпить так и не удалось, ибо в этот момент произошло нечто невообразимое и совсем неожиданное.

Во входном проеме появился силуэт мужчины. Поскольку освещение в «Торонто» было приглушенным, я не сумела сразу разглядеть его внешность, и ясно мне было только одно – мужчина обладает более чем приличным телосложением.

«Уж не тот ли это сумасшедший водитель на джипе», – промелькнуло в моей голове.

На минуту он задержался у входа, видимо осматривая зал, а затем вдруг решительно направился к тому самому столику, за которым я пыталась завести новое знакомство.

Старичок мой, как я уже отметила, был близорук, потому что смотрел на приближавшийся силуэт, сильно прищурившись. Но в его глазах я сразу заметила тревогу, которая постепенно, по мере приближения накачанного мужчины к нашему столику, стала перерастать чуть ли не в животный ужас.

Я не успела понять, в чем же, собственно, дело, как подошедший парень быстро оказался у нашего столика, и выражение его лица не сулило ничего хорошего. На вид ему было около тридцати, никак не больше. Не раздумывая, он схватил деда за грудки и приподнял в воздухе, низвергая при этом целый поток непечатных выражений. От неожиданности я даже вжалась в спинку стула: за что это он его так?

Но в ту же секунду быстро взяла себя в руки, раздумывая о том, не пора ли мне встать на защиту своего кавалера, к тому же с пожилыми людьми не стоит себя вести подобным образом.

Молодой мужчина, держа дедка за грудки и тряся его над полом, словно тряпичную куклу, четко выговорил тому прямо в лицо:

– Старый козел, девочек тебе захотелось, да? Деньги повадился таскать!.. А ты знаешь, как они зарабатываются, эти деньги? Или думаешь, они на меня с воздуха падают?

Швырнув деда на место, он обратил свой гневный взор на меня:

– Так это, значит, он для тебя у меня деньги таскает? Неплохо ты, красотка, пристроилась! Доить денежки со старого ловеласа…

Вот и я попала под раздачу, причем совсем необоснованно. Пора было объясниться.

– Послушайте, молодой человек… – начала я, но меня грубым образом перебили:

– Да заткнись ты, шлюха! Еще мне тебя слушать не хватало…

А вот это уже перебор. Я встала со своего места и, подойдя вплотную к этому здоровому молодому мужчине, четко произнесла:

– Во-первых, я тебе не шлюха!

– А во-вторых? – на меня зыркнули злым взглядом.

– А во-вторых, ты сейчас извинишься, сядешь за стол и спокойно расскажешь, на каком основании ты тут шумишь и оскорбляешь приличных людей.

– Это ты, что ли, приличная? Еще мне не хватало, чтобы какая-то шлюха мне тут указывала, что делать… Сядь на место! – Он ткнул меня пальцем в плечо, и это было его ошибкой.

Я перехватила его руку своей левой, попутно ткнув правой его в солнечное сплетение. Парень крякнул, согнулся и слегка обмяк, что позволило мне завернуть ему руку за спину.

– Отпусти, сука, больно! – стонал он.

– Отпущу, когда извинишься за «шлюху» и за «суку», – снова спокойно произнесла я и посильнее вывернула его кисть, отчего он взвыл еще громче и выругался.

Как бы сейчас на шум не прибежал охранник, тут же подумала я и отпустила парня. Тот развернулся ко мне и, потирая пострадавшую кисть, со злостью смотрел на меня исподлобья.

– Ничего себе у тебя хватка. Ты вообще кто? – спросил он. Мне показалось или я услышала нотки восхищения в его голосе?

– Явно не та, за кого ты меня принял, – спокойно ответила я. – Так я дождусь извинений?

– Ладно, извини… – тихо пробурчал он.

Я села на свой стул и кивнула на соседний:

– Извинения принимаются. Садись и спокойно объясни, в чем, собственно, дело?

– Как будто не знаешь, – досадливо поморщившись, ответил он.

– Знала бы – не спрашивала, – резонно заметила я. – Поэтому давай поговорим спокойно. Присаживайся и рассказывай.

Парень наконец сел за стол и окинул нас с пожилым господином мрачным взглядом. Дедок, все это время наблюдавший за нашей перепалкой, весь ссутулился и вжался в спинку кресла.

– Вот этот старый козел – мой родной дед, – начал парень и зло сверкнул глазами.

«Старый козел», о котором шла речь, лишь еще глубже вдавился в спинку кресла и продолжал испуганно хлопать маленькими черными глазками. Губы у него заметно подрагивали.

Парень же, потирая свою правую кисть, продолжил:

– И он уже, наверное, месяцев пять, если не больше, регулярно ворует у меня деньги. Я это просек, поэтому перестал держать в доме наличку. Так этот старый ловелас спер у меня кредитку, которую я ему как-то давал, чтобы он купил новую рубашку, поэтому пин-код ему известен. Смотрю, то одна сумма снята с карты, то другая… потом десятая. Да сколько это может продолжаться! И что самое интересное, я не сразу понял, что кредитка у него. Семья у нас, знаете ли, большая, есть и младший брат, и младшая сестренка… Все пытался у них выяснить, кто забрал мою кредитку и бессовестно снимает с нее деньги. То пять тысяч, то десять, как с куста, мать его… Нет, ну, не наглость ли!..

Парень замолчал и снова с нескрываемой ненавистью посмотрел на своего родного деда-плута. Потом продолжил:

– А несколько дней назад мне приятель сказал, что, кажется, видел моего деда в ночном клубе, где он глаз не сводил с одной шлю… девицы, которая на сцене пляшет, и периодически тысячные купюры ей в трусы пихал… А тут этот приятель мне звонит недавно и говорит, мол, твой дед снова в «Торонто». Вот я и сорвался, чтобы застать