Водоворот - Питер Уоттс

Дежарден играл на пульте управления, как на музыкальном инструменте. Из рассеянных облаков информа­ции сгущались абстрактные формы, дразня, подмигивали на краю зрения и исчезали, стоило на них взглянуть пристальней. Размытые белые линии из десятков векторов переплетались, окрашивались, оборачивались затейливыми фрактальными узорами...

Но нет. У этой мозаики показатель Р превышал 0,25, что нарушало изначальные предпосылки гомоскедастичности. А от скромного показателя в уголке гессианы на­чинали жутко психовать. Одна дефектная нить — и весь ковер расползался.

«Вырвать ее с корнем, обесцветить преобразования, начать с нуля...

Так, минуту».

Коэффициент корреляции -0,873. И что это такое?

Температура. Температура поднималась, как только уровень хлорофилла опускался.

«Какого черта я не заметил этого раньше? Ах да. Вот тут. Задержка по времени. Какого...

Какого...»

В ухе раздался тихий перезвон:

— Эй, Кайфолом. У меня тут что-то очень странное получается.

— У меня тоже, — ответил Дежарден.

***

Кабинет Джовелланос находился совсем недалеко, в том же коридоре, но у двери Ахилла она показалась лишь через несколько минут. Он сразу понял, почему так долго, — в руке она держала кофеиновый шип.

— Надо спать больше, — заметил Дежарден. — Тогда не нужно будет столько препаратов.

Элис подняла бровь:

— И это я слышу от человека, у которого полкровотока зарегистрировано в патентном бюро.

Сама Джовелланос еще не подсела на уколы. В ее нынешней должности те не требовались, но она слишком хорошо справлялась с работой, чтобы долго оставаться на прежнем месте. Дежарден с нетерпением ждал того дня, когда праведные речи о Неприкосновенности Свободы Воли напрямую столкнутся с юридическими требованиями для продвижения по службе. Скорее всего, при первом же взгляде на список бонусов и новую зарплату все убеждения Элис пойдут прахом.

В его случае, по крайней мере, все так и произошло.

Ахилл развернул стул к консоли и вывел на экран корреляционную матрицу:

— Взгляни. Хлоры идут вниз, а температура почвы растет.

— Высокое р-значение, — сказала Элис.

— Малый размер выборки. Не в этом дело: посмотри на временную задержку.

Она наклонилась вперед:

— Слишком широкие границы доверительного интервала.

— Задержка не последовательна. Иногда температура поднимается за пару дней, а иногда — за пару недель.

— Это даже на закономерность не походит, Кайфолом. Любой...

— Попробуй угадать масштаб поражений, — перебил он.

— Там ведь сокращается растительный покров, так? — Джовелланос пожала плечами. — Если предпо­ложить, что это все-таки реальный процесс, тогда, ска­жем, полстепени? Четверть?

Дежарден показал ей:

— Твою мать. Эта зараза становится причиной пожаров?

— Их что-то вызывает, так или иначе. Я просмотрел муниципальные архивы в прибрежной зоне: все местные возгорания списывали или на террористические акты, или на «промышленные аварии». А парочка древесных ферм сдохла из-за какого-то сельскохозяйственного вредителя — листовертки или типа того.

Джовелланос подвинула Ахилла локтем, бегая паль­цами по консоли:

— А что насчет других пожаров в зоне...

— Да их там куча. Даже если не выходить из области поиска, я нашел то ли восемь, то ли девять, которые выпадали из корреляции. А связано с Б, но не наоборот.

— Тогда это может быть случайностью, — с надеждой сказала Элис. — Может, пожары вообще ни о чем не говорят.

— А может, кто-то выслеживает нашего паразита лучше, чем мы.

Джовелланос на секунду замешкалась с ответом, а потом произнесла:

— Тогда мы тоже сможем немного улучшить систему поиска.

Дежарден поднял голову, взглянув на нее:

— Да ну?

— Я исследовала образец, который нам дали. Нам явно не старались облегчить задачу и, насколько могу судить, не оставили ни единой нетронутой органеллы...

Он махнул рукой:

— Для масс-спектрографа они все на одно лицо.

— Только если корпы не избавились от останков, когда превратили там все в пюре.

— Разумеется, оставили. Иначе ты бы никогда не получила точную сигнатуру.

— Ну а я вот не могу найти половину из того, чему там положено быть. В этой культуре даже фосфолипидов нет. Куча нуклеотидов, но они не подходят к матрице ДНК. Значит, твой паразит, скорее всего, базируется на РНК.

— Угу.

Пока без сюрпризов: множество вирусов прекрасно обходилось без ДНК.

— Я также сумела реконструировать несколько простых энзимов, но они все задеревенелые и вообще тол­ком не работают, понимаешь? А, и вот еще что странно: я нашла парочку D-аминокислот.

— О, — понимающе кивнул Дежарден. — И что это значит?

— Правовращающие аминокислоты. Асимметричные атомы углерода торчат не с той стороны молекулы. Вроде самой обычной левовращающей кислоты, только пере­вернутой.

Зеркальное отражение.

— И?

— И поэтому они бесполезны; все метаболические пути заточены под L-аминокислоты, и только под них, по крайней мере, последние три миллиарда лет. Существует парочка бактерий, которые используют R-аминокислоты, потому что те бесполезны, — они их вставляют в соб­ственные клеточные стенки, и те в результате практиче­ски не перевариваются, — но у нас тут другой случай.

Дежарден уселся поудобнее:

— Значит, нашу штуку создали практически с нуля, ты это имеешь в виду? У нас на руках еще один новый микроб.

Джовелланос с отвращением покачала головой:

— И эта дамочка из корпов тебе ничего не сказала.

— Может, она не знает.

Элис указала на окно с данными геоинформацион­ной системы, выведенное поверх остальной информации. Больше двадцати алых точек сверкали вдоль берега от Гонкувера до Ньюпорта. Две дюжины крохотных аномалий в почвенной и водной химии. Неизвестный микроб более двадцати раз являлся на Землю и неизменно становился предвестником миниатюрного огненного апокалипсиса.

— Но кто-то явно знает, — сказала Элис.

Гонкувер зализывал раны.

Трусливый, город всегда прятался за островом Ванкувер и лабиринтом местной батиметрии. Так он уберегся от худших последствий цунами. А вот землетрясение — это совершенно другой вопрос.

В прежние времена, до эпохи Водоворота, удаленки и полузаброшенных бизнес-центров, уровень смерти в деловых районах был бы в три раза выше. Теперь же те, кто не угодил на вивисекцию, устроенную небоскребами, просто умерли ближе к дому. Целые микрорайоны, построенные на гнилых осадочных породах в дельте Фрейзера, задрожали и исчезли, превратившись в зыбучие пески. Ричмонда, Уайт-Рока и Чиллиуэка больше не существовало. Дремавший вулкан Рейнир проснулся в дурном расположении духа; свежая лава все еще текла по его южному склону. Адамс же заволновался и вполне мог взорваться.