Глаз Ночи - Наталья Александрова

– Она привозила сюда ювелира? – насмешливо спросил Ангелов, но Лола видела, что ему невесело.

Она наскоро прикинула в уме: муж узнает, что жена тайком шарит в его сейфе.

И вот, вместо того чтобы попросту устроить мерзавке грандиозный скандал или хотя бы сменить код, он делает вид, что ничего не произошло, а сам заменяет камень стекляшкой! То есть месть, конечно, тонкая – откроет Лерочка коробочку, а там – дешевка, стекло бутылочное И ведь спрашивать она у мужа ни в коем случае не станет, побоится. А он только посмеется – так, мол, все и было.

Ангелов вдруг подскочил к Лоле и больно схватил ее за руку.

– Ну-ка, рассказывай все как есть! Да побыстрее, пока…

– Пока жена не вернулась? – усмехнулась Лола. – Ай-ай-ай, такой крупный бизнесмен, а жены боишься. Ладно бы еще расстраивать ее не хотел, потерять боялся…

– А может, так и есть? – хмуро спросил он.

– Ой, сейчас умру от смеха! К твоему сведению, прислуга все всегда знает! Все знают, что вы с Валерией друг на друга плевать хотели! Никакой любви между вами нету!

Вместо того чтобы одернуть Лолу, Ангелов молчал. Он как-то сник и снова сел на диван.

– А-а, поняла! – вдруг ее осенило. – Она тебя шантажирует! Грозится в случае развода опубликовать какие-то документы, в которых ты предстаешь форменным монстром!

– Хватит обсуждать мою семейную жизнь! – До него, наконец, дошло, что Лола нарочно уводит его от ответа на вопрос, зачем она появилась в его доме и кто ее навел на изумруд.

У Лолы же появилась мысль как можно дольше тянуть время, чтобы вернулась Валерия Федоровна и застала их в кабинете в компрометирующей позе. Валерия придет в ярость, набросится на мужа и не станет слушать его оправданий. И если Лоле немного достанется, то не беда – она сумеет дать Валерии сдачи, кстати, ей давно этого хотелось. После скандала Лолу выгонят, что и требуется.

Но банкир, похоже, так не считал. Он не на шутку разозлился, просто рассвирепел. Он схватил Лолу за плечи и принялся трясти ее, как тряпичную куклу.

– Говори немедленно все, что знаешь, а то не выйдешь отсюда! Сгною в тюрьме!

Лола прекрасно знала, что это только угрозы, поэтому не очень испугалась. Однако зажмурилась, сжалась в комок и только мотала головой, стараясь вызвать слезы – то есть, как всякая женщина в опасной ситуации, била на жалость. Жалости к ней Ангелов не испытывал, а испытывал сильное нетерпение – время близилось к трем ночи, скоро могла вернуться жена.

Лола сделала слабую попытку освободиться, он перехватил ее поудобнее, тогда Лола укусила его в ладонь, от неожиданности Ангелов отдернул руку, а другой рукой замахнулся. Лола, вместо того чтобы уклониться, сунулась прямо ему под руку и, приобретя сильнейшее ускорение от удара, отлетела к стене и с размаху стукнулась якобы головой. На самом деле хитрая Лола успела подставить руку, и удар ей достался не сильный, но банкир-то этого не понял!

Со стоном Лола сползла по стене на пол и якобы потеряла сознание. В кабинете на некоторое время установилась тишина.

Наконец Ангелов приблизился к ней, присел рядом и окликнул. Лола не подавала признаков жизни, злорадно представляя себе, что он сейчас чувствует. Вдруг она, Лола, ушиблась насмерть? Тогда ни за какие коврижки не хотела бы она быть на месте банкира Ангелова! Правда, ей и на своем месте сейчас несладко…

– Эй, девочка, очнись! – позвал Ангелов.

«Притвориться, что у меня начисто отшибло память, и я совершенно ничего не помню, – размышляла Лола, – он не поверит, такое только в сериалах бывает. А здесь все-таки не Санта-Барбара».

Сильной рукой банкир схватил ее за подбородок. Лола плотнее закрыла глаза и расслабилась – человек без сознания. Ангелов поверил, он вытащил из бара здесь же в кабинете бутылку содовой и вылил на Лолу.

Она закашлялась и открыла глаза.

– Умница, – обрадовался Ангелов, – а теперь давай сядем.

Он осторожно приподнял ее и усадил на диван. Лола не сопротивлялась, только постанывала тихонько. Голова и вправду кружилась и болела, или уж Лола так хорошо вошла в роль – она ведь была замечательной актрисой. И не ее вина, что на этот раз представление приходилось устраивать для одного зрителя.

Ангелов осторожно потрогал ее голову, не нашел в густых каштановых волосах ни каких видимых повреждений и несколько успокоился. Но Лола не собиралась так просто сдаваться, она тяжело вздохнула и стала сползать с дивана на пол. Ангелов подхватил ее на полпути и бесцеремонно пихнул на место.

– Хватит валять дурака! – приказал он. – Недосуг мне с тобой возиться!

«А как трахаться тут на диване, так сразу время нашлось», – обиженно подумала Лола.

Ей стало вдруг ужасно себя жалко, и давно ожидаемые крупные слезы потекли из-под ресниц.

Редко какой мужчина спокойно может выдержать женские слезы, и банкир, разумеется, не был исключением. Он не стал прижимать Лолу к груди и утешать, а еще больше разозлился.

– Немедленно прекрати! – заорал он, не думая о конспирации.

Но Лола и не думала прекращать. Напротив, слезы полились еще сильнее, она затряслась мелкой дрожью. Потом ей действительно стало холодно, потому что Ангелов здорово облил ее водой, и мелкая дрожь перешла в крупную.

Ангелов поглядел на нее внимательно и, наконец, поверил, что Лоле и вправду нехорошо. Во всяком случае, он сбегал в спальню, притащил оттуда свой махровый халат и закутал в него Лолу. Потом он налил в стакан приличную порцию коньяку и заставил Лолу выпить, после чего и сам основательно приложился к бутылке.

– Ну вот, – сказал он, отставив коньяк, – мы и успокоились. Ты извини, что я тебя стукнул, так уж получилось. Но, надеюсь, не опасно, голова вроде цела.

– Что вы на меня набросились? – всхлипнула Лола. – Что я вам такого сделала? Камень ваш цел и невредим, подумаешь – сейф открыла! Сами же говорили, что в сейфе ничего ценного не держите.

– Ладно, не начинай по новой дурочку строить! – усмехнулся он. – Сделаем так: ты мне все расскажешь, а я тебя отпущу с миром, да еще и денег дам.

Лола даже задохнулась от унижения.

Она прижала руку к колотившемуся сердцу и отвернулась, чтобы Ангелов ничего не смог прочесть по ее глазам. Потом она встала, скинула его халат и отошла к окну.

От злости у нее даже голова перестала болеть. Больше всего Лола злилась на Маркиза, за то что заставил ее проникнуть в этот дом, где ее так унижают. Мало было стервы Валерии и ее ежедневного хамства, так муженек, оказывается, тоже недалеко от женушки ушел!

Говорила ведь она Леньке, что ничего путного из его затеи не выйдет. Нужно было после смерти Аскольда срочно сматываться за границу, у них еще было время, они могли успеть! Так нет же, что влезло в его упрямую голову, то не выбить оттуда никакими силами!

– Как же вы мне все надоели! – вздохнула Лола. – Глаза бы мои на вас не глядели… Ладно, так и быть, я кое-что тебе расскажу, но и ты ответишь на мои вопросы.

– Там посмотрим, – нетерпеливо махнул рукой Ангелов.

– Значит, так. Ваша жена показывала камень одному человеку, своей школьной подруге. Представьте себе, подхватила эту подругу где-то в городе и привезла сюда хвастаться, как она живет.

– На Лерку это непохоже, – недоверчиво хмыкнул Ангелов, – впрочем, я могу выяснить это у шофера.

– Валяйте! – разрешила Лола.

Она хотела сказать, что подруга здесь ни при чем, и вообще не хотела упоминать про нее, но потом со злобой подумала – а почему, собственно, она должна покрывать какую-то бабу, которую она и в глаза никогда не видела и знает про нее только то, что Маркиз очень неплохо провел время с ней в ресторане? В конце концов, эта Татьяна сама во всем виновата. Ну увидела случайно драгоценный камень – так и молчи в тряпочку! Знала ведь, что опасно трепаться… Так нет, ей видите ли понадобилось об этом рассказывать, да не кому-нибудь, а самому Аскольду. А то она не знала, чем он занимается! Промолчала бы Татьяна – и Маркиз бы тогда ничего не узнал, и они с Лолой спокойно отдыхали бы сейчас где-нибудь на Лазурном берегу… или на Майорке…

При мысли о теплом лазурном море Лола еще больше рассердилась и продолжала:

– Подружка не принадлежала к криминальному миру, она в прошлой жизни работала искусствоведом.

– Что значит – в прошлой жизни? – удивился Ангелов.

– Ну, до того, как наступил наш доморощенный капитализм, если можно так выразиться, – отмахнулась от него Лола, – ведь и вы небось не банкиром родились?

– Это точно, – согласился он.

– И по удивительному стечению обстоятельств эта женщина оказалась очень хорошо знакома с историей изумрудов… то есть не камней, а драгоценностей. Кандидатскую диссертацию она, видите ли, когда-то писала на эту тему…

– Изумрудов? – снова переспросил Ангелов. – Почему ты об этом камне говоришь во множественном числе?

– А вот теперь я спрошу. Что камень был, это точно, врать та баба не стала бы. И перепутать ничего не могла – она узнала именно его, а не только определила, что это был изумруд. Это вы жене своей стекляшку можете подсовывать, хотя, скажу честно, при всем моем отношении к вашей супруге, она не дура.