Доставка удостоенных - Клиффорд Саймак

- Значит, вы тоже это заметили, - кивнул Генерал. - Хоть город и кажется мертвым, кто-то здесь все же есть.

- С моей стороны это вполне естественная предосторожность. Я боюсь теней.

- Если это вас утешит, признаюсь, что чувствую себя точно так же. Как любой старый военный, я высматриваю затаившегося врага, никогда не хожу вслепую. Все говорит за то, что город пуст, и все равно я высматриваю затаившегося врага. Если бы у нас было хоть какое-нибудь оружия, я чувствовал бы себя намного лучше. Просто в голове не укладывается, как это можно отправляться в экспедицию безоружным! Я попрежнему убежден, что мерзавец-трактирщик врал почем зря, когда утверждал, что не имеет оружия.

- Быть может, нам оно и не потребуется. Во всяком случае, пока что такой нужды не возникало.

- Это не аргумент, - возразил Генерал. - Оружие тащат на сто миль, а то и на тысячу, и только для того, чтобы воспользоваться им единожды.

Вскоре после того они вышли на площадь.

- Во-он то здание, - указал Генерал. - Там мы и остановились.

Здание было самым крупным из примыкавших к площади, и хотя оно тоже было разрушено, но выглядело немного лучше своих соседей. Площадь была довольно большой, и к ней с разных сторон подходило несколько улиц. По всему ее периметру громоздились груды красновато-коричневого камня, обрушившегося с фасадов зданий. Указанное Генералом высокое здание было единственным из избегших этой участи, и к его входу вели широкие каменные ступени.

- Пыль повсюду, - сообщил Генерал, - на улицах, даже в центре площади, в домах - словом, повсюду, куда ни сунься. Это пыль крошащихся камней, пыль разрушения. В доме, где мы расположились, мы нашли коекакие следы - в тех местах, куда ветер не мог добраться. Отпечатки ног тех, кто прошел здесь до нас. Я полагаю, это следы наших предшественников, таких же горемык, как и мы. Я совершенно убежден, что одна группа прошла здесь буквально только что, потому что некоторые отпечатки совсем четкие, а долго оставаться четкими они не могут: на них оседает пыль, а каждый порыв ветерка сглаживает или заметает их.

Оглянувшись, Лэнсинг увидел, что остальная часть отряда подтягивается к ним с Генералом. Юргенс очень старался, подскакивая на своем костыле быстрее, чем обычно. По бокам от него шли Мэри и Сандра, а позади вышагивал Пастор, своей позой напоминающий крадущуюся ворону: подбородок опущен книзу, чуть ли не на грудь.

- Должен вас предостеречь, - вполголоса сказал Генерал. - За Пастором надо присматривать. Он, вне всяких сомнений, безумец. Таких смутьянов я еще не видывал. Доводы рассудка перед ним бессильны.

Лэнсинг промолчал, и они с Генералом бок о бок поднялись по ступеням, ведущим ко входу в здание.

Внутри было сумрачно и пахло дымком. В центре вестибюля мерцал красноватый огонек - прогоревший почти дотла костер. Рядом громоздилась большая куча дров, а к ней были прислонены желтые рюкзаки. На полированных боках металлического котелка играли блики, отбрасываемые хилым огоньком костра.

Несмотря на тишины, в пустоте здания ощущалась гулкость этого огромного объема, и звук шагов разнесся по вестибюлю эхом.

Подошли остальные, и беззаботная болтовня Мэри и Сандры зарокотала, перекатываясь, в дальнем конце здания, словно в его глубинах скрывалась целая сотня человек.

Все вместе они подошли к огню. Генерал разворошил костер и подбросил дров. Пламя начало охватывать их, прокладывая себе путь по веткам, и на стенах заплясали причудливые тени. У Лэнсинга сложилось впечатление, что высоко под вырисовывающимися во тьме изогнутыми сводами вестибюля парит стая крылатых тварей.

- Я похлопочу насчет завтрака, но он будет нескоро, - сказала Сандра. - Генерал, почему бы вам не свести остальных к графостату? Это совсем рядом.

- Хорошая идея, - одобрил Генерал. - Позвольте, достану свой фонарь. Подальше чуточку темновато.

- Я останусь и помогу тебе с завтраком, - предложила Мэри подруге, - а графостат посмотрю потом.

Генерал пошел впереди, выплясывая лучом света по пыльному полу под ногами. Глухой стук костыля Юргенса рассыпался многократным эхом.

- Ваш графостат - это колдовство, - ворчал Пастор, - и взоры на него никого не доведут до добра. Я настойчиво рекомендую довершить его разрушение. Будет довольно нескольких крепких ударов обухом топора.

- Только попробуйте, - рявкнул Генерал, - и испытаете этот топор на себе. Графостат - ничтожные остатки, сохранившиеся от некогда талантливой и просвещенной расы. Лично я не делаю вид, что понимаю, что к чему.

- Но вы же назвали это графостатом, - вмешался Лэнсинг.

- Ну да, назвал, но лишь потому, что это самое подходящее определение из пришедших мне на ум. Но я уверен, что за ним скрыто нечто большее. По-моему, он простирается в иные места посредством познаний и технологий, которых мы еще не выдумали, о которых наши народы еще даже не задумывались.

- Будет лучше, если мы тоже не будем о них задумываться, - вел свое Пастор, - ибо есть вещи, которых лучше не касаться. Я убежден, что во Вселенной имеется некая великая нравственность...

- Да чуму на вашу нравственность, - огрызнулся Генерал. - Вечно вы с ней суетесь! И нудит, и нудит. Чем нудить, лучше бы уж разговаривал!

Пастор отделался молчанием.

Наконец они добрались до графостата, расположенного в комнате в дальнем углу здания. На первый взгляд в комнате ничего не было, да и графостат не привлекал особого внимания - он оказался просто большой грудой, которую легче всего было бы назвать просто кучей безличного, пыльного хлама. Местами сквозь толстый слой пыли и грязи проглядывали ярко-рыжие пятна ржавого металла.

- Вот чего я никак не возьму в толк, - заметил Генерал, - это каким образом может работать небольшой фрагмент, когда все остальное превратилось в металлолом.

- Быть может, мы видим просто рабочий сегмент, - предположил Лэнсинг. - Может, с самого начало только это и было видно - назовем его визуальным компонентом. А все остальное - просто рабочий механизм, который каким-то чудом еще на развалился на куски. Топни посильнее, последнее уцелевшее соединение, благодаря которому графостат еще функционирует, рассыплется, и тогда устройство откажет.

- Об этом я не подумал, - согласился Генерал. - Может, вы и правы, хотя сомневаюсь. По-моему, эта груда хлама когда-то была панорамным обзорным экраном, а теперь от него сохранился лишь самый краешек. - Он обогнул груду металлолома, остановился и отключил фонарик. - Поглядитека.

Они увидели некое подобие двадцатипятидюймового телевизионного экрана, хотя его обводы оказались неровными.

Внутри этого кривобокого экрана лежал удивительный красноватый сумрачный мир. На переднем плане в тусклом свете невидимого светила поблескивала группа многогранных валунов.