Объявлено убийство - Агата Кристи

— Да, это истинная доброта, — ласково подтвердила мисс Марпл.

— Я все время волновалась, с тех пор как приехала в Литтл-Педдокс: что будет со мной, если с мисс Блеклок что-нибудь случится? Ведь вокруг столько опасностей, машины носятся как угорелые, никто не застрахован, правда? Но, разумеется, я ничего не говорила Летти, хотя она, вероятно, догадывалась. Наверняка даже, потому что однажды сказала, что оставит мне небольшой годовой доход и — что для меня куда более ценно — всю свою чудесную обстановку. Я была совершенно потрясена. Но она сказала, что никто не умеет ценить вещи так, как я, и это правда.., я просто из себя выхожу, если на моих глазах бьют фарфор или оставляют на столе следы от мокрых стаканов. Я действительно забочусь о ее вещах.

Тут у нас некоторые, да, именно “некоторые”, относятся к ее вещам наплевательски, чтобы не сказать хуже. Я вовсе не так глупа, как кажется, — простодушно продолжала мисс Баннер. — И прекрасно вижу, как Летти обводят вокруг пальца. Кое-кто, не буду называть имен, занимается чистым надувательством. Наша дорогая мисс Блеклок излишне доверчива.

Мисс Марпл сокрушенно покачала головой:

— Доверчивость — вещь опасная.

— Да, вот именно. Мы-то с вами, мисс Марпл, знаем жизнь. А мисс Блеклок…

Мисс Марпл подумала, что мисс Блеклок, бывшая секретарша крупного финансиста, тоже должна бы знать жизнь. Но, вероятно, Дора Баннер хотела сказать, что Летти Блеклок всегда жила в комфорте, а люди, привыкшие жить в довольстве, не знают бездн человеческой души.

— Ох уж этот Патрик! — вдруг воскликнула мисс Баннер, да так неожиданно, что мисс Марпл подскочила. — Насколько мне известно, он, по крайней мере, дважды вытягивал из нее деньги. Прикинулся, будто попал в передрягу. Залез в долги. В общем, песенка обычная. А Летти слишком щедрая. На мои упреки знай отвечает:

“Мальчик молод, Дора. В юности можно и побезумствовать”.

— Что ж, в этом есть доля истины, — сказала мисс Марпл. — Тем более он такой красивый молодой человек.

— Человек красен делами, — возразила Дора Баннер. — А он очень любит поднимать всех на смех. И, наверно, чересчур увлекается девушками. Я, например, для него только объект для насмешек, не больше. Ему, по-моему, и в голову не приходит, что у других людей тоже есть какие-то чувства.

— Молодежь частенько этим грешит, — сказала мисс Марпл.

Мисс Баннер вдруг подалась вперед с таинственным видом.

— Вы ведь никому не расскажете, правда, дорогая? спросила она. — Понимаете, я никак не могу избавиться от ощущения, что он замешан в той жуткой истории. Я думаю, или он, или Джулия были знакомы с тем молодым человеком. Мисс Блеклок я, конечно, даже и не заикаюсь, она устроит мне выволочку — ведь он ее племянник. Но раз тот швейцарец застрелился, Патрик должен ведь чувствовать какую-то ответственность, правда же? То есть если он его подбил, конечно. В общем, я совсем запуталась. И все столько шумят о второй двери в гостиную! А меня другое беспокоит: то, что сыщик сказал, будто петли смазали. Потому что, понимаете, я видела…

Она запнулась.

Мисс Марпл молчала, подбирая нужные слова.

— Да, сложное положение, — сочувственно сказала она. — Естественно, вы не хотите, чтобы дело дошло до полиции.

— Вот именно! — вскричала Дора Баннер. — Я ночи напролет лежу и думаю.., понимаете, я тут на днях натолкнулась в кустах на Патрика. Я искала яйца, одна наша курица несет яйца прямо в саду, а он стоял там и держал в руках перышко и баночку из-под масла. Увидев меня, отскочил с виноватым видом и сказал: “Я вот как раз думал: откуда это взялось?” Он, конечно, парень сообразительный. Наверное, на ходу придумал, когда я его застукала. Да и вообще, сами посудите, как можно найти такое в кустах, если не искать намеренно, если не знать, что это — там! Но, конечно, я ничего не сказала. Однако я так на него посмотрела! Ну, вы понимаете…

Дора Баннер протянула руку и отщипнула кусочек розово-рыжеватого, совсем как лососина, пирожного.

— А в другой раз я случайно услышала их очень странный разговор с Джулией. Они вроде бы ссорились. Он сказал: “Если бы я знал, что ты с этим связана!” А Джулия, всегда такая спокойная, ему в ответ: “Ну и что ж, мой милый братец, ты собираешься теперь делать?” Но тут, как назло, скрипнула половица, и они меня заметили. Мне ничего не оставалось, как самым шутливым тоном спросить: “Да вы, как видно, ссоритесь?” А Патрик сказал: “Я убеждаю Джулию не связываться с продавцами на черном рынке”. У него очень ловко получилось, но я не поверила. И еще я считаю, что с лампой в гостиной что-то сделал Патрик. Это его рук дело, я ведь прекрасно помню, что там была пастушка, а не пастушок. А на следующий день…

Она осеклась и покраснела. Обернувшись, мисс Марпл увидела, что сзади стоит мисс Блеклок.., должно быть, она только что вошла.

— Попиваем кофе и сплетничаем, Банни? — спросила мисс Блеклок, и в голосе ее прозвучал укор. — Доброе утро, мисс Марпл. Сегодня очень свежо, правда?

— Мы как раз говорили, что сейчас столько новых правил и ограничений, — поспешно заявила мисс Баннер. — Что всего и не упомнишь.

Дверь с грохотом распахнулась, и в “Синюю птицу” влетела Банч Хармон.

— Привет, — сказала она. — Я опоздала?

— Ну, почему же, дорогая, — сказала мисс Марпл. — Садись, выпей кофейку.

— Мы должны идти, — сказала мисс Блеклок. — Ты все купила, что нужно, Банни?

Она говорила вполне милостивым тоном, но в глазах еще таился упрек.

— Да-да, спасибо, Летти. Я только забегу по пути в аптеку, куплю аспирин и лейкопластырь.

Когда дверь за ними закрылась, Банч спросила:

— О чем вы беседовали?

Мисс Марпл ответила не сразу. Она подождала, пока у Банч приняли заказ, и только потом сказала:

— Семейная сплоченность — очень серьезная вещь. Очень. Помнишь одно нашумевшее дело? Не помню точно чье. Говорили, что один джентльмен отравил жену. Подсыпал яд в бокал с вином. Но на суде дочь показала, что полбокала выпила она, и все доводы обвинения разлетелись в пух и прах. Говорят, — но, может, это лишь слухи, — будто она с тех пор не обмолвилась с отцом ни единым словом и ни разу не ночевала с ним под одной крышей. Но, конечно, отец — одно, а племянник или дальний родственник — совсем другое. И все-таки никому не хочется, чтобы кого-нибудь из его семьи повесили, да?

— Естественно, — задумчиво протянула Банч. Мисс Марпл откинулась на спинку кресла и еле слышно пробормотала:

— Все люди очень похожи друг на друга.

— А на кого похожа я?

— Ты-то как раз на саму себя. Ты мне никого особо не напоминаешь. Разве что…

— Начинается! — воскликнула Банч.

— Да нет, дорогая, я просто подумала о своей горничной.

— О горничной? Из меня вышла бы ужасная горничная.

— Из нее тоже. Она совершенно не умела прислуживать за столом. Устраивала кавардак, клала кухонные ножи вперемежку со столовыми, а ее чепчик (это было очень давно, моя милая, тогда горничные носили специальные головные уборы) всегда сидел набекрень.

Банч машинально поправила шляпку.

— Ну, а еще что? — тревожно спросила она.

— Но я держала эту горничную, потому что с ней было хорошо, и вдобавок она меня смешила. Мне нравилось, что она все говорила напрямик. Пришла как-то раз и заявляет: “Не знаю, мэм, но по тому, как Флорри сидит, похоже, она уже не девица”. И разумеется, Флорри действительно оказалась в интересном положении из-за одного подмастерья-парикмахера. По счастью, это случилось в старые добрые времена, и я могла с ним потолковать и все уладить. Они сыграли прелестную свадьбу и зажили очень счастливо. Флорри была хорошей девушкой, но чересчур падкой на красивых мужчин.

— Но она никого не убила, правда? — спросила Банч. — Я про горничную.

— Нет, конечно, — ответила мисс Марпл. — Она вышла замуж за баптистского[24] священника, у них пятеро детей.

— Совсем как я, — воскликнула Банч. — Правда, пока что у меня только Эдвард и Сьюзен.

Помолчав некоторое время, она добавила:

— А сейчас вы о ком думаете, тетя Джейн?

— О многих, — неопределенно откликнулась мисс Марпл.

— В Сент-Мэри-Мид?

— В основном… В частности, я думала о сестре Эллертон, воплощенной добродетели. Она ухаживала за одной старой дамой, души в ней не чаяла. Потом старушка скончалась. Сестра Эллертон стала ухаживать за другой, та тоже умерла. От морфия. Все выплыло наружу. Истинная доброта. Проделала все с удивительным добросердечием и, что самое возмутительное, так и не осознала, что поступила дурно. “Все равно им недолго оставалось жить, — сказала она, — у одной был рак, и бедняжка ужасно страдала”.

— Значит, сестра Эллертон убивала из милосердия?

— Нет-нет. Они переводили на ее имя деньги. Видишь ли, она любила деньги… А еще был один молодой человек, племянник миссис Ньюси, которая держала магазин канцтоваров. Он приносил домой наворованное и просил продать. Говорил, что купил за границей. Заморочил тетке голову. А когда полиция заинтересовалась и стала докапываться до истины, попытался проломить бедняжке череп, чтобы она не смогла его выдать… Не очень приятный юноша, но зато какой красавец! Две девушки были в него влюблены. На одну из них он просадил кучу денег.