Заложница убийцы - Ася Невеличка

Я не чувствовала стеснения, хотя его рука была прямо там и зажимала то самое место, скрытое от Дена лишь тонкими легинсами!

Или Дим мог с легкостью подкинуть вверх и посадить себе на плечи. Одно дело, когда я оказывалась на его спине, но иногда Дим специально подсаживал меня спереди так, что его лицо упиралось мне между ног.

Ладно, по-честному, я вообще не представляю, что со мной было бы, сделай это Руслан. А Диму я могла простить и не такое!

В общем, они дурачились как могли, развлекая не только меня, но и всю команду. Настроение у всех улучшилось, ведь мы огромными темпами пошли вперед, осваивая все новые и новые трюки.

— Ты сможешь растянуться на шпагате на руках парней?

Галина подняла планку, ставя передо мной следующую задачу.

— Каких парней? — нервно уточнила я.

— Основных в пирамиде, — она кивнула на ребят, которые ловили меня на верхушку пирамиды до этого.

Я пожала плечами.

— Мне надо попробовать, — неуверенно ответила, чувствуя, что близость с группой будет расти с каждой новой тренировкой.

В перерыв братья отозвали меня, сразу зажимая между своими потными телами.

— Обязательно стоять так тесно? — раздраженно спросила я, расталкивая их локтями.

— Ты чего нервничаешь?

— Боюсь, что не смогу сделать шпагат на руках, — поделилась я, — и трюк снова отдадут Карине.

— Не ссы. Давай порепетируем. Растянись и попробуй с нами.

Перерыв был короткий, но насыщенный. Шпагат между братьями я сделала, повиснув на их сцепленных руках. Галина увидела и подозвала парней с пирамиды, предложив проделать тоже самое со мной на тренировочном мате.

Вот тут начались проблемы. Не у меня. У моих близнецов.

Им не нравилось, как меня подхватывают, как поддерживают за бедра, как сцепляют руки, как я скатываюсь на мат из-за несогласованного движения. В общем, они взбесили меня, разъярились сами и в конец запугали ребят. Стоило ли удивляться, что, когда мы попробовали трюк в пирамиде, я промахнулась и нырнула носом в маты, чувствуя вывих сустава в лодыжке.

— Не-е-ет! — простонала я, еле сдерживая слезы.

— К сожалению, да. Пока ты восстанавливаешься, тебя заменит Карина, — отстранила меня Галина.

Домой я ехала, убитая горем.

— Да кончай киснуть, — давил Ден. — Подумаешь — шпагат! Некоторые трюки можешь не выполнять.

— Особенно если они опасны, — поддакнул Дим.

И тут я поняла, что теперь и трюки для меня будут выбирать Костровы.

Мы приехали домой, я привычно обхватила шею Дима, он подхватил меня под колени и понес на второй этаж. Ден закинул сумки под стол и вышел за аптечкой. Дим подложил под спину подушку, сбегал за льдом, пока Ден обвязывал эластичным бинтом лодыжку, принес сок и подал запотевший стакан.

Когда мне было так хорошо?

В спальню вошел Владимир Костров. Парни резко отскочили от меня и от постели. Я испуганно хлопала ресницами. Костров в моей комнате — вестник несчастья.

— Что с ней?

— Растяжение, — пробормотал Ден, при этом переглядываясь с Димом.

— Она уходит из группы поддержки, — безапелляционно отрезал Костров.

— Нет! — заорала я. — Я остаюсь. Это же всего лишь растяжение!

— Ты уходишь, — холодно повторил он.

Я беспомощно оглянулась на Дена, потом — на Дима. Неужели вот так все закончится? И мой глоток свободы будет таким коротким?

Братья молчали. Да и что они могли возразить самому Кострову?

Он вышел, а парни облепили меня с двух сторон. Я разрыдалась, чувствуя себя самой несчастной на свете.

— Не реви. Мы поговорим с ним, — пообещал Дим.

— Правда?

— Все будет нормально. Ты не уйдешь из группы поддержки, — уверенно пообещал Ден.

Мне было не до лекций, а увещевания братьев разморили и сделали свое дело, я разомлела в их объятиях, отдаваясь смелым ласкам. Как я вообще могла себя представить без них? Никак.

Я оттопырила зад, прижавшись к напряженному паху Дима. Тот застонал, перехватив меня за волосы, выгнув тело луком и впившись в губы. В то же время руки Дена спускали с плеч лямки сорочки, оголяя грудь. Я вздрогнула, когда он впился ртом в сосок. Дрожь прошлась вдоль позвоночника. Я вцепилась пальцами в шевелюру Дена и попробовала оттянуть от себя. Охнула, когда почувствовала засасывающий вакуум на груди. Ден отпустил и глухо засмеялся одну грудь, принимаясь истязать другую.

Руки Дима поползли по талии вниз, огладили бедра и легли между ног. Меня прострелило. Я очень хотела почувствовать больше. Раздвинула бедра, давая Диму большую свободу в движениях, и тут же заскулила, когда тот пальцами нажал на зудящую точку.

— Всё! Кранты! Она рвет мне весь контроль! — прорычал Ден, отодвигаясь от меня.

Дим застонал куда-то в шею и убрал от меня руки.

— Нет-нет-нет! Ещё, — запросила я, требуя продолжать.

— Как выдержать этот долбаный месяц? — прошипел Дим, похоже, находясь в таком же раздражении, как и Ден.

— Уходим.

— Да.

Они слаженно встали и двинулись к двери.

— Постойте… А я? Как же я? — но моя попытка остановить их не помогла.

Ден криво усмехнулся:

— Прости, малышка, ты все получишь в день рождения.

— И каждый день после него, — добавил Дим, и они свалили.

Я снова крутилась всю ночь от жарких снов. Неприличных и томительных, но каждый раз оттягивающих разрядку. Утром проснулась выжатая как лимон. Забыв про растяжение, вскочила и тут же растянулась на полу, прочувствовав всю боль от лодыжки.

Ну отлично. Теперь меня еще и в универ не пустят неделю!

* * *

Неделя превратилась в адовый ад. Мальчики стали моими сиделками, запрещали вставать. Приносили завтраки в постель, развлекали на свой извращенный манер сразу после возвращения из университета.

Я готова была лезть на стену от их заботы, но тут пришли критические дни и братья ослабили накал, зная, какой я могу быть психованной и одновременно плаксивой.

Возвращение в универ стало освобождением, несмотря на постоянное присутствие братьев. Я быстро включилась в учебный процесс и узнала последние новости.

Наши баскетболисты разгромили сильную команду другого университета, и конечно, звездой разгрома стал Чернов Руслан!

— Почему он раньше не громил всех? — удивленно спросила я однокурсницу, которая выглядела полной фанаткой Руслана.

— Он только этой осенью перевелся в наш универ! Ты что, не слышала? Его весь первый семестр держали на скамье запасных. А потом он уделал всех,