Ген хищника - Юлия Фёдоровна Ивлиева

откладывал их уже с месяц. Чертова работа! У преступников ни стыда, ни совести.

Григорий напоминал себе героя из какого-нибудь старого шутера[6]. Дюка Нюкема или Халф Лайфа[7]. Во что сейчас модно играть, он понятия не имел. Злой, голодный, грязный, идет вперед, чтобы миновать ту или иную преграду, он тыкает удостоверением, как пистолетом.

Консьержка в доме, только завидев красную корочку, спешно нажала на кнопку электронной вертушки. Самбуров поднялся на третий этаж. Хорошо жил Вырупаев Александр. Новый дом, закрытый двор, консьерж в подъезде, соседи, наверное, респектабельные. Звонок на двери явно отключен, он постучал. Постучал еще раз. Затылком почувствовал, что за ним подглядывают в глазок двери соседней квартиры. Но прежде, чем он принялся беспокоить респектабельных жильцов дома, до него донесся голос:

– Сашка баб домой не водит. – С верхнего этажа спускался парень лет двадцати, в кепке, штанах с мотней, в кроссовках, сияющих белизной, и с померанцевым шпицем на блестящем, заляпанном стразами поводке. – И в такое время дома не бывает. Это же самый клев!

– И где у него клюет? – Григорий развернулся к парню, стараясь расслабить физиономию, чтобы смягчить суровый вид.

Бобик рвался с поводка, истошно тявкал и всячески выражал неуважение к парню. Собака, скорее всего, принадлежала матери.

– Известно где – в ресторане «Эксельсельор». Его угодья. Сегодня пятница, так что ночевать он вряд ли заявится. Вы в понедельник приходите, к обеду, он отсыпаться придет. – Парень вытащил наушник из правого уха. Шпиц тянул поводок.

– Он снимает женщин? Жиголо? – осенило Самбурова. В этом случае все сходилось. И почему он в гостинице, снятой для двоих, остался, и почему номер оплатила Ольга Агафонова, и откуда на мужа кредит свалился.

– А вы разве не свою жену ищете? – Парень вытащил и второй наушник, признак явной заинтересованности. – Я думал, вы ему морду бить пришли.

– А ты очень хочешь посмотреть драку? – спросил Григорий.

Парень пожал плечами:

– А чего нет-то? Я бы на вас поставил. Санек парень крепкий, борьбой какой-то занимается, но вам не чета.

Григорий улыбнулся:

– И часто ему морду бить приходят?

– Не, он профи. Бабы довольны, а мужики не в курсе. Жизнь как сказка, по кабакам и отелям шляется. Я бы тоже так не отказался пожить. Один недостаток – богатые бабы не красавицы. – Парень вставил оба наушника в уши, показывая, что разговор закончен.

У Григория, собственно, вопросов больше не было.

…Уже прикинув, что вернется домой под утро, он припарковал «Харлей» перед сияющим входом ресторана. В золотом пятне света темнели фигуры службы безопасности. Самбуров хмыкнул, представив, как будет уместен в разудалом пятничном веселье в грязных ботинках и кожанке. Но тормозов у оперуполномоченного подполковника МВД не предусмотрено конструкцией психики.

– Центральное управление МВД Краснодарского края, следственный отдел, – Григорий развернул корочку и скучающе посмотрел в сторону.

– Да мы же не против, только вы в таком… такой форме привлечете много внимания, – пробубнили растерявшиеся охранники.

– Ну, значит, сегодня у вас бесплатное шоу, – стал борзеть Самбуров. – Давайте, ребята, работайте. Доложите начальству. Пусть сразу привет передаст Геваркидзе вашему. И не мешайте мне. Я с кем надо поговорю и уйду.

– Проходите, – буркнули хором ребята в классических костюмах охранников. – Хорошего отдыха.

В том, что он попадет в это заведение, Григорий не сомневался. Они бы его даже в лохмотьях бомжа пустили и в женском платье тоже. А вот на то, что по паспортной фотографии сможет с ходу отыскать в многолюдном зале своего клиента, мог только надеяться.

Некоторое время Самбуров рассматривал зал. Гости активно жевали и выпивали, гремела музыка, шустрые официанты сновали туда-сюда, рассчитывая на щедрые чаевые. Все заняты тем, за чем пришли. Подполковник не произвел того фурора, который ему предвещали охранники. Его нестандартным видом местный контингент, пьяный, разгоряченный музыкой и испытывающий азарт назревающих первых стычек, не впечатлился. Самбуров уже ринулся к барной стойке, поинтересоваться завсегдатаями у бармена, и даже достал смятый листок с ксерокопией паспорта Вырупаева, когда краем взгляда заметил знакомый силуэт.

За столиком, под сенью искусственного фикуса, изящная фигурка в фиолетовом платье. Ухоженный, по всем правилам современной моды, молодой мужчина подливал красавице шампанского. У него – борода, отбеленные зубы, грудь, в треск обтянутая трикотажной рубашкой. У его спутницы – боевой раскрас, умопомрачительное декольте, шпильки, на которых даже стоять трудно, и застилающий глаза блеск бриллиантов. Но даже это не помешало подполковнику опознать в девушке Киру Вергасову.

При всем своем умении держать удар, выработанном профессией, он не смог остановить глаза, поползшие на лоб, и отпавшую челюсть, когда в ее спутнике узнал Вырупаева.

Самбуров застыл посреди зала истуканом между пигмеев, соображая, что делать дальше. Картинка никак не складывалась. Какого лешего она здесь делает? Почему она вообще здесь?

– Вам помочь? Столик? Или вас ждут? – Администратор только с третьего раза сумела обратить на себя внимание клиента.

– Нет, благодарю, – буркнул Григорий. – Я вижу тех, кто меня ожидает.

Он решительно двинулся к столику сладкой парочки, доставая удостоверение.

– Вырупаев Александр Александрович? – Самбуров ткнул корочкой в сияющую белозубой улыбкой морду.

– Да, а что…

– О! Гриша! – пьяно, явно переигрывая, промурлыкала Кира. – Садись. Мы с Ксандром играем в одну игру…

– Гриша? Ты его знаешь? – Александр трезвел на глазах. – Ты тоже мент? А чего не сказала?

– Не, он мент, а я консультант, – захихикала Кира. – По пси…пат…сихо. По психам, короче.

– А от меня вам чего надо? – Вырупаев волновался.

Самбуров широким движением отодвинул кресло и сел.

– Вы, Вырупаев, были любовником Ольги Агафоновой в то время, когда ее убили. – Григорий сверлил молодого мужчину свирепым взглядом.

Мужчина ерзал в кресле, хмурился и подозрительно косился на Киру.

– А чего сразу я? Кто это?

– Гриша, не пугай мальчика, а то у него и вовсе память отшибет. Или запутается в своих бабах, не про ту расскажет, – беззаботно, мягко и ласково пролепетала Кира. – Я же все время тебе говорю, сначала по-хорошему спросить надо. Может, человеку и скрывать-то нечего? А ты сразу по морде бьешь, пальцы режешь, уши выкручиваешь.

– Да, да, спросить, – закивал Ксандр. – Не надо меня бить.

– Вот и я говорю, чего людей зазря колошматить? Они же потом два слова связать не могут, даже если хотят. – Кира непринужденно взмахивала руками и сочувствующе улыбалась. – Григорий такой неуравновешенный, вспыльчивый, поэтому ты, Ксандр, прояви понимание и отзывчивость. А то сгоряча-то чего только не случается. Еще опыт инквизиторов в Средние века доказал – пытать подозреваемого для выпытывания информации не эффективно. Вот если казнить, то да, тут иголки в задницу втыкать, ногти выдирать, маслом кипящим