Кодекс честного вора - Владимир Колычев

– Так это правда? – спросил Артык.

– «Мусорская» это правда, – с возмущением глянул на него Сергил. – Подставить меня «мусора» хотят, а ты веришь. Откуда ветер?

– Ну, ходят слухи…

– Какие слухи? Если ты вор, ты должен прогонам верить, а не слухам. Прогон был?

– Нет, прогона не было, – покачал головой Артык.

– Да, но статья есть, – усмехнулся Кирсан.

Сергил прокатился по нему тяжелым взглядом, но парень этого как будто и не заметил. Не сжался он внутри, не просел под взглядом. И в лице не изменился, разве что усмешка стала жестче.

– Это не статья, это подстава!

– Тебя с бабы сняли, а ты говоришь, подстава.

– Это моя баба! И я с ней уже давно.

– А зачем ее тогда усыпили? – не сдавался Кирсан.

Он нарочно заехал в камеру, чтобы спросить с Сергила. И он знал, в каком положении находился вор, поэтому и вел себя борзо. Знал, что Сергил мог рассчитывать только на себя, зато за ним сила – и Артык, и Григорьев со своей гвардией. Кто-то сдал Кирсану все расклады, и непонятно, кто ведет игру против Сергила – или Тартаков со своими связями в МВД, или «смотрящий» по тюрьме, который не хочет делиться с Сергилом властью. А «смотрящий», он из одного течения с Артыком.

– «Мусора» меня на «лохматую» статью раскрутить хотят, – вспылил Сергил, – а вы под них подписываетесь, нельзя так.

– Кто под ментов подписывается? – потемнел от злости Кирсан. – Ты, Сергил, вор уважаемый, не вопрос, но за базаром следи!

– Да нет, пацан, это ты попутал!

– Спокойно, Сергил Гурамович, давайте без пыли! – вмешался Артык. – Вопрос очень серьезный, тут спокойно во всем разобраться надо. Если беспредел был, за него ответить придется… Мы же вам не с пустого места предъявили. Есть статья, есть понятия. Если можете обосновать, давайте, говорите, мы послушаем.

– Послушаете?! А вы кто такие, чтобы меня слушать? Я в законе, а вы кто такие?

– Так это, мы же не спрашиваем, мы просто узнать хотим. А спрашивать на толковище будут.

– Вот на толковище и отвечу! А перед вами тут объясняться не собираюсь!

– Все понятно, – зло усмехнулся Кирсан. – Нечего ему сказать. Катю он по беспределу взял. И крыть ему нечем…

Он выразительно посмотрел на Артыка, и тот кивнул, согласием отвечая на его немой вопрос. Сергил разглядел в этом ответе приговор. Сейчас Артык и Кирсан съедут с разговора и займутся вояками, споются с ними, а ночью нанесут удар. И никто им за него не предъявит. Они же просили у Сергила объяснений, а он их не дал – потому что крыть нечем. У Артыка и Кирсана есть полномочия спросить с него, не зря же Резвый направил их сюда. Не хочет «смотрящий» делиться с ним властью, потому и направил к нему своих демонов.

Артык и Кирсан зажали Сергила в угол, но еще не окружили. Кольцо замкнется, когда к делу подключится Григорьев со своей сворой. А майор не упустит момент свести с вором счеты… Не упустит законный момент…

Нельзя допустить, чтобы Артык и Кирсан снюхались с вояками. Сергил должен срочно сделать ход – и не конем, а слоном. Это должен быть прямой удар, простой, но сокрушительный.

И Сергил его нанес. Незаметно вложил в руку заточку и ударил Кирсана. Резко ударил, быстро… Но рука вдруг оказалась в железном захвате, заточка вывалилась на пол, а в голове что-то взорвалось…

Очнулся Сергил на своей койке. Он лежал на животе, с кляпом во рту, привязанный к шконке. Туловище привязано наглухо – рукой не дернуть. Даже страшно было подумать, что произойдет дальше, но тут неожиданно пришло спасение.

– Шухер! Менты!

Сергил услышал, как открылась дверь, но развязывать его никто не стал. Кто-то всего лишь задвинул занавеску, скрыв и его, и кроватный проем, в котором он лежал на заклании.

– Есаул? – послышался удивленный голос Кирсана.

Сергил зажмурил глаза. Теперь он точно знал, кто затеял этот цирк. Есаул не упустил возможности спросить с него по новой теме, в обход своего договора с Давидом. Сергил «накосячил», и Есаул пришел за ответом. Ему ничего не стоило попасть на «крытый», а «хозяин» помог ему заехать в нужную камеру. Или на постой заехать, или на час-другой… Скорее всего, последнее. Сейчас Есаул посмотрит, как отморозки втаптывают в грязь его врага, и выйдет на свободу, к своей Дарине…

– Здравствуй, Кирсан, – тихо сказал Есаул. – Всем доброго здравия, братва… Мира и благополучия. Что у вас тут за беда? Сергил где?

– Так это, отдыхает… – хмыкнул Кирсан.

– А ты кто такой будешь? – спросил Григорьев.

Есаул не удостоил его ответом. Достаточно было, что Кирсан его признал.

Кто-то подошел к шконке, отдернул штору.

– Это что за беспредел? – возмущенно спросил Есаул.

– Так это, он меня на «перо» хотел поставить! – ответил Кирсан, и в голосе его скрежетнула угроза.

– Ты в законе? – негромко, но с жесткими нотками спросил Есаул.

– Нет.

– А ты, Артык?

– Я на положении.

– Ты не в законе, Артык. Ты не можешь спрашивать с вора.

– Могу. Резвый сказал!

– На тюрьме сейчас четыре вора. Я – пятый. Если Сергил «накосячил», сход собрать надо, решить по этой теме. Как сход скажет, так и будет… Ну, чего стоишь, Кирсан? Распакуй вора!

– Так это…

– Я сказал!

Кирсан и хотел послать Есаула, но не смог, и молча развязал Сергила, выдернул кляп изо рта.

– Думаешь, я благодарить тебя буду? – со злобой глянул на Есаула Сергил. – Думаешь, я не въезжаю? Это все твоя подстава! И ты за нее ответишь!.. Все здесь ответят!..

– Сход спросит, кто виноват, ответит, – скупо усмехнулся Есаул. – И если я что-то сделал не так, тоже отвечу.

– Не так! Все не так!

– Все не так пошло с тех пор, как ты заказал меня, Сергил. С тех пор все не так… Девочек спящих насилуешь… Опустился ты, Сергил. Ты сам опустился, братва здесь ни при чем. И я не стану за тебя предъявлять.

– Я предъявлю!

– Предъявляй, – кивнул Есаул. – Если по делу, предъявляй. А если петлять начнешь, за ментами прятаться…

– Кто за ментами прячется? – встрепенулся Сергил.

– Ты за ментами прячешься! – жестко посмотрел на него Артем.

Сергил не выдержал его взгляда, стушевался. Не было за ним правды, чтобы с достоинством держать разговор. Он действительно спрятался за ментов, после того как Есаул оказался в больнице. Чтобы предъявить Артему, спрятался. Выкрутился он тогда, но сейчас этот момент лучше не поднимать, иначе придется ответить за Катю. По всей строгости ответить. И не важно, хочет Есаул этого или нет.

– Но я не буду тебе за это предъявлять, – с мрачной усмешкой сказал Артем. – Не хочу. И за бабу предъявлять не стану. За нее ты сам с себя спросишь, если ты человек чести…

– Не за что спрашивать! – скривился Сергил.

– Я очень уважал тебя, Сергил. Ты был для меня человеком чести. Я рисовал с тебя свою жизнь. Что пошло не так? Заказал меня, подляну на меня спустил…

– Ты не так все понял. – Глаза Сергила забегали по сторонам, будто в поисках угла, где он мог спрятаться от Есаула. – В тебя человек от Краюхина стрелял.

– Ты Бузыку на меня натравить пытался, туфту ему впарил… Но я не хочу с тебя за это спрашивать. – Артем смотрел на него с холодным презрением. – Я спрошу с тебя за сделку с Темкиным. Ты не пять «лимонов» с него получил. С пяти «лимонов» ты отстегнул на «общак». А получил двадцать пять «лимонов». И с двадцати зажал. Я точно знаю…

– Н-нет, н-не было ничего такого… – Сергил попытался спрятать свои чувства под хорошей миной, но предательски дрожащий голос выдал его.

– Было!

Сергилу показалось, что Есаул резко шагнул к нему, и он шарахнулся в сторону, споткнулся о собственную шконку, сел на нее.

Он старался заносить на «общак» свою долю, не всегда у него это получалось, но еще никто и никогда не предъявлял ему за «крысятничество». Сергил действительно зажал куш с двадцати «лимонов», и братва ему этого не простит. Артем предъявит, а сход спросит. Дадут по ушам и тут же возьмут на нож… А Есаул предъявит. Обязательно предъявит. Сегодня он помог Сергилу подняться только для того, чтобы бросить ему вызов на сходе. Он собирался одержать победу над серьезным противником, а не над каким-то «петухом», и на толковище соберет серьезных людей. Возможно, Есаул и заехал на тюрьму, чтобы организовать большой сход и одержать над своим врагом красивую победу. Что ж, если он собирается это сделать, надо вставить ему палки в колеса. Если сход на тюрьме запалят менты, Есаул ответит за это своей короной…

Если мент не продается, значит, ему мало заплатили. Сергил предложил хорошую сумму, поэтому полковник Дранкин вызвал его к себе на разговор.

– Я так понял, у тебя проблемы, Сергей Гурамович, – с насмешкой глядя на него, ироничным тоном сказал начальник «сизо».