Крис не верит в любовь - Дина Мун

успел схватить меня за руку, и притянул к себе, сдавив горло.

— Еще раз выкинешь подобное, и я задушу тебя, ничтожная ты мразь.

Я захрипела и его хватка ослабла.

— Знай свое место, женщина, — победоносно заявил муженек и с силой оттолкнул меня от себя. Я сжала горло, стараясь отдышаться.

Прокряхтев, Арсен с трудом поднял свою тушу и встал на ноги.

— Надень парик и раздевайся! — приказал мне он и, скинув с себя трусы, уселся на кровать.

Я решила больше не спорить, надела парик и, встав перед ним, стала снимать с себя одежду, поросенок с жадностью смотрел на меня и теребил свой сморчок, и когда на моем теле ничего не осталось, он заревел от беспомощности.

— Какая же ты жалкая, жалкая, жалкая, — повторял он снова и снова, заливаясь слезами. Я так и стояла, отрешенно глядя на него.

— Теперь я могу одеться? — спустя десять минут его рыданий, ледяным тоном спросила я. Арсен утер свой сопливый нос ладонью.

— Принеси мне выпить, — скомандовал он, и я, быстро одевшись, вышла из спальни.

— Ты не понимаешь, что делаешь со мной, Кристина. — Арсен допивал уже пятый бокал виски и продолжал ныть. — Я тебя так полюбил.

— Не неси бред, ты меня даже не знаешь, — выпалила я, заметно расслабившись, понимая, что в таком состоянии, он мне точно ничего не сделает.

— Заткнись, — оскорбился муж. — Я знаю, что говорю.

— Почему вы все придумываете причины, чтобы трахаться? — возмутилась я.

— Я не могу трахаться, — наконец, признал Арсен и расплакался снова. Вернее сказать, разревелся.

Я посмотрела на свои ногти, поковыряла в ухе, тяжело вздохнула, потрогала волосы, но он все не прекращал.

— Какая же ты тряпка, — пробубнила я себе под нос, встала и подошла к окну.

Арсен еще какое-то время всхлипывал, громко сморкался и вдруг замолчал. Я обернулась — уснул. Оставалось только надеяться, что больше он ко мне не притронется.

Глава 21

В обед Али принес в мою спальню мольберт, бумагу, кисти и краски, и я, с наслаждением прикоснувшись ко всему давно забытому, с благодарностью взглянула на парня. Он коротко кивнул и вышел, оставив меня творить.

— Что ты тут устроила?! — взвизгнул Арсен, входя вечером в спальню.

— Рисую, непонятно? — оскалилась я.

— Кто это допустил?! — не унимался слизняк, подойдя ко мне вплотную и брызгая слюной.

— Твой отец, — спокойно ответила я.

— Ах ты, шлюха! — разозлился он, и схватив меня за шею, принялся трясти в стороны, словно тряпичную куклу. — На моего отца позарилась?!

— Не неси бред, — закряхтела я.

Арсен на секунду ослабил хватку, а потом замахнулся и со всей силы ударил меня по голове. Я отлетела в сторону, упав прямо на мольберт, кажется, сломав его и свою руку.

— Лживая тварь! — прошипел он, с ненавистью глядя на меня, и вылетел из спальни.

— Али, мне нужна помощь, — найдя парня внизу, взмолилась я.

— Слушаю. — Он встал с кресла и подошел ко мне.

— Кажется, Арсен сломал мне руку, — заключила я, показывая опухшую конечность.

Али кивнул и принялся звонить врачу.

— Кристина, — окликнул меня Геворг, — что происходит?

— Доктор скоро приедет, — сказал, вернувшийся Али, и посмотрел на свекра.

— Арсен сломал мне руку, — ответила я.

Геворг смерил меня недобрым взглядом и властно закричал:

— Арсен!

— Да, папа. — Через минуту перед нами предстал запыхавшийся муж.

— Объяснись немедленно, — скомандовал свекор, схватив меня за сломанную руку, от чего я вздрогнула и взывала от боли.

— Она это заслужила, — горделиво заявил поросенок.

— И чем, позволь уточнить? — не унимался Геворг, отшвырнув мою болевшую руку, словно ненужную вещь. Я скривилась и стиснула зубы покрепче, тогда Али незаметно для всех погладил меня по спине в знак поддержки.

Арсен замолчал, пытаясь придумать разумное объяснение.

— Кристина, — Геворг развернулся, требуя объяснений уже от меня.

— За связь с тобой, — ответила я, вздернув подбородок.

— Что это значит? — Его огненный взгляд снова метнулся на сына.

— Ты купил ей краски! — словно маленький мальчик попытался оправдаться слизняк.

— Продолжай, — настаивал Геворг.

— И он решил, что я сплю с тобой, за что сломал мне руку и мольберт, — не выдержав, разъяснила я.

Арсен смерил меня ненавидящим взглядом.

— Ах, ты шалава безродная! — напустился на меня муж и занес кулак.

— Сын! — Перехватив его руку в воздухе, остановил поросенка Геворг. — Немедленно извинись перед девочкой.

— Извини, — буркнул он.

— Как подобает, извинись. — Остался непреклонен свекор.

Арсен замотал головой, но все же подчинился, встал на колени и пролепетал:

— Извини меня, Кристина.

— Хорошо. — Геворг довольно хлопнул в ладоши и, смерив меня строгим взглядом, удалился.

— Ты за это ответишь! — зло прошипел Арсен, вставая на ноги.

Я закатила глаза.

— Зря ты это сделала, — едва слышно сказал мне Али, когда дверь в кабинет мужа с силой захлопнулась.

— Быстрее умру, — заключила я и пожала плечами.

После того, как врач наложил мне повязку на все-таки сломанную руку, в комнату вошел рассвирепевший Геворг. С минуты две мы молча смотрели друг другу в глаза.

— Если ты еще хоть раз поставишь меня в такое положение, я выброшу тебя на съедение волкам, усекла? — наконец, изрек он.

Я не ответила и продолжила смотреть, не понимая этой злости.

— Я задал тебе вопрос.

— Да. — Согласно кивнула я.

— Арсен уехал и не вернется какое-то время. — Обрадовал меня он. — Али привезет тебе завтра новый мольберт. И сделай одолжение. — Он посмотрел на черный холст валяющийся на полу. — Нарисуй что-то красивое.

С этими словами свекор вышел из спальни, а я улыбнулась уже во второй раз в этом доме, почувствовав, что снова одержала победу.

Глава 22

— Входи, — ответила я, услышав стук в дверь.

Али осторожно вошел внутрь, занося новый мольберт.

— Спасибо, — произнесла я, когда он поставил его на место сломанного.

Парень кивнул, подошел к двери и вдруг закрыл ее изнутри.

— Что-то случилось, Али? — обеспокоенно спросила я.

— Ты кое о чем просила, — начал он, садясь рядом со мной на край кровати.

— Так, — с надеждой произнесла я.

Али засунул руку во внутренний карман пиджака и протянул мне конверт.

— Это? — Я взяла его дрожащими руками.

Он кивнул.

На глаза выступили слезы, когда я открыла его и увидела счастливое лицо Маргоши.

— Моя девочка, — ласково сказала я, погладив фотографию.

На следующем и еще нескольких снимках ее обнимал Павел. По его взгляду, казалось, что он до смерти влюблен в мою подругу.

— Я могу?

Али отрицательно покачал головой в ответ. Я смахнула слезу и спрятала фото обратно в конверт.

— Я никогда этого не забуду, — с благодарностью сказала