Путешествия по Китаю и Монголии. Путешествие в Кашгарию и Куньлунь - Михаил Певцов

Во многих оврагах плоскогорья, выходящих в долину, лежат сухие русла временных потоков, достигающие значительных размеров и, судя по величине передвигаемых ими галек, которыми усеяны эти русла, должно быть, весьма бурных, хотя и непродолжительных. Образование этих потоков, без сомнения весенних, следует приписать быстрому таянию снежных запасов, скопившихся зимой в оврагах. Выпавший в зимнее время на плоскогорье снег сдувается ветрами в овраги, в которых скопляются, таким образом, за зиму большие толщи снега. Весеннее солнце быстро расплавляет эти снежные массы, отчего образуются могучие потоки, бушующие подобно горным речкам после проливных дождей. Далее к востоку встречались нам иногда в широких оврагах, или, точнее, в небольших ущельях, как следовало бы их назвать, сухие русла потоков столь обширных размеров, что их смело можно было принять за иссохшие ложа значительных речек. При исследовании этих русл оказалось, что они получают начало в обширных котловинах, в которых зимой также должны скопляться огромные снежные массы. Следовательно, здесь в условиях образования подобных временных речек есть нечто общее с образованием глетчеров, хотя одинаковые причины производят совершенно различные явления {21}.

В 160 верстах от Булун-Тохоя дорога, шедшая все время по самой долине, оставляет ее и направляется по холмисто-скалистому плоскогорью, выходя на реку только в тех местах, где долина ее расширяется и представляет удобные караванные станции. Такие станции встречаются здесь после каждого, иногда даже небольшого, перехода. На них везде превосходный корм и множество сухого топлива. Кроме помянутых лиственных пород, сопровождающих берега Урунгу на всем ее протяжении, на этих берегах и в долине растет множество кустарников, из которых нам известны следующие: шиповник (Rosa leucantha), боярышник (Crataegus pinnatifida), жимолость (Lonicera tatarica), таволга (Spiraea hypericifolia), малина (Rubus idaeus), шомпольник (Cotoneas-ter vulgaris), терновник (Prunus spinosa), а на более возвышенных местах долины на песчано-глинистой почве растет караган (Caragana frutescens) и песчаная полынь (Artemisia arenaria) {22}.

Животная жизнь описываемой страны также не бедна видами, отличаясь при этом многочисленностью самих особей. Из крупных млекопитающих на окрестном пустынном плоскогорье пасутся стада джигетаев (Equus hemionus) {23}, которые встречались нам почти ежедневно. При виде их некоторые из наших лаучей-киргизов, имевшие хороших скакунов, пускались за ними в погоню, и, после часовой или двухчасовой ужасной скачки, им удавалось иногда поймать одного или двух. Для ловли они употребляли арканы и копье, железный наконечник которого загибался в виде багра, чтобы зацеплять на скаку животное. Совершенно здорового и взрослого джигетая чрезвычайно трудно догнать, даже на отличной лошади, а отстают обыкновенно и становятся добычей только больные: в числе 20–50 штук, составляющих табун, часто встречается один или два с наколотой, например, острым щебнем ногой или страдающий какою-либо другою болезнью, препятствующей быстрому бегу. Эти несчастные только и делаются жертвами гонцов. Однажды мы захватили маленького жеребенка. Он пасся с матерью в пустыне, в стороне от табуна. Когда киргизы погнались за этим табуном, она оставила свое дитя и пустилась тоже в бегство, а жеребенок, постояв несколько времени на месте, заметил наших лошадей и прибежал к нам сам. Он скоро стал совершенно ручным: позволял себя гладить, не боялся ни верблюдов, ни собак и охотно пил верблюжье молоко, которым мы его кормили. Но киргизы тайно закололи и съели это бедное создание, уверяя, что он будто бы захворал по дороге и не в состоянии был далее идти, между тем, как оказалось потом, ими руководило в этом случае страстное желание полакомиться его вкусным мясом.

Джигетаи живут преимущественно в окрестной пустыне, а на реке появляются только временно на водопой и мимоходом попастись на тучных ее береговых лугах. Тропинки, протоптанные ими по направлению к долине, встречаются в иных местах по нескольку десятков на одной версте. Там, где увалы, ниспадающие в долину, очень круты, они пробираются в нее по выходящим туда ущельям, в которых все дно истоптано их копытами и покрыто кучами экскрементов. Следовательно, уже по одним этим признакам можно судить о громадном количестве джигетаев, привольно живущих в здешней пустынной местности.

В топких камышовых болотах самой долины водятся в огромном количестве кабаны (Sus scrofa арег), следами которых покрыты все грязи поблизости густых камышей, служащих им приютом, а по вечерам и по утрам нередко можно слышать хрюканье, раздающееся в таких местах. В песчаных же буграх долины живут во множестве суслики (Spermophilus mugodjaricus), песчанки (Rhombomys opimus), тушканчики (Dipus jaculus) и барсуки (Meles taxus); в обрывах ее встречаются корсаки (Canis corsac), а в зарослях чия водятся в большом количестве маленькие серые длиннохвостые зайцы (Lepus tolai?).

Из пернатых обитателей долины реки Урунгу мы встречали: луня (Circus cyaneus), сокола пустельгу (Falco tinnunculus), зимородка (Alcedo bengalensis), саксаульную сойку, впрочем очень редкую (Podoces hendersoni), ласточку (Hirundo riparia), синицу-ремеза (Parus pendulinus), белоспинного дятла (Picus leuconotus), обыкновенную сороку (Pica caudata), каменного голубя (Columba livia), горлицу (Columba turtur), копытчатого рябка (Syrrhaphtes paradoxus), серую куропатку (Perdix cinerea), две породы улита (Totanus calidris et T. ochropus), болотную курочку (Ortigometra porzana), лысуху (Fulica atra), гуся (Anser cinereus), три породы уток (Anas bochas, et querquedula et A. strepera) и баклана (Phalacrocorax carbo). Но чаек мы не видели тут ни одной {24}.

Пройдя около 200 верст вверх по реке, мы с высокого левого берега ее долины стали уже ясно различать Южный Алтай. Он простирается с С.-З. к Ю.-В. и в северной части, как нам казалось отсюда, состоит из трех параллельных цепей, из которых в средней, вероятно самой высокой, мы отчетливо видели снежную группу, состоявшую из нескольких массивных гор, примерно под 48°20′ с. ш. и 58°30′ от Пулкова долготы. Далее к Ю.-В., к верховьям Урунгу, видна была нам только передняя ближайшая цепь Южного Алтая, покрытая лишь кое-где спорадически малыми снежными пятнами. Местами эта передняя цепь понижается, образуя седловины, через которые были заметны вершины средней, или главной, цепи, но снежных между ними не было. Подходя к р. Урунгу, передняя цепь Южного Алтая значительно понижается, но на левом берегу реки высота ее быстро увеличивается, и она опять достигает здесь почти такой же высоты, как и на севере от Урунгу{25}.

Геогностическое строение холмисто-скалистого плоскогорья, как на севере, так и на юге от Урунгу, начиная с того места, где широкая долина реки суживается, т. е. в 160 верстах от Булун-Тохоя, и до самого Южного Алтая, мы в состоянии выразить лишь в общих чертах, схематически. Преобладающие породы этой части, из которых состоят большей частью насажденные на плоскогорье скалы и гольцы, суть мелафир и фельзит, а к подчиненным породам относятся кремнистые сланцы и ортоклазовый порфир, развитые лишь местно. Из мелафира и фельзита не только состоят главным образом здешние высоты, но породы эти служат, вероятно, остовом всей высокой земле, как показывают многочисленные обнажения их в ущельях. Подчиненные же породы, т. е. кремнистые сланцы и ортоклазовый порфир, залегают более или менее обширными островами среди главных, преобладающих пород, обнажаясь, подобно им, в скалах, гольцах и ущельях. Кроме кремнистых сланцев и порфира, к подчиненным породам относятся здесь еще глинистые сланцы, переходящие иногда в тальковатые. Они залегают тоже отдельными островами и, будучи изогнуты и надломлены напором из недр поднятия какой-то породы, не имеющей обнажений, образуют антиклинальные морщины с преобладающими простираниями NNO и SSO и углами падения от 20 до 50°. Поверхность высокой земли здесь, точно так же как и на западе, состоит из стлани аллювия, мощность которой колеблется в пределах от 1 до 3 и, много, до 4 футов. Осадочных мягких отложений и окаменелостей мы в этой местности не встретили нигде. Признаки же горных масс, распавшихся на месте своего существования, тут, на ровных местах, еще более явственны, чем в западной части плоскогорья.