Малышка со шрамами (СИ) - Полынь Кира Евгеневна

Я чувствовала себя крайне одиноко стоя у разрытой могилы и опущенного в нее гроба, шепотом повторяя слова молитвы с просьбой к богам беречь его душу, смыть с нее грехи и позволить переродится.

Слез практически не осталось. Я прорыдала всю ночь, предусмотрительно заперев дверь на засов, поднявшись утром с постели и посмотрев на себя в зеркало, отметила, что ожидала худшего. Красные глаза, чуть отекшие веки и порозовевший нос от частого вытирания.

Черное платье, черный плащ и собранные в тугой пучок волосы, под черным, непроглядным платком. Я мысленно пообещала носить траур положенный срок, с грустной улыбкой отметив, что никто кроме меня не собирался этого делать. Они тосковали, грустили, но не чувствовали и десятой доли того, что творилось у меня внутри.

- Поехали? – Алекс опустил ладонь на мое плечо, выдергивая из моих мыслей.

- Я немного задержусь. Езжайте. Я догоню.

Он как то подозрительно огляделся, и развеянные лучи блеском отразились в его малахитовых глазах, вновь заставляя меня, поразится глубине цвета. Он чуть сильнее сжал мое плечо, но отпустил, пообещав не слишком спешить, чтобы у меня была возможность догнать.

Я улыбнулась, выражая ему свою благодарность, и вновь вернула взгляд к свежевскопанному холмику, на вершине которого теперь лежала его соломенная шляпа, которую я накануне привела в божеский вид, подлатав и поправив плетение.

Столько мыслей.

Они каменными плитами сдавливали мою голову, погружая в какое-то новое отчаянье. Это все мои глупые сказки. Я все придумала. Моя жизнь не будет такой, как я мечтала, и смерть Луи лишь подтверждение незыблемого жизненного круга, в котором я лишь маленькая песчинка. Ничего незначимая песчинка.

Алекс уже исчез в лесу, уводя лошадей по вытоптанной дороге, оставив только пегую юную красотку у дерева, привязанную за поводья. Она пыталась найти бархатными губами траву, что жухлыми полосками проткнула почву, будучи не в силах умерить аппетит лошадки. Вот и я так же. Все время в ожидании, когда же уже все расцвет, но вечная зима жестока. Она выморозила внутри все, покрыла ледовой коркой, искорежила душу, взращенную на детских сказках и надеждах.

Отвела глаза к воде, пытаясь унят этот горький ком в горле, и сжала губы в подобии улыбки, которая подрагивала, выдавая  меня с головой. Но кому, какое дело! Я здесь совершенно одна! Не считая души Луи, которая, я верила, стояла за моей спиной и искренне улыбалась, сочувственно качая головой.

Треск веток вывел меня из моей горькой, ядовитой задумчивости, заставляя бросить удивленный взгляд через плечо и тут же услышать громкое встревоженное ржание кобылы, которая молотила копытами воздух, разбрасывая вокруг комья влажной земли.

- Пылинка! – Крикнула я и бросилась к лошади. – Ты чего?! Пылинка! – Но я не успела дойти до нее и пары шагов как она, мотнув головой, с треском разорвала поводья и бросилась прочь, продолжая испуганно ржать. – Стой!

Заметив движение, я оцепенела, чувствуя, как сердце дзынькнуло и свалилось вниз, потерявшись в темноте сознания. Воздух в легких закончился неожиданно и тело, помимо воли, решила не продолжать, заставляя меня чувствовать удушье и холодную волну липкого пота выступившего на спине.

Их леса, уверено и не смущаясь, выходил мужчина. И все бы ничего, пусть он мне даже незнаком, но…. Это было что-то другое. Его глаза ярко светились желтым цветом, в котором расплывались алые линии вместо радужки. Пухлые, искушенные губы изогнулись в ухмылке, демонстрируя выразительные удлинившиеся клыки. Он улыбался открыто, но я, мелко дрожа, не путая дружелюбие с угрозой.

Простые плотные брюки обтягивали мощные ноги, которые даже на первый взгляд хранили в себе словно звериную силу. Крепкие плечи укрывала кожаная куртка, с металлическими бляшками на ремешках, которые держали острые метательные ножи. Он носил оружие и гордился этим, а не скрывал.

Он остановился шагах в пяти от меня, и повел носом, прикрывая глаза и с наслаждением сдвигая темные широкие брови. Губы вновь исказила улыбка, а ядовитые глаза, вспыхнули так резко, концентрируясь на мне, что я вздохнула и сделала осторожный, инстинктивный шаг назад.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- А ты хороша. – Не скрывая довольства, сказал он. – Ноел был прав.

- Кто вы? – Чуть ли не шепотом спросила я, облизнув пересохшие губы, с ужасом понимая, что мой жест не остался незамеченным.

- Анна. Ведь так?  - Уточнил он, не нуждаясь в моем ответе. – Позволь представиться. – Он снял невидимую шляпу и шутливо поклонился, сверкнув недобрым взглядом, стоило мне сделать еще один жалкий шаг назад. – Константин Везери.

Он смотрел на меня долго, видимо ожидая какой-то реакции, но, не дождавшись, удивленно приподнял брови, распрямляясь.

- Ты не знаешь кто я, верно? – Ленивая, но уже не такая довольная улыбка все еще держалась на его губах.

- Прошу прощения, не довелось. – Пытаясь сохранить лицо, я медленно запахивалась плащом сильнее, будто это спасет меня от незнакомца.

Он двинулся по кругу, вынуждая меня следить за каждым его движением, словно волк загоняющий добычу в угол. Остановившись у могилы Луи, он присел на корточки и загреб широкой ладонью горсть земли, пропуская ее сквозь пальцы и принюхиваясь.

- И даже старик тебе не сказал?

- О чем? – Я отступала все дальше, косясь в сторону дороги, но стоило признать – дернусь и тут же буду схвачена, уж слишком внушительно выглядел мужчина.

- Интересно. – Его голос прошелестел как листва, но я все равно поежилась, не понимая, чего он хочет.

 – Уважаемый господин Везери, я была рада познакомиться, но я уже должна идти. Сегодня я похоронила друга, и не настроена на беседы.

Я старалась быть крайне вежливой, но даже мне казалось, что каждое мое слово звучит как вызов, оскорбление. И сведенные брови и залегшая между ними морщинка, подтверждали мои мысли.

- Друга? Ты про Луи? - Я только кивнула. – Друг. Хорош друг. Это по его вине ты сейчас смотришь на меня такими непонимающе огромными глазами.

- Я вас действительно не понимаю. – Признала я.

- Что ж, тогда придется начать издалека. – Он поднялся и отряхнул руки друг об друга. – Мы с тобой знакомы, Анна. – Он сделал шаг в мою сторону, и я отступила назад, не в силах отвести от него взгляд. – Очень давно. Ооочень. – Протянул он, продолжая наступать. – Но благодаря тому же Луи, наши пути разошлись. – Он махнул рукой в сторону могилы. - И раз уж, благодаря обстоятельствам мы потеряли так много времени, я предлагаю встретиться завтра. Здесь же.

- Мне не позволено выходить из крепости. – Едва не выкрикнула я, напарываясь спиной на ствол дерева, который и закончил мой путь отхода, вынуждая втянуть голову в плечи.

- И кто же столь храбр? – Он остановился в слишком опасной близости, позволяя почувствовать аромат кленовых листьев, меха и костра.

Мужчина протянул руку, от которой я шарахнулась, чем вновь вызвала у него улыбку, и провел пальцами по моему виску, поймав тонкую прядку у ушка и погладив ее кончиками пальцев.

- Так кто же?

- Лорд Алекс Венд.

- Тот, кем пахнет твоя кожа? – С опасной интонацией спросил он, втягивая воздух у моего лица, широко раскрывая ноздри. – Ты придешь. Завтра.

- Нет. – Не знаю, откуда взялась эта глупая храбрость, но я сама испугалась своего опрометчивого тона.

- Придешь. Ты же знаешь, что лорд часто покидает крепость? Мои волки голодны, и часто бродят у вашего дома.

- Кто вы? Кто вы такой? – Я вглядывалась в его лицо полное равнодушия и расслабленности, но желтые опасные глаза таили в себе гнев. Опасный, сокрушающий.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он склонился к моей шее и шумно вдохнул, и шепнул ответ так проникновенно, что у меня вновь, против воли, затряслись ноги:

- Я твое благословение, Анна. Но могу стать и проклятием. 

Топот копыт прервал эту странную сцену, и мужчина поднял голову, вслушиваясь в звуки, словно считая, сколько секунд еще осталось.

- А это чтобы не передумала. – С улыбкой сказал он и закрыл мой рот своими губами, чувствительно прикусывая кожу и с жадностью их втягивая. – До встречи. И не говори никому про меня или…. Ты помнишь.