Фрейлина специального назначения - Молка Лазарева

Не знаю, испугалась я или, наоборот, обрадовалась от такого неожиданного жеста, но на душе стало почему-то намного легче.

Через три минуты маркизу привели в чувство и усадили обратно за парту, а брюнет, лично вручив ей огромную ложку; которой она должна будет помешивать зелье строго против часовой стрелки, принялся выдавать последние рекомендации:

— Это не суп! На вкус не пробовать, никаких заклинаний над котелком не произносить, лишних предметов в зелье не кидать. Работаем строго по рецептуре. Всем все понятно?

Звук вялого согласия прокатился по лаборатории.

— Можете приступать.

— А варить в чем? Котелков же нет… — шепнула Крис. Вид сейчас у нее был, как у заправского повара: в одной руке брошюрка с рецептурой, в другой ложка-поварешка, для завершения образа не хватало лишь передника и колпака.

Я пожала плечами. Тары на горизонте видно не было, а остальные однокурсницы спрашивать о чем-то Глеба опасались. Но, здраво рассудив, что после отравленной конфеты мне уже ничего не страшно, я смело вскинула руку.

— У вас есть какие-то вопросы, Элла? — мгновенно отреагировал препод.

«Ага, значит, ты меня все же узнал. Приятно, черт возьми!»

— Подскажите, пожалуйста, а где нам котелки взять?

— А вы что, не принесли? — На лице преподавателя выразилось недоумение. — Арвенариус должен был выдать вашему курсу положенный для обучения инвентарь.

Я отрицательно помотала головой, а все однокурсницы согласно закивали, даже маркиза с графиней подключились. И у всех на лицах читалась одна мысль — а давайте не будем никакие яды сегодня варить, раз у нас котлов нет.

Но жалостливые мордашки на магистра впечатления не произвели. Щелчком пальцев он материализовал перед каждой по жестяной миске.

— Значит, будет задание со звездочкой — сварить яд в не предназначенной для этого посуде. Так что берите спиртовки, разжигайте огонь и вперед, с песней!

Кристину и Анфису перспектива сварить яд в ужас не привела, меня тоже, поэтому, спокойно придвинув к себе металлическую плошку, я с головой окунулась в изготовление волшебной отравы.

«Возьмите 200 граммов сливочного масла, растопите на медленном огне. В полученную жидкость добавьте лепестки двадцати пяти роз, растущих на могиле чернокнижника, собранные в пятое полнолуние от начала года…»

Не знаю отчего, но мне вдруг захотелось рассмеяться. Просто представила себе, как в пятое полнолуние иду на кладбище, чтобы ободрать растущие там розы, а затем темной-темной ночью в третий вторник после полнолуния готовлю страшный яд. В довершение картины сознание послушно нарисовало образ злыдни-блондина, которому я с милейшей улыбкой преподношу ярко-алый смертоносный букет! Захотелось изобразить злодейский хохот, но, сдержав в себе этот идиотский порыв, я просто помешивала ложкой топленое масло и закидывала лепестки в варево.

«Когда отвар приобретет однородно малиновый цвет, добавьте к содержимому пять миллиграммов серной кислоты…»

О-го-го, миленько!

«На данном этапе приготовления зелье ни в коем случае не должно изменить свой цвет, в противном случае начните все заново…»

Судя по разочарованным возгласам, раздавшимся по кабинету, примерно половина девчонок зелье запорола. Я же с замиранием сердца капала серную кислоту в розовое сливочное масло и облегченно выдохнула, когда цвет зелья остался неизменным.

Неожиданно над моим ухом раздался чей-то тихий шепот:

— А если на этом этапе добавить в масло прядь волос жертвы, то яд станет ее персональным убийцей и окружающим людям вреда не принесет.

Я испуганно обернулась, но никого не обнаружив за своей спиной, списала звук на больное воображение. Или глюки. Может, я уже надышалась? Но глядя на брошюру с рецептурой, с грустью прикинула, что до победного конца еще варить и варить.

Рядом со мной восторженно химичили подруги. Фиса уже зашла на второй круг; потому что ее варево после добавления кислоты приобрело иссиня-черный оттенок. А у Кристины дела шли гораздо лучше: над миской уже клубился малиновый искристый пар. Она бодро закидывала в мисочку один за одним многочисленные ингредиенты — пыльцу с крыльев бабочки-махаона, шерсть фиолетовой собаки, оксид титана, который перекрасил зелье в бело-розовый, и другие.

Через полтора часа в воздухе аудитории полным ходом витал дурманящий приторный аромат роз, под потолком закручивались в причудливые переливающиеся спиральки клубы пара. У трех курсанток зелье не получилось — из их мисок валил густой черный смрад, отчего с каждой минутой дышать в кабинете становилось все тяжелее. И только настроение Глеба удивительным образом улучшалось с астрономической скоростью.

Еще полчаса назад сидевший и заполнявший журнал преподаватель теперь быстрым шагом перемещался между партами и будущими фрейлинами, принюхивался к полученным зельям, комментировал и раздавал оценки:

— О боже! Нет! Оно ужасно! Маркиза, как же вы могли! Оно же было легким, неопасным! Испорчен яд с кривой руки! — сокрушался брюнет, отплевываясь от попробованного зелья. — О чудные живые розы! Зачем срывал когда-то вас? Не для того, чтоб эти козы бездарно загубили вас!

Глеб перебегал от одной миски к другой, брал пробу зелий на вкус, чем поверг весь наш курс в полный шок, а потом в стихотворной форме выражал свое мнение о вареве. Причем на язык брюнет оказался крайне острым, а уж как он прошелся по яду маркизы и графини!.. Моей душе хотелось петь и парить под потолком, купаясь в розовом пару.

К концу пары Глеб добрался и до нашей тройки, первой досталось Анфисе:

У вас прекрасный цвет волос,Аж замирает сердце мага.Но яд ваш пущен под откос,Побольше практики вам надо.

Белова даже растерялась — то ли радоваться, то ли плакать. С одной стороны, комплимент она заработала, а с другой — ее «яд двадцати пяти роз» был больше похож на варенье, в которое кто-то накидал гнилых цветочков.

Яд Кристины, наоборот, вызвал у Глеба детский восторг, он даже аплодировать начал:

— Я чувствую в вас родственную душу, — и, схватив за ручку, стал томно нашептывать ей:

У вас талант травить людей!Пропорций идеалы не нарушив,Яд может принести в мир тысячи смертей.Поэтому я вынужден, поймите,Ваш славный труд предать истленью.Но высшую оценку вы примите,Как и мое немое восхищенье!

После этих слов Глеб, прищелкнув пальцами, заставил зелье, сваренное Кристиной, вспыхнуть ярким синим пламенем.