Как выжить с эльфом... - Сергей Лисецкий

— Ну, допустим, на острове Оракула ты тоже еще не была… А что, собственно, тебя смущает?

— Да много чего, во-первых, у меня нет платья, во-вторых, к этому самому платью нужны туфли и украшения, а в третьих, я боюсь опять отмочить какой-нибудь номер, вроде того… со «Светом». — Аленка смущенно опустила взор.

Белокрылая принцесса сделала царственный жест, приглашая Алену войти в соседнюю комнату:

— Прошу вас, принцесса!

Аленка вошла и обмерла, такой красоты она еще ни разу в жизни не видела. Платье мерцало и переливалось тысячами искр, стоящие рядом туфельки были настоящим произведением искусства, и, казалось, были сделаны из драгоценных камней.

— Инни, откуда это? — восхитилась Аленка

— Хм… Можешь считать это подарком твоих дальновидных друзей

Аленка открыла, обтянутый синим бархатом футляр:

— И-и-и-нни-и-и! — завизжала девушка, глядя на роскошный драгоценный гарнитур.

В назначенное время Алена вместе с Ниеланом, Виеалой, Айланом, Сэмом, Тариэном и Риеланой и, присоединившимся позже Йосом, вышла из телепорта в столице Западного королевства — Кадрасе.

Кадрас располагался в небольшой, можно даже сказать тесной долине, зажатой с двух сторон скалистыми уступчатыми горами. Крутые склоны, странная, словно застывшая в камне растительность. И яркая, узкая полоска водопада жидкого огня, которая острым стилетом разрезала долину вдоль, пополам.

— Это настоящая лава из действующего вулкана — пояснил Аленке Тариэн, указывая на утопающую в ночном небе громаду вулкана, которая терялась в сизо-белых клубах закатных зарниц.

— А он не начнет извергаться? — осторожно поинтересовалась Алена.

— Да он, собственно, извергается, просто Дайкири приостановили этот процесс и растянули его во времени. Потому, вместо бурного потока лавы и прочих катаклизмов мы видим лишь спокойную огненную речушку, в которую, при желании, ты сможешь даже засунуть руку. — Тариэн демонстративно обвел руками всю долину.

Они спустились по широким травертиновым ступеням к большой округлой площади, вымощенной мозаичным камнем. Здесь толпилось невероятное количество народа, Эйлины, Йали, Кэй-ри, Дайкири смешались в одну веселую гомонящую толпу, устремленную ко входу в темное, зловеще подземелье.

— Что случилось сын мой?

— Наставник, у нас проблема. Сегодня Алиену тайно увезли в Кадрас, на Праздник Масок. Милиан тоже там будет…

— Ничего страшного, успокойся мой мальчик, ты же маг, вспомни, чему я тебя учил. Следуй за ней, отправляйся к Дайкири, не теряй Милиана из вида, и создай на какой-нибудь из присутствующих девушек такую иллюзию, чтобы принц от нее глаз оторвать не мог. Настраивайся на последний амулет подчинения, и он уйдет в Ночь Предназначения с той, которую дашь ему ты. Думаю, ты достаточно изучил пристрастия принца, чтобы создать девушку, которую он просто не сможет пропустить, даже если рядом будет его жена.

— Спасибо, наставник. Я не подведу вас.

— Очень надеюсь, это последняя ночь, после нее Алиена будет свободна. Не забывай, сегодня наемники отправились в Одеан. Завтра король будет мертв…

— Я все понял наставник.

— Я открою врата меж мирами во время погребения, всего на час, этого хватит для того, чтобы прошли основные силы, потом, когда портал будет закрыт, начнется отдача. Что будет твориться с миром — одним Создателям известно. Постарайся быть рядом с Алиеной и вытащить ее оттуда. Нашу крепость катаклизмы коснуться не должны. Во всяком случае, разрушения здесь должны быть незначительными. Телепортируйся, как только сможешь взять ее за руку.

— Слушаюсь, мой Наставник.

Глава 13

Обреченно слезы стыли в жемчуг,

И закаты жгли ладонь,

Не твоя невеста, вечер шепчет,

Сон не сбылся золотой…

Принц Милиан откровенно скучал. Ну, и зачем Инни притащила его на этот дурацкий праздник? «Все наши там будут!» Ну и что? Пусть себе будут. Все равно он почти никого из них не узнает и не увидит в этих масках.

Да еще и все амулеты стащила с него, это ж надо так умудриться, запутаться своими кудряшками в шнурках и цепочках. Дура! Хорошо хоть Ний рядом был и разом перерезал все шнурки, а то такой вопль подняла, чуть полдворца не сбежалось: «Я без волос останусь! Не смей мои волосы трогать!»

Меньше надо было своей головой ветреной крутить. Волос там, что кот наплакал, а вот, поди ж ты, скрутились с цепочками так, что без ножа не разобраться.

Да и Создатели с ней, как-нибудь замаскирует потерю клока волос под маской.

Кстати, интересно было бы взглянуть, какую маску ему сегодня надели Огненные Врата. Не очень хочется, как на прошлом празднике, щеголять в серой Маске Одиночества.

О, а вот и крылатая делегация Йалли пожаловала, этих хоть через сотню Врат пропусти — крылья никуда не денутся.

А это с ними, никак, моя женушка, Создатели ее забери. Неужели, она думала, что я не узнаю ее, даже в этой маске. Хм, а маска-то на ней синяя, жаждет, стало быть, ищет. Может поиметь ее под это дело? Заодно и пророчество исполню, еще на треть… Нет, не хочу. Лучше пусть она завтра станет свободной, и исчезнет из моей жизни. А я приму свою судьбу.

Милиан с равнодушием смотрел, как девушка в синей маске, ярко- голубом платье Кэй-ри, с развевающимися по ветру темными кудрями, кружила в танце с крылатыми принцами. Не трогала принца утонченная красота его жены, не смотря на то, что она обрела явный лоск, движения ее стали грациозными и плавными, и сложное эльфийское одеяние она носила теперь с легкостью и изяществом.

Нет, ошиблась Оракул, не предназначена ему эта человечка.

Принц пошел в обход помоста, объятого языками пламени, на котором танцевала девушка в маске цвета солнца и в летящем золотом платье. Хотя, танцем это назвать было сложно, скорее сочетание классического придворного балета Кэй-ри, разнузданной пляски Дайкири и летящих движений Йали. Но, это было весьма сексуально, и притягивало взгляды всех, кто находился рядом. Толпа вокруг громко аплодировала и поддерживала танцовщицу криками.

Внезапно, на плечи принца легли чьи-то горячие ладони:

— Здравствуй, «Ищущий»! Хочешь, возьми меня… — девушка в ярко-зеленой маске «Доступности» и струящемся изумрудном платье, почти обнажающем грудь, прильнула змейкой к его боку. Мягкая маска, состоящая, казалось, из граненых чешуек, почти касалась его лица, теплый влажный кончик языка прошелся по шее. Мил вздрогнул и отстранился: