Математик Боя - Blood_and_Tea

от мозга к месту под желудком и заканчивались в сердце. Теоретически — снятие любого из этих ограничителей несло в себе нешуточную угрозу для здоровья пользователя, куда большую, нежели при «открытии» первых «Врат». Последнее тенкецу вообще, вскоре после его «открытия», должно было превратить тело шиноби в пепел. Снятие предохранителей, созданных самой природой для сохранения человеческой жизни, вело лишь к уменьшению этой самой жизни.

Узнав об этом, младший из братьев Сенджу объявил технику запретной и строго-настрого ограничил круг людей, знающих о ней. Сила, в перспективе даруемая открытием всех Восьми Врат, была слишком велика, но и расплата за нее оказалась чудовищной.

Еще одним усложнением этой техники были требования, выдвигаемые ей к пользователю, собирающемуся открывать Врата. Дело в том, что у неподготовленного шиноби не было и шанса получить эту силу — его тело было просто не способно снять свои ограничения. Для того, чтобы использовать Восемь Внутренних Врат, нужно было тренировать тело чуть ли не с самого детства и, к тому же, весьма необычными способами. Разум тоже нуждался в укреплении, ибо если он не поспевает за телом, то и смысла в технике нет — использующий ее не поймет, как управлять самим собой.

Учиха Мадара, Узумаки Мито и Тобирама Сенджу с сожалением признали, что никогда не овладеют Вратами. Конечно, такие подготовленные шиноби подходили под требования к телу, пусть и не все, но вот их разум уже закостенел. Лишь Сенсома Томура, которого и нарекли создателем этой запрещенной техники, мог быть тем, кто способен будет открыть хотя бы половину всех Врат.

Получив информацию об этом, Мадара лишь удовлетворенно кивнул и изменил физические тренировки для своего ученика. Они не стали жестче или легче, они просто стали другими. Великий Учиха не видел смысла в том, чтобы развивать тело Сенсомы так же, как это делают обычные шиноби, а потому спокойно отказался от «проверенных временем» упражнений и количества их повторений.

Первые Врата поддались как-то быстро — всего пять месяцев тренировок, перемежаемых с обычной практикой ниндзюцу и спаррингами. Сенсома и Мадара радовались как дети (хотя первый и был, формально, ребенком), а уж возможности ста процентов тренированного детского тела заставили их обоих подналечь на тренировки еще больше.

Открытие Вторых Врат, однако, оказалось куда более сложным делом, так что, подумав, учитель и ученик решили вести его в фоновом режиме, начав уделять больше времени общему развитию Сенсомы как шиноби и его изысканиям в области создания второй заветной техники — увеличителя объемов чакры.

* * *

— С девятилетием, Сенсома-ку-у-ун! — воскликнула Мито, когда к ней в дом зашел Томура, у которого в этот день, по расписанию, должен был состояться урок по фуиндзюцу. — С Днем Рождения!

Перерожденный недоуменно моргнул, удивленно смотря на раскрывшую свои объятия и бегущую к нему Узумаки. За ее спиной вырисовывалась интересная картина — Тобирама Сенджу и Мадара Учиха яростно сверлили друг друга взглядами, держа в руках неумело упакованные свертки с намеками праздничной ленты на них. Первый Хокаге тоже был в зале и сейчас усиленно пытался уместить огромнейший сверток в подсобку, откуда тот все время умудрялся выпасть. Вид у Хаширамы был кислый, но он не сдавался.

— И-иех! — женщина, добежавшая до именинника, обхватила его обеими руками и легко подбросила в воздух. — Ты уже такой большой и сильный, Сенсома-кун! Тренировки с Мадарой-чан не проходят даром!

— А… ага… — только и мог выдавить из себя пораженный Томура. — Вы правы…

Дело в том, что с момента начала обучения у Бога Шиноби, Сенсома совсем забыл о праздниках. Даже о дне своего рождения. В этом мире бывший учитель математики вообще не часто вспоминал о таком событии, как наступление этого дня. Жизнь в приюте не располагала к веселым праздненствам, клан Нара не знал точной даты рождения своего чемпиона по шахматам, а Мадара и не пытался уделять этой стороне жизни своего ученика внимания, да и сам ученик не горел такими желаниями.

Но Мито, прознавшая об этом, сжалилась над мальчишкой, считая, что в Деревне, созданной ее мужем, у детей должно быть нормальное детство. Ох, сколько сил было вложено, чтобы уговорить всех присутствующих сюда явиться и не выдать важной информации виновнику торжества! И если Хаширама был только «за», то остальные двое…

Мадара, в принципе, не был против устроить ученику выходной и праздник, но уж точно не в компании Узумаки и Сенджу, коих стал лишь меньше любить за эти годы перемирия. Ладно Мито — к ней Учиха успел проникнуться тенью благодарности за помощь в воспитании Сенсомы, но Хаширама… Порой Узумаки казалось, что один из Богов Шиноби просто патологически не выносит второго. Ее муж стремился объединить Деревни и Страны путем мягкой политики, а его тезка по звучному имени придерживался мнения, что выход в тирании и полном контроле всех и вся, путем использования силы. На этой почве уже состоялось множество скандалов, ни в одном из которых Учиха не победил упрямого Сенджу.

Ее дражайший родственник по линии мужа, в свою очередь, просто не любил шумные собрания и праздники. Да он вообще мало «кого» и «что» любил. Особенно Учиху, который обязан был присутствовать на Дне Рождения своего ученика. Сенсому Тобирама… терпел и прислушивался к мыслям, рождающимся порой в голове у мальчика, но без фанатизма. Осознав потенциал Восьми Внутренних Врат, альбинос стал довольно подозрительным по отношению к последнему из клана Томура…

Однако, Мито Узумаки не была бы собой, если бы не смогла заставить каких-то Сенджу и Учих мирно (или почти мирно) сесть за общий стол и притвориться празднующими. Причем ее муж не притворялся, с интересом расспрашивая все еще шокированного ребенка о его задумках и техниках, а также охотно рассказывая о своих битвах.

— Мадара? — Хаширама покосился на друга детства. — Он сильный… Еще до получения последней стадии силы своих глаз он был таким, а уж после… Что и говорить — его Сусаноо не берут даже мои древесные техники. Нет, конечно первые пару стадий я пробью, но последняя — это нечто!

— Неправда! — чуть пьяный Мадара пренебрежительно помахал рукой. — Твои кусты смогут понаделать в ней дыр. Особенно последняя, эта… Ну как ее?..

— Заткнись, — веско уронил Тобирама, даже не притрагивающийся к алкоголю и смотрящий прямо перед собой. — Нечего раскидываться секретной информацией о техниках, могущества которых хватит, чтобы захватывать страны. Особенно пьяным.

— Заткнись сам, альбинос, — Учиха меланхолично закинул себе в рот