«Жесткая» инструкция по выживанию или Зимняя сказка - Олег Кожевников

— Какой-то порядок соблюдается, — подумал я. Правда мне не понравилось, что как то грубо вытаскивали пассажирку из машины. Также вызывало недоумение, почему проверяют здесь — ведь мы проехали совершенно пустой пункт ДПС, километрах в трёх от этого места.

Один из стоявших милиционеров внимательно проводил нас взглядом, но останавливать не стал. Въехав в сам город, мы поразились творившемуся здесь бардаку. Видно было, что улицы не убирают, кое- где на обочинах виднелись неубранные трупы людей на встречающихся развалинах, никакой организованной разборки не велось. На руинах некоторых зданий копались бомжатского вида личности. По сравнению с Пущино, здесь было гораздо меньше порядка, несмотря на то, что имелось гораздо больше всех видов ресурсов, включая топливо, продовольствие, да и армейские части здесь были в достатке, а так же было много различных специальных Служб.

Проезжая, мы видели много военной техники, стоящей у больших продуктовых магазинов и у заправок, но ощущения порядка не было. Наверное, здесь было много начальства, и каждый тянул одеяло на себя. Если даже в Пущино образовалось два центра власти, то здесь, судя по всему, их гораздо больше.

В первую очередь, мы, конечно, поехали на продовольственную базу, где в прошлые приезды закупали продукты. У нас всё ещё теплилась надежда, что мы там что-либо получим — ведь я оплатил наш заказ.

Подъехав туда, мы увидели, что у ворот стоит БМД и поблизости, жгут костёр солдаты-десантники. Увидев нас, они взяли автоматы наизготовку, и подошли к нам. Пулемёт в башне БМД тоже недвусмысленно нацелился на нашу машину. Подошедший сержант в наглой форме потребовал:

— Выйти из машины и предъявить документы! Приготовить машину для досмотра, на предмет поиска неразрешённых грузов: продовольствия, топлива и оружия с боеприпасами.

Саша с Флюром предъявили ему свои документы, а ксивы у них были весьма серьёзные и навороченные — там даже была бумага, где было сказано, что грузы и граждане, сопровождаемые ими проверке, и досмотру не подлежат. Развязность и наглость у сержанта сразу пропала. Он уже другим тоном спросил, — что требуется товарищу капитану.

Саша начал придумывать прямо на ходу, — мы по заданию командования составляем список объектов жизнеобеспечения в этом районе Тулы, а также, какие меры приняты для их охраны. Так что боец, мы посмотрели на объект и удовлетворены — можете продолжать службу.

Сержант покосился в мою сторону, Саша продолжил, — а это мобилизованная машина с водителем-хозяином.

Сержанту нечего было сказать, не идти же звонить, проверить наши полномочия. Тем более что документы были серьёзные, а мы ничего не просили и не требовали, только посмотрели и собрались уезжать. Поэтому, он, молча, козырнул, повернулся и пошел, обратно к костру, махнув бойцам, чтобы те опустили оружие. А я просто всё это время боялся, что они заглянут в машину и увидят водку с самогонкой, тогда уже никакие ксивы не помогут — обязательно всё конфискуют, а может и пристрелят, чтобы следов не осталось, а машину сожгут. Поэтому, после разговора, я весьма быстро развернулся и поехал к центру города. Больше мы решили никакие склады и большие магазины не искать.

В центр города мы поехали найти отдел Сашиной с Флюром конторы, в надежде, что там им должны выделить продуктовые пайки и оказать другую помощь. И с чем чёрт не шутит — может быть удастся эвакуироваться в такое место, где имеются большие стратегические запасы продуктов и какой-нибудь стабильный источник энергии, например, ядерный реактор, атак же большое организованное поселение людей. Всё-таки, большой группой, пережить наступающую «вулканическую зиму» будет намного легче.

Ещё ребята очень хотели связаться с Москвой — дисциплина и долг у них в крови, они обязаны были доложиться и получить указания. И как я их не убеждал, — что в такой ситуации они, в первую очередь, должны думать о родных и о себе, и им так скажет любое начальство их конторы, — они продолжали гнуть свою линию.

Въезд в центр перекрывал военный патруль из той же Тульской десантной дивизии. Командир патруля проверил документы ребят и посоветовал, как найти нужную службу. Он, правда, сказал:

— Здание нужного вам отдела разрушено, и все службы сейчас собраны в здании администрации города. Там, по, крайней мере, тепло и есть электричество и организована гостиница для потерявших свои части офицеров.

При этом он с сочувствием посматривал на Сашу и Флюра.

Когда мы подъехали к администрации — ребят направили к дежурному майору, я в это время стоял в стороне, меня никто не выгонял и, вообще, как бы ни замечали. Майор, посмотрев документы, раздражённым тоном произнёс:

— Вот опять отпускники, тут своим-то места не хватает!

Потом более спокойным голосом спросил:

— Что вам совсем негде остановиться?

Саша ответил, — в принципе, есть, мы живём на даче у родственников, а в Тулу приехали связаться с командованием в Москве и доложиться. Что до службы доехать нет никакой возможности, все мосты разрушены, никакой транспорт не функционирует, и обычной телефонной связи нет.

Майор, уже деловым тоном, сказал:

— Связываться с Москвой бесполезно, там наверняка не до вас и других проблем достаточно. И у нас в Туле положение тоже очень напряженное, особенно по размещению людей. Отапливаемых помещений катастрофически не хватает, система центрального отопления и электроснабжения нарушена, и в ближайшее время наладить её, не обещают. Поэтому я советую не пытаться пристроиться где-нибудь здесь, а ехать, обратно на дачу и переждать там пару, тройку месяцев. А справку, что вы обращались сюда, я вам напишу, а так же выдам продуктовый аттестат. Но, правда, на получение только однодневного пайка, больше не разрешено. Если хотите получить ещё на один день, то должны приехать завтра, выдам также талоны на сегодняшнее посещение столовой и, в виде исключения, даже на вашего товарища, — он кивнул на меня.

Делать было нечего, выступать и что-то доказывать было бессмысленно. Поэтому ребята, молча, козырнули, а майор начал оформлять продуктовые аттестаты и ещё какие-то справки. Получив обещанные бумаги, мы, первым делом, отправились в столовую, ведь горячий обед был нам очень кстати. В столовой было много народу, и стоял тяжёлый запах немытых тел, перегара и какой-то гнилости. Обед был, мягко сказать, не вкусным, после него у меня сразу началась изжога, и я с ностальгией вспомнил обеды, которые готовили наши женщины. Но мы всё равно подъели всё полностью, может быть, чтобы не выделяться среди окружающих людей, которые с жадностью съедали всё подряд. Потом я пошёл в машину, а ребята направились отоваривать свои аттестаты.

Я вышел из здания, подошёл к машине и, прислонясь к ней, решил покурить после невкусного, но сытного обеда в столовой. Мне стало жарко в моей тёплой одежде и хотелось охладиться на лёгком морозце. Ко мне подошел молоденький солдат, призванный, наверное, не более трёх месяцев назад. Он вероятно, охранял авто стоянку. Подошёл он стрельнуть сигарету, я ему, конечно, выделил и даже несколько штук — уж очень он имел жалкий вид, весь какой-то скукоженный, всё время хлюпал носом. На лице были следы побоев, но на плече гордо болтался автомат Калашникова. Мы разговорились, я ему посочувствовал, — холодно, наверное, находится тут, даже погреться негде.

Его звали Андрей, и он очень обрадовался, что есть, кому высказаться и поплакаться.

Призвали меня в начале мая в городе Челябинск. Я окончил школу год назад и пошёл работать на завод имени Колющенко — учеником токаря. После призыва направили сюда, в Тулу, в учебку. Присягу принимал здесь же, после учебки, в начале октября, направили в часть, обстановка во взводе у нас была вроде бы нормальная. Старики, конечно, издевались — не без этого. Надо мной, в основном, по поводу моего родного города Челябинска. Достали с «крутым челябинским пацаном» — всё предлагали проверить, насколько у меня крутые яйца, выдержат ли удар табуретки, если их положить на стол. Ну, это ладно — после катастрофы стало гораздо хуже.

Половина офицеров куда-то исчезла, оставшиеся совсем озверели. Старики тоже стали раздражительные, ни хрена не делают, заставляют молодых нести всю службу, а сами ночами выходят в город, чтобы раздобыть буханину и жрачку — в основном бомбят брошенные квартиры. Но вчера ночью решили взять коммерческий магазинчик, раньше там вовсю продавали водку — вот и думали, что и сейчас там тоже много бухалово осталось.

Когда начали ломать, оттуда открыли стрельбу и убили Марата, пришлось кинуть в окно пару гранат. Когда туда влезли, куча бутылок с водкой была разбита, но всё равно старики, ящик с целыми бутылками набрали, ещё взяли шоколадки и чипсы.

Всего в этом магазине сидело три человека, ребята сказали, — что в отместку за Марата, они их всех мочканули. А нам молодым ни хрена из этой добычи не досталось. Старики только командиру и прапору отдают часть добычи, чтобы они их прикрывали. А вообще, всё это начальство хапает целыми машинами. Вон земеля Саша Силин из соседнего взвода рассказывал: