Посланник - Геннадий Иевлев

Лицо выглядывающего ребенка было копией лиц взрослых, только меньшего размера и лишь его волосы не висели паклями, а торчали во все стороны, словно наэлектризованные.

Молчание затянулось. Дакк не решался нарушить его первым, так как опасался оказаться непонятым и потому упорно ждал, когда кто-либо из стоявших перед ним взрослых скажет хотя бы слово. Наконец губы человека, сжимающего в руках палку шевельнулись.

— Шур шин гое хыы чой тор! — Донеслись грубые отрывистые звуки: определенно, обладать таким голосом мог лишь мужчина.

Дакк сдвинул брови. Несомненно, это был тот же язык, на котором с ним разговаривал в горах атлет.

Что привело освободителя злого огня в мой дом?

Механически выстроились в голове Дакка произнесенные звуки в примерную понятную смысловую форму. Наиболее противоречивой оказалась связка шур шин — она могла быть как его именем, так и утверждающей его профессиональную деятельность. Однако то, что он был освободителем злого огня или ещё хуже — колдуном, сразу же вселило в Дакка определенную тревогу. Он мог оказаться совсем не желанным гостем в доме.

— Что здесь происходит? Почему все попрятались? — Переложил он свои мысли в два набора отрывистых звуков.

— Хаго той дуту хай-й! — Произнес мужчина.

Предмет в его руках раздвоился, обнажив узкую блестящую полосу — скорее всего, это был нож.

Тебе лучше знать, отдавшийся злым силам. Сложилась в голове Дакка ещё одна смысловая форма.

Его тревога подтверждалась — он действительно был нежелательным гостем в этом доме, да и демонстрация оружия говорила о решительности его хозяина. Поражало и поведение ребенка — он совершенно не испугался за действия взрослого, хотя блестящее лезвие, сжимаемого рукой взрослого, колебалось прямо перед его лицом.

— Мне нужна пища. — Произнес Дакк, решив поинтересоваться тем, что его сейчас больше всего беспокоило, оставив выяснение остальных вопросов воле случая.

— Шур Шин ту-у! — Продолжил говорить мужчина и его рука, сжимающая нож, дрогнула.

Уходи Шин колдун. Перевел Дакк негостеприимное предложение в свой адрес.

— Скажите, где я могу найти еду и я уйду. — Ответил он, дернув плечами.

— Ту-у! — Мужчина, вдруг, поднял нож на уровень своего лица, шагнул к Дакку.

Дакк молниеносно выхватил катран и выбросил его навстречу мужчине. Мужчина замер. Нож выпал из его руки. Искрящийся белыми разводами конец катрана колебался всего в каком-то десятке сантиметров от его лица. В бледном свете своего оружия Дакк увидел глаза мужчины — они были совершенно черные и без зрачков.

Донесся громкий крик. Дакк скосил взгляд в сторону. Это вскрикнул второй взрослый и потому, что его голос был заметно выше стоявшего перед катраном, Дакк определил, что кричавший была женщиной. И лишь ребенок совершенно не принял никакого участия в разыгравшемся в доме спектакле — так как мужчина отошел от него, Дакк увидел, что он был совершенно без одежды.

Кто он был мальчик или девочка, определить было невозможно, но в нижней части его живота была точно такая же складка, какую имел и носитель Дакка. А так как мужчина называл Дакка колдуном, то значит настоящий Шин был мужчиной и тогда выходило, что ребенок, возможно, был мальчиком.

Вдруг женщина метнулась в сторону и подбежав к одному из камней, опустила в него руки, видимо камень был полым и что-то достав из него, шагнула к Дакку и вытянула руки в его сторону. Её губы шевельнулись.

— Хор! — Донесся тихий отрывистый звук.

Хотя её голос тоже был достаточно груб, но он был заметно выше голоса мужчины, что утверждало догадку Дакка, что она женщина.

Возьми. Понял Дакк.

Дакк скосил взгляд на предмет, который ему предлагала взять женщина. Что это было, он совершенно не представлял. Предмет был коричневым полуовалом и мог быть чем угодно: и пищей, и чем-то ещё. К тому же Дакк совершенно не чувствовал его запаха.

Дакк освободил свое поле и коснулся им женщины — совершенно никакой защиты у неё не было. Она имела обычное биополе живого организма, которое сейчас находилось в возбужденном состоянии, лишь может с некоторыми не существенными местными особенностями.

Оставив женщину, Дакк коснулся своим полем мужчины. Никаких признаков психотронного поля не было и у него, а его биополе было возбуждено до такой степени, что совершенно не представлялось возможным прочитать его информационное поле, не причинив ему вред.

Раздосадованный, Дакк убрал свое поле.

— Хор! — Повторила женщина.

Вырвавшийся из стены луч света, упал женщине на лицо и Дакк отчетливо увидел, как испуганно дрожат её губы.

Ничего больше ни говоря, Дакк сделал полшага назад, опустил катран и став боком к выходу шагнул в него и оказавшись снаружи, сунул катран в чехол и обойдя дом, направился к терпеливо ожидавшему его у края дороги тупи.

Усевшись на спину животного, он дал ему команду двигаться вперед, а сам погрузился в размышления.

Несомненно, его положение сейчас было достаточно тревожным. За те дни, проведенные на этой планете, он пока нажил себе лишь одних врагов, не считая тупи. Определенно в этом городе шур Шин был прежде и оставил о себе весьма скверное впечатление и скорее всего кроме неприятностей здесь его больше ничего не ожидает. В горы возвращаться смысла тоже никакого не было. Атлет видимо был значимой фигурой и его смерть ничего хорошего ему не принесет. Шур Шина скоро будут искать, чтобы убить, если уже не ищут. Возможно, этим и подтверждается агрессивность хозяина того дома, в котором он только что был. Выходило одно — нужно было менять носитель. Но менять наугад, Дакк не хотел, ситуация могла повториться. Конечно, можно было потом вновь его поменять, но бесконечная чехарда с носителями тоже ничего хорошего не несла — в конце концом немудрено было запутаться и потеряв контроль над собой, оказаться раскрытым.

Если бы носитель грота…

Дакк поднял голову и посмотрел вверх — в его сторону по воздуху двигалась черная точка. Его рука механически легла на рукоять катрана. Он поднялся. Тупи остановился.

Точка стремительно приближалась, разрастаясь в размерах и вскоре стало понятно, что это огромная птица, похожая на ту, которую он встретил у входа в долину. Почему он вновь стал объектом её внимания, Дакк мог лишь гадать.

Может потому, что я один нахожусь на улице, остальные все попрятались? Всплыла у него мысль.

Птица уже подлетела настолько близко, что Дакку стали видны её ноги. Они не были привычно отставлены назад, как у птиц при полете, а наоборот вытянуты вперед и на концах её шести пальцев на каждой ноге, блестели длинные розовые плоские, словно ножи, когти. Определенно, птица видела в нем добычу. Она резко скользнула вниз.

Дакк выхватил катран и в воздухе сверкнула розовая молния. Воздух огласил громкий резкий крик, заставивший Дакка втянуть голову в плечи. Ударивший в него мощный поток воздуха бросил его назад и ткнувшись спиной в высокий нарост тупи он сел. Птица громко крича, стремительно удалялась, набирая высоту. И вновь Дакку показалось, что у неё на спине сидит человек.

Посидев некоторое время, Дакк спрятал оружие и решил продолжить путь по дороге, но больше не прятать свое поле, а активно использовать его, решив, что раз он считается колдуном, то, возможно, и проявление чего-то необычного в его действиях вполне может сойти за проявления колдовства. Хотя происходящие события и в какой-то степени заглушали голод, но он все же с настойчивым упорством регулярно напоминал о себе. Дакк решил во чтобы то ни стало найти сегодня пищу.

Он дал команду тупи — двигаться вперед и освободив свое поле, разбросил его по сторонам, проникая во все подряд, стоящие вдоль дороги, дома. Во многих домах ощущались биополя живых организмов, но они ничем не отличались от биополей людей дома, который он посетил, многие из них находились в явном тревожном возбуждении и безразлично скользя по ним своим полем, Дакк оставлял их в покое.

Отбрасываемые предметами тени заметно удлинились, что указывало на приближение ночи. Дакк был недоволен. Определенно, он уже проследовал через большую часть города, но никаких признаков строения, где можно было бы утолить голод, не встречалось. Он уже начал обдумывать вариант вновь войти в какой-либо из домов и каким-то образом добыть там пищу, как, вдруг, улица резко оборвалась и тупи вышел на большую круглую площадь, заставленную разных размеров камнями, к тому же достаточно замусоренную. Ему показалось, что эту площадь он встречал среди исчезнувших образов своего носителя, что подтверждало догадку, что его носитель бывал здесь. Скорее всего это был центр города, так как однообразность строений тоже резко поменялась — они по-прежнему были каменными и островерхими, но стали значительно больше, как в высоту, так и в диаметре и многие из них приобрели овальные многокупольные формы. Прямоугольные проемы, почти под самыми крышами зданий, явно служили им окнами, но как Дакк ни всматривался, блеска стекол в этих проемах не увидел.