Страсти-мордасти - Светлана Алешина

– Возможно и такое, – согласился Кряжимский. – Но ведь человек запросто мог назваться и чужим именем, об этом вы не подумали?

– Нет, – призналась я.

– Ну вот, так что пока не стоит нагнетать ситуацию. Давайте вместе подумаем, как лучше проверить и доказать, что убийца именно кто-то из посетителей. Изначально вы ведь думали, что первые два случая – это просто неудачные попытки, значит, что-то еще нужно вспомнить.

– Браво, Сергей Иванович, – похвалила я его. – Вы гений!

– Но я же еще ничего не сказал, – засмущался Кряжимский.

– Как же не сказали, – радовалась я. – Ведь мы и в самом деле совсем забыли про те два случая. И если посмотреть по записям охраны, кто из этих троих приходил в гостиницу в тот день, когда я застала Сабину в ванной возле своего мужа, то станет ясно, что убийца – тот, кто был и в тот день.

– Браво, Ольга Юрьевна! – похвалил Кряжимский, а Ромка громко захлопал в ладоши и добавил:

– Правда, она у нас как Шерлок Холмс?

– Да ну вас, – отмахнулась я.

– А можно я скажу? – неожиданно привлек наше внимание Ромка.

– Ну говори, – согласилась я.

– Я тоже думал про убийство, – признался он. – У меня получилось, что Сабина всегда шугала убийцу.

– Ну, не шугала, а просто случайно спугивала, – поправил его Сергей Иванович. – Это ты верно заметил – скорее всего, именно так и было.

– Ну вот, похоже, что Шерлоков Холмсов у нас уже двое, – рассмеялась я, но в этот момент в нашу комнату влетела взъерошенная и какая-то растрепанная Маринка.

– Вы, вы… – никак не могла она найти слов.

– Мариночка, что с вами? – забеспокоился Кряжимский.

– Что? И вы еще спрашиваете? – удивилась она. – Да этот черномазый меня чуть не изнасиловал, террорист озабоченный.

Она поправила на плече сползшую лямку сарафана и, повернувшись к зеркалу, принялась возвращать своей прическе первоначальный вид.

– Вот гад, всю прическу испортил.

– Ты узнала, что нужно? – как ни в чем не бывало спросила я, догадываясь обо всем, что пришлось вытерпеть Маринке.

– А с тобой… – Маринка повернулась ко мне и, показав на меня своим маленьким пальчиком с длинным ноготком, зло закончила: – Я вообще больше не разговариваю.

– А я-то в чем перед тобой провинилась? Я же не виновата, что мужчина оказался таким страстным, – состроила опешившее лицо я.

– Ах, ты не понимаешь, – разозлилась Маринка. – Так я тебе сейчас поясню. Ты специально все подстроила, чтобы я к нему пошла, а знала же, что я терпеть этих кавказцев не могу.

Она долго ныла, обвиняя меня во всех смертных грехах. Но тут уж я не выдержала и тоже возмутилась, да так, что Маринка быстро притихла и поведала нам о результатах своей работы.

– Зря только посылали, – первым делом заявила она, все еще демонстрируя свою обиду. – Эти двое еще в обед слиняли в город, сняли там себе телок и кутили с ними всю ночь, а вернулись под утро, когда убийство уже было обстряпано, – коротко изъяснилась она.

– Ура, остался один, – выкрикнул Ромка, и они с Виктором шлепнули друг друга ладонями.

– Подождите радоваться-то, – остановила я их. – Все еще проверить надо.

– А что тут проверять, вы же сами только что все доказали? – не понял Ромка.

– Мы не доказали, а предположили, – сказал Сергей Иванович. – А предполагать можно все, что угодно.

– Ну… так надо проверить, – уверенно заявил Ромка.

– Ишь ты шустрый какой, – усмехнулась Маринка.

– Да ладно вам, – махнула я на них, а потом снова повернулась к Сергею Ивановичу. – Итак, мы выяснили, что из троих посетителей гостиницы алиби есть лишь у двоих. Нет алиби только у одного. С ним вообще многое непонятно: в журнале охраны записано, что он был, а его девушка утверждает обратное, из чего можно сделать вывод, что он еще и за чем-то другим приходил в гостиницу.

– Не зачем-то, а чтобы убить, – принялась поправлять меня Маринка. – И убил.

– Верно. Еще мы можем предположить, что планировал он убийство давно, потому и имя сказал не свое, чтобы потом его найти не смогли. А в тот раз, когда я нашла Сабину в ванной возле тела мужа, была первая, неудачная попытка. Все складывается вроде бы.

– Ага, складываться-то складывается, а вот как ты теперь этого типа искать собираешься? – с ходу спросила Маринка. – Сомневаюсь, что он рискнет еще раз сюда нос сунуть. Да и потом, вдруг это не он? Ты же не знаешь, с какого времени он стал встречаться с той девушкой.

– А мне это и не надо знать – я собираюсь прямо сейчас выяснить у охранника, был ли в гостинице этот Георг в тот день, когда мы приехали и произошло первое преступление, – заявила я и даже встала, чтобы пойти выполнять задуманное.

Но тут неожиданно меня окликнул Ромка и попросил:

– Ольга Юрьевна, а можно я схожу?

– Ну, – задумчиво протянула я, не зная, что сказать.

– Нет, нельзя, – ответила за меня Маринка, – мал еще.

– У меня уже скоро день рождения, – шмыгнув носом, напомнил Ромка. – И я не тупой.

– Ну что ж, будем считать, что это твое боевое крещение, – неожиданно приняла я решение и сразу принялась объяснять Ромке, что именно он должен сделать.

Ромка молча меня выслушал и мигом исчез за дверью. Вернулся он быстро, с ходу, еще даже не закрыв за собой дверь, выкрикнул:

– Был, был он тогда. Он убийца.

– Э, ты людей-то в коридоре не пугай, – попросила Маринка.

Ромка быстро захлопнул за собой дверь и еще раз повторил то же самое.

– Ну вот, – произнесла я. – Теперь у нас всего один подозреваемый, и пока все против него.

– Да, только вот как его найти, этого самого подозреваемого?.. – как всегда принялась нагнетать обстановку Маринка. – Нет его. Это называется – ищи ветра в поле.

– Найти-то его наверняка можно, просто надо хорошенько поискать, – сказал Кряжимский. – И хорошо подумать.

После вчерашнего трудного для нас всех вечера, когда мы ломали головы над тем, кто же мог убить мужа Сабины, проснуться рано никто не смог. Маринка по нашим лицам сразу поняла, что ехать никто никуда пока не намерен, и начала возмущаться:

– Это что за отпуск такой? Вы что сюда, расследованиями приехали заниматься, в Тарасове их, что ли, вам мало? Айда на пляж.

– Значит, для тебя пляж куда важнее судьбы человека? – холодно спросила я и пристально посмотрела на Маринку.

– Нет, но… – засмущалась она.

– Тогда не ворчи, а лучше давай думай, как найти этого самого Георга.

– Я вам что, энциклопедия ходячая, – сразу отмахнулась Широкова. – Такие вопросы не ко мне, а вон к Сергею Ивановичу, у него это дело лучше получается.

– Не всегда, – смущенно проговорил Кряжимский. – Как раз сейчас ничего на ум не приходит. Всю ночь почти не спал, думал, но – увы…

– Хорошо, – сказала я. – Думаю, надо еще раз навестить изготовившего кинжал и попытаться выжать из него хоть какую-то дополнительную информацию. Может, он все же вспомнит, как звали ту девушку или хотя бы для кого она делала кинжал.

– Значит, прямо сейчас едем к нему? – стал уточнять дальнейшие действия Кряжимский.

Я кивнула и принялась собираться. Быстренько закрутила волосы в жгут и заколола на затылке, подправила макияж. Остальные тоже не сидели на месте. Ромка, зная свои обязанности, побежал наполнять пластмассовые бутылки водой. Виктор, конечно же, занялся машиной. Кряжимский просто пошел с ним за компанию, а вот Маринка…

А про нее отдельный разговор. Она заявила, что никуда не поедет. Я сразу же спросила:

– И чем же ты собираешься заняться?

– Поеду на пляж, – без зазрения совести заявила эта вертихвостка.

– Да? И у тебя хватит совести отдыхать, когда все остальные будут работать?

– Ну знаете, – сразу надулась Маринка, – мы сюда не работать ехали, а именно отдыхать. И не надо на меня смотреть так, будто я худшее создание на земле.

– Это еще мягко сказано, – вставила я. – Худшие создания, по крайней мере, не меняют своего решения и если уж начали что-то делать, то доводят до конца.

Маринка что-то тихо заворчала себе под нос, резко встала, потопталась на месте, а потом выдала:

– Ну ладно уж, еду.

Сделала одолжение. Хорошо еще, что за это денег не попросила.

Мы вышли из гостиницы, загрузились в мою любимую «ладушку» и покатили к Сочи. Дорога туда нам уже была хорошо знакома, работа с картой более не требовалась, и я могла спокойно наслаждаться мерным покачиванием машины на гладкой дороге. Виктор включил приемник, так что оставалось лишь закрыть глаза и почувствовать себя почти в раю.

Но только «почти», так как Маринка все же поехала с нами, а когда она рядом, о тишине и спокойствии можно забыть. Маринка минуты не может провести молча.

– А этот старик, он носит папаху? – полюбопытствовала она.

– Нет, – коротко ответила я.

– А палка – ну такая, на конце загнутая – у него есть? – не унималась Широкова.

– Нет, – еще раз повторила я и тихонько вздохнула, понимая, что зря уламывала Маринку ехать вместе со всеми.