Рыцарь Ртуть - Кристофер Сташеф

— Ну, через какое-то время в этом уже не было необходимости. Они сами приходили одна за другой и просили принять их. Я заставляла их клясться мне в верности, хотя сомневалась, чтобы эта клятва стоила больше их лохмотьев.

Тем не менее давала им новую и крепкую одежду и надеялась, что это усилит их стойкость.

— Вы, должно быть, процветали, — предположил Джеффри.

Ртуть пожала плечами.

— Я была вне закона. Если бы меня поймали, я бы погибла.

К тому же мне начинало казаться, что я гораздо больше гожусь на роль правителя, чем граф или его сынок.

Джеффри нахмурился.

— Дерзко мыслишь для внучки крестьянина.

— Ты, должно быть, не встречался с графом Лаэгом и его сыном, — возразила она. — Я провозгласила себя владыкой леса и послала людей объявить об этом по всем деревням.

Джеффри удивленно посмотрел на нее.

— Публично? Это похоже на вызов!

— Это и был вызов, — произнесла Ртуть С жесткой улыбкой. — И молодой граф Лаэг это понял. Для начала он выслал против меня сэра Хемпена, но я с легкостью разбила его отряд, отправив всех назад пешими и без оружия. Хотя меня очень опечалили наши потери, в бою погибли двое их людей и трое наших. Самого же сэра Хемпена я публично выпорола хлыстом и отправила домой без рубашки.

Джеффри насупился.

— Мне показалось, ты щадишь гордость своих врагов.

— Только не его — он слишком дорого обошелся мне. Я велела ему благодарить его мать за то, что он остался в живых.

Если бы не мысли о ее горе, я убила бы его не задумываясь. Хотя нет, — добавила она, — может быть, не сразу, а постепенно.

Джеффри не смог сдержать дрожь и в который уже раз удивился тому, что эта женщина, несмотря на всю свою жестокость и кровожадность, по-прежнему очаровывает его.

— Ему придется наказать тебя за это, иначе он потеряет покорность своих крестьян.

— Он и так уже потерял ее. Они приходили ко мне по несколько человек, молодые и старики, те, кто устал от тирании сэра Хемпена. Он отбирал скот и урожай за неуплату налогов, а возлюбленных и дочерей использовал для своих развлечений… — Она встряхнулась, пытаясь вытеснить гнев. — Тьфу! Настоящий подлец! Если бы среди моих людей не было храбрецов, я бы презирала всех мужчин!

— Я рад, что до этого не дошло, — вставил Джеффри.

— Еще чуть-чуть бы, и дошло, — поправилась она, — потому что в каждой банде были женщины, настоящие рабыни, которые готовили, стирали, спали с разбойниками и рожали им детей и воспитывали их.

Джеффри вздрогнул.

— Бедняги! Как они попали в такое положение?

— Одних похитили, когда они пришли в лес за ягодами. Другие оказались среди путников, которые были так глупы, что пошли в лес без охраны. Но большинство просто бежало в лес, чтобы скрыться от домогательств рыцарей и их солдат, и просто деревенских хулиганов. Бедняги, их ждала едва ли не худшая участь.

— Пока они не попали к тебе?

— Если бы разбойники не были мне нужны, — с болью ответила Ртуть, — я перебила бы их всех. Я обязательно наказала бы их, но сами женщины умоляли меня не трогать их, утверждая, что эти мужчины для них единственная надежда и защита.

Джеффри с болью зажмурился.

— Бедные одураченные создания!

— Я тоже так подумала, — мрачно продолжала Ртуть, — и пообещала, что отныне сама буду защищать и кормить их, но они продолжали умолять меня не наказывать мужчин, потому что это все, что у них осталось.

— Они считали себя их женами! — удивленно воскликнул Джеффри.

— Вот именно. Я приказала мужчинам обращаться с ними бережно и с уважением и пригрозила, что иначе им крепко достанется. Я сдержала свое слово. Всякий мужчина, ударивший женщину, получал втрое больше ударов, чем нанес сам. У женщин настали радостные дни, они присматривали за детьми и домом. К моему удивлению, многие продолжали общаться с теми мужчинами, которые их похитили, и даже спали с ними!

Джеффри некоторое время смотрел на нее, потом добавил:

— Что ж, если они считали себя их женами, эти мужчины и были их мужьями.

— Так и было, поэтому, когда в лесу появился священник, я позаботилась о том, чтобы все пары обвенчались, и была поражена, что мужчины покорно подчинились. Похоже, они были счастливы.

Джеффри улыбнулся.

— Может, им польстило, что женщины выбрали их добровольно, без принуждения.

— Пожалуй, тут все они были довольны друг другом. Мне пришлось признать, что теперь у меня не просто разбойничий отряд, но и настоящая деревня. Женщины попросили мужчин вскопать огороды и начали выращивать овощи. Правда, среди них оказались и такие, которые были рады свободе и не хотели больше иметь с мужчинами ничего общего. Они считали меня своей избавительницей. Проснувшись как-то ночью, я обнаружила, что две из них сидят у моей двери и караулят, не доверяя моим братьям. Тогда я подумала, что должна научить всех женщин владеть оружием и защищаться. Я так и поступила, и после этого мужчины уже не осмеливались бить своих жен, а мои охранницы освободили братьев от бессонных ночей.

— Теперь они твои телохранители?

— Да. Мне радостно говорить о них. Я знаю, что любая из женщин скорее лишится головы, чем позволит врагу приблизиться ко мне. И на самом деле — от горя у нее перехватило дыхание… — три из них погибли в битве рядом со мной. Более верных друзей у меня не может быть.

Джеффри сочувствовал ей, но в то же время догадывался, что в настоящее время эти амазонки уже действуют. И если они его отыщут…

— Ага, и скоро об этом стало известно всем, потому что твои люди время от времени ходили навещать своих друзей или родственников.

— Да, хотя я не замечала этого, пока ко мне не стали приходить деревенские женщины, сначала поодиночке, потом по несколько человек.

Джеффри постарался сохранить невозмутимое выражение лица.

— Твои люди, разумеется, не обижали их.

— Конечно, нет, — подтвердила Ртуть, — потому что я предупредила всех, как поступлю с мужчиной, обидевшим женщину.

Нет, нет, часовые вежливо и приветливо провожали их ко мне, а я разговаривала с ними и приглашала жить с нами. Через какое-то время мне показалось, что нужно научить их сражаться — с оружием и без него, и была поражена, как многие из них упирались и не хотели обучаться. Я объясняла им, что они живут среди разбойников и должны уметь обороняться.

Наконец они поняли меня и больше не противились обучению.

Сейчас некоторые из них в моей охране.

— А другие повыскакивали замуж?

Ртуть пожала плечами.

— В этом нет особой необходимости. Даже если женщины не выходят замуж, они получают еду, питье, убежище и дрова.

Конечно, всем приходится выполнять свою долю лагерных работ, но в моем отряде спят вместе только по обоюдному желанию, а женятся по любви, а не по принуждению. Если через неделю от отряда хоть что-нибудь останется…