Аншлюс. Как нацисты лишили Австрию независимости - Александр Север
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Первые часы после путча
После очищения здания от мятежников члены правительства тотчас же направились в комнату, где находился труп канцлера Дольфуса. Здесь уже были исповедник канцлера патер Отто Хартман, который следующим образом описал ситуацию прибывшим министрам:
«Когда я вошел в комнату, тело канцлера лежало на диване ‹…›, а на полу виднелись пятна крови. Тело было закрыто, и только лицо открыто ‹…›. На правой щеке от уха до рта виднелся отчетливый кровавый шрам — след издевательства над канцлером. Прежде чем попрощаться с умершим, я приподнял закрывавшее тело покрывало. Вид был ужасающим: из тела буквально вытекла вся кровь. Ясно было, что Дольфус очень мучился — духовно и физически».
Несмотря на подтверждение смерти канцлера, австрийские власти не решились сразу же проинформировать об этом общественность. В очередном официальном сообщении, переданном радиостанцией «Раваг» в 21.30, в частности сообщалось:
«…проникнув в здание дворца канцлера, террористы обезоружили охрану, заняли лестницы и внутренние галереи и заперли членов правительства и чиновников в их помещениях.
Начинать в этих условиях операцию по их освобождению было невозможно, поскольку жизнь многих людей находилась в руках мятежников. Приходилось считаться с тем, что террористы после вступления армии будут мстить задержанным во дворце лицам. Это обстоятельство вынудило правительство начать переговоры с мятежниками.
Вначале они не принесли результата, и тогда мятежникам был предъявлен ультиматум, срок которого истекал в 19.30. Одновременно стягивались крупные армейские подразделения для захвата здания вооруженным путем.
Увидев подготовку к штурму, мятежники решили сдаться, поставив условие, чтобы им разрешили беспрепятственно выехать в Германию. Капитуляция произошла вскоре после 20.00. Здание Канцелярии было окружено кордоном армии и полиции.
Широко задуманное преступление против безопасности Австрии было сорвано. Во всей стране царит спокойствие»[78].
А вот что происходило в этот день в Германии. Адольф Гитлер присутствовал на ежегодном Вагнеровском фестивале в Байрейте, где слушал оперу «Золото Рейна». Новость о «путче» необычайно взволновала его. Фридлин Вагнер, внучка великого композитора, сидела в фамильной ложе по соседству и была свидетельницей происходящего. Два адъютанта — Шауб и Брюкнер, рассказывала она позднее, получали новости из Вены по телефону, который стоял в ее ложе, а потом шепотом докладывали о них Фюреру.
У разных историков реакция вождя Третьего Рейха описана по разному. Процитированный выше журналист Уильям Ширер утверждал, ссылаясь на воспоминания внучки композитора:
«После спектакля фюрер казался очень взволнованным. Волнение его возрастало по мере того, как он пересказывал нам страшные новости… Он с трудом прогнал со своего лица выражение довольства и намеренно заказал, как обычно, обед в ресторане. „Я должен выйти показаться, — сказал он, — иначе люди подумают, что я к этому причастен“».
А вот его коллега Э. Бояджи в своей монографии «История шпионажа» утверждает, что фраза Гитлера звучала по-другому:
«Хорошо, что я нахожусь не в Вене, а то могут подумать, что я причастен к венским событиям».
Вне зависимости от того, что сказал Адольф Гитлер, историки единодушны — диктатор становился все мрачнее и мрачнее, когда узнавал «свежие» новости из Вены. Сначала об аресте «заговорщиков», потом о начале следствия, а затем и реакции Бенито Муссолини. Достаточно сказать, что одна из итальянских газет написала на своих страницах: «Что они возомнили о себе эти господа нацисты…». А пять итальянских дивизий находились на границе Австрии в Бреннеро[79].
Бой после победы
Несмотря на то, что выступление национал-социалистов в Вене было подавлено, в провинции обстановка продолжала оставаться напряженной. Дело в том, что венские «заговорщики» не могли управлять действиями своих коллег в регионах. Последние начали действовать, услышав передачу по радио. А вот правительственное сообщение о том, что путч подавлен, не смогло их остановить.
Наиболее затяжной и ожесточенный характер носили бои в Штирии, Каринтии и Тироле.
В Штирии восстание национал-социалистов началось в долине реки Эннс, куда была направлена правительством 41-я бригада горных стрелков.
Ожесточенные бои велись также за город Леобен. Мятеж там начался со сборища местной национал-социалистической организации, после чего вооруженные отряды мятежников стали занимать отдельные здания государственных учреждений, производя аресты среди чиновников и других лиц. Против них выступили армия и полиция. Вынужденные отступать, заговорщики забаррикадировались в евангелистской церкви, откуда обстреливали атакующих их солдат. Исчерпав все другие средства, армия открыла по мятежникам артиллерийский огонь и вынудила их капитулировать. В боях в Леобене было убито более 40 «бунтовщиков».
Продвижение правительственных войск по охваченной мятежом территории Штирии, Каринтии и Тироля в значительной мере затрудняли небольшие отряды мятежников, которые, используя гористую и лесистую местность, устраивали засады на военные колонны, неоднократно нанося им ощутимые потери.
Всю ночь с 26 на 27 июля шли ожесточенные бои на границе Штирии и Верхней Австрии. Окопавшиеся мятежники отразили несколько атак федеральных войск. И только когда армия применила артиллерию, они вынуждены были сдаться.
В Тироле путч начался с убийства в Инсбруке четырьмя молодыми нацистами капитана полиции Иоганна Хикля. Местная комендатура полиции тотчас же объявила боевую тревогу и заняла все государственные учреждения. На следующий день, 26 июля, на помощь мятежникам в Тироле пришел «Австрийский легион» из Баварии. Легионеры заняли австрийскую таможню в одной из приграничных местностей, откуда, однако, были вскоре вытеснены отрядами австрийской полиции. На третий день боев около 40 легионеров вновь пересекли австро-баварскую границу, но, встретив сопротивление австрийской пограничной охраны, вернулись в Третий рейх.
Исключительно ожесточенные бои происходили в Каринтии. В долине Дравы гитлеровцы овладели некоторыми населенными пунктами и взорвали два моста. Лишь вечером 26 июля сопротивление их было сломлено.
В Зальцбурге 28 июля вновь вспыхнули беспорядки, в связи с чем там было введено чрезвычайное положение. Хотя в этот день по радио было передано правительственное сообщение за подписью министра Карвински о подавлении мятежа во всей стране.
В тот же день национал-социалисты вновь попытались вызвать беспорядки в Верхней Австрии, но полиция довольно быстро сорвала эту провокацию. Однако локальные стычки продолжались, в частности в
