Сладкое лето - Мэрилин Герр

Пальцы Евы с алым маникюром плотно обхватили руку Кайла. Эбби отметила, что собственнические манеры этой роскошной женщины отнюдь не неприятны Кайлу. Ева смерила Эбби взглядом с головы до ног.

– Приятно познакомиться, – сказала она, что звучало не очень искренне, и вновь сосредоточила свое внимание на Кайле. – Отлично поработал в Сан-Франциско, дорогой. Я тебе рассказывала, что мы вот-вот договоримся с…

– Вот ты где, Кайл! – воскликнул весело мужчина с мясистым лицом. – Можно тебя на минутку? Элани должна обсудить с тобой обложку.

Кайл вежливо извинился перед дамами.

Наедине с Евой Эбби почувствовала себя неловко.

– Как вы познакомились с Кайлом? – спросила та.

«Зачем тебе это знать?» – подумала Эбби, но вежливо ответила:

– Я соседка его тети, Этель Грофф.

– Ах да, у него ведь есть родственники где-то в провинции. Наш Кайл не теряется, – лукаво добавила она. – Он… О! Вот и Адриан! Я должна поговорить с ним, пока он не исчез. Приятно было поболтать с вами, Э…

– Эбби. Эбби Мартин. – На этот раз вежливость далась ей с трудом. Манеры Евы были далеко не столь изысканны, как ее внешность.

– Ах да, Эбби… – Тон Евы свидетельствовал о том, что это имя ей ничего не говорит. Она растворилась в толпе.

Возле Эбби тут же появился чересчур общительный лысый мужчина. От него пахло джином и сигаретами.

– Привет, – сказал он ей. – Вы сегодня здесь самая красивая женщина. Меня зовут Мюррей. – Его беспокойные пальцы, казалось, существуют отдельно от его тела. Рука его неожиданно оказалась сначала на талии, потом на плече Эбби, потом сжала ее локоть.

Эбби отстранилась и, извинившись, отошла. Тут как раз появился Кайл.

Он обрадовался, когда его отвлекли от Эбби. Но как он ни старался освободиться от ее воздействия, ничего у него не выходило.

И не выйдет никогда.

Мир, в котором он вращался, был полон искушенных стильных женщин. Но ни одна из них не могла сравниться с Эбби. На них были дорогие туалеты, но не было в глазах солнечных зайчиков. И их кожа не источала аромата сосен и цветов.

Эбби Мартин ставила под угрозу его холостяцкую жизнь. Он сдавал позиции дюйм за дюймом. Ему хотелось отвезти ее в свой дачный домик, подальше от этих претенциозных людей, и признаться в своей страсти. Он вспомнил, как был намерен держать дистанцию. Нет, он не должен приглашать ее в свой дом. Иначе он не устоит.

Передернув плечами и нахмурившись, он опять попытался взять свои эмоции под контроль.

Эбби не понимала его отчужденности. Зачем он пригласил ее сюда, если не хотел, чтобы их видели вместе? Компания других женщин, казалось, импонировала ему больше, чем ее общество. Особенно этой женщины, женщины в облегающем голубом платье – Евы.

Должно быть, она значит для него значительно больше, чем он говорит. Эбби подумала об этом, когда увидела, как Ева вцепилась своими наманикюренными пальцами в руку Кайла. Именно с этого момента Кайл, казалось, и потерял интерес к Эбби.

Она быстро перебрала в уме события этого уик-энда. Он показал ей Нью-Йорк, как старательный гид, и она получила большое удовольствие. Но он не предложил ей побывать там, где они могли бы остаться одни. Не пригласил ее в свой дом. Подробности своей личной жизни он скрывает, это ясно. Как и то, что у него на сердце.

Эбби тяжело вздохнула. Она надела свое лучшее платье на эту вечеринку, а зачем? Ну и пусть, тут же решила она. Даже если она не выдерживает сравнения с Евой, она все равно будет развлекаться и радоваться жизни. Эбби пустилась болтать с каким-то мужчиной. Надо взять от этого вечера все, что можно, иначе от него останутся слишком болезненные воспоминания.

Всю обратную дорогу в отель они молчали.

– Зайдешь чего-нибудь выпить? – предложила Эбби у входа скорее из вежливости. Она была готова к тому, что он откажется, и удивилась, когда он согласился.

– С удовольствием, – ответил Кайл столь равнодушно, что она не могла понять, что он на самом деле думает. Он расплатился с таксистом и пошел за ней в холл.

В номере Эбби нашла в холодильнике маленькие бутылочки минеральной воды и ахнула, посмотрев на цену:

– О Бог мой! Ничего себе, всего лишь пять долларов за унцию. Такое бывает только в Нью-Йорке. Может, нам хватит одной на двоих?

Кивнув, он взял из рук Эбби стакан с водой и чокнулся с ней.

– За все настоящее. Кстати, тебе понравилась вечеринка? – Хоть он постарался произнести эту фразу непринужденно, напряжение между ними не спало.

– Мне всегда нравится встречаться с новыми людьми. Ты… все время куда-то пропадал.

Она постаралась произнести это равнодушно. Кайл ответил тем же:

– Извини, дела. Для этого подобные вечеринки в Нью-Йорке и устраивают. И еще доходы от них идут на благотворительность и всякие там социальные нужды. Так завязываются знакомства.

Нахмурившись, Эбби поставила на стол пустой стакан.

– Да, я слышала об этом, – резко сказала она. – Я не такая уж деревенщина, какой ты меня представляешь. Я просто понимаю, когда мной пренебрегают.

– Я не…

– Коль скоро мы об этом заговорили, то послушай меня. Я хожу на вечеринки, чтобы встречаться с друзьями, а не для того, чтобы завязывать знакомства. Если в Нью-Йорке под этим подразумевается, что надо слишком много пить, слишком много говорить и клеить женщин…

– Я не…

Гнев в ее красивых глазах убеждал Кайла, что спорить бесполезно. Черт побери! Она что, до сих пор не понимает, какие чувства он испытывает по отношению к ней? Она должна была почувствовать страсть в его поцелуях. Неужели не может понять, что другие женщины для него больше не существуют? И что сила его желания пугает его самого?

Он больше не мог травмировать ее, притворяясь равнодушным. Пора рискнуть и признаться. Он все ей объяснит. Признается, что любит ее. Сейчас!

Кайл протянул к ней руку.

– Эбби, – прошептал он.

– Этот уик-энд – ошибка, Кайл. Ты прекрасный хозяин. Но не стоит нам больше транжирить время. Нью-Йорк не для меня, я чужая ему, как чужая и тебе. Я люблю слушать птиц, вдыхать аромат сосны, смотреть, как распускаются цветы. Мне казалось, что тебя это тоже радует. – Она остановилась, чтобы перевести дыхание. – Там, в Тукане, ты был другим, Кайл. Ты был там… настоящим. Здесь ты какой-то искусственный, фальшивый.

Кайлу показалось, что ему дали пощечину.

– Мы слишком разные, Кайл. У нас никогда бы ничего не получилось. Я уезжаю завтра утром. – Она подошла к двери и распахнула ее. – Спасибо за все.

«Держись, ну продержись совсем немного, пока он не уйдет», – уговаривала она себя.

Кайл, так и не сказав слова, которые застыли у него на губах, вышел в ночь.