Цивилизация Этрусков - Жан-Поль Тюийе

В политическом плане гражданские войны I в. до н. э., и в частности, очень продолжительный конфликт между Марием и Суллой, не прошли бесследно для этрусков. Некоторые из них, выбравшие сторону Мария, были отправлены в ссылку на другой берег Средиземноморья. Но многие этрусские аристократы и чиновники вписывались в римскую политическую систему: Маркус Перпена был назначен консулом в 130 г. до н. э., Авл Цецина Север стал консулом в I г. до н. э. Многие представители знатных этрусских родов вошли в Римский сенат.

Провозглашение Этрурии римской провинцией Окавианом Августом около б г. до н. э. можно считать последним ударом, хоть и достаточно мягким. Отныне почти не говорят по-этрусски, хотя письменность и гаруспики продолжают существовать некоторое время, но исчезновение надписей на этом языке произошло почти повсеместно. В некоторых кругах продолжают интересоваться этрусским происхождением некоторых слов или обычаев. Однако вскоре особый статус этрусского языка, о котором свидетельствует Дионисий Галикарнасский, будет забыт, и этрусский иногда будут считать начальной стадией развития латыни. Веррий Флакк, Дионисий Галикарнасский и император Клавдий еще интересуются историей, нравами и обычаями Этрурии, но этот интерес ограничен очень узким кругом нескольких ученых.

ГЛАВА 5

ДВЕНАДЦАТЬ ГОРОДОВ ЭТРУРИИ

СИСТЕМА ГОРОДОВ-ГОСУДАРСТВ

Мы постоянно говорим об Этрурии как о едином и сплоченном географическом и политическом целом, словно о государстве в полном смысле этого слова. Действительно, этруски, особенно если речь идет об их языке и религии, ощущали свою принадлежность к одному этносу. Но необходимо подчеркнуть, что Этрурия все же представляла собой объединение многих городов, то есть независимых государств, имеющих свое гражданское общество, свою территорию и свою столицу.

Кстати, интересно отметить, что цивилизация этрусков была близка греческой «городской цивилизации». Греческое слово «полис», обозначавшее город-государство, в этрусском, вероятно, соответствовало слову «спура». Важность городского феномена в Этрурии выражается и в религиозной сфере, в обрядах основания городов, которые изложены в этрусской «Книге ритуалов», и не случайно основание Рима Ромулом было сделано по этрусскому обряду, а правила основания римских городов были приведены в соответствие с этрусскими. Центральное место в обряде основания города занимает прокладывание «первой борозды» (sulcus primigenius) с помощью плуга, в который впряжены белые бык и корова: таким образом создается «священная ограда» города, которая на протяжении всей истории Рима, к примеру, будет играть существенную роль. Таким образом, находка из Ареццо, датируемая примерно 400 г. до н. э., представлявшая собою небольшую бронзовую скульптуру пахаря, может быть интерпретирована как изображение жреца (авгура или гаруспика), который прокладывает ту самую «первую борозду».

ДОДЕКАПОЛИСЫ

Одной из характерных черт Этрурии, которую часто отмечали античные источники, является тот факт, что она насчитывала не сотни городов, подобно Греции, а всего лишь двенадцать. Тит Ливий, а также комментатор Вергилия Сервий, писавший в IV в. н. э. и ставший для нас первостепенным источником по этрусскому миру, часто использовали именно латинское выражение «duodecim populi», двенадцать общин. Мы еще вернемся к текстам последнего автора, а здесь лишь приведем цитату из Тита Ливия, где автор подтверждает существование двенадцати ликторов, окружавших Ромула, что свидетельствует об этрусском влиянии на Рим: «Иные полагают, что число это отвечает числу птиц, возвестивших ему царскую власть, для меня же убедительны суждения тех, кто считает, что и весь этот род прислужников, и само их число происходят от соседей-этрусков, у которых заимствованы и курульное кресло, и окаймленная тога. А у этрусков так повелось оттого, что каждый из двенадцати городов, сообща избиравших царя, давал ему по одному ликтору».

Спустя несколько веков, в конце V в. до н. э., когда началось римское завоевание Этрурии, мы обнаружим, что верховный жрец избирался главою этрусского союза единогласно двенадцатью общинами {suffragio duodecim populorum). Остановимся мимоходом на слове, которое употребляют греческие авторы вместо латинского «populi». В данном случае могли использовать не только «polis», но и «hegemoniai» (державы, княжества). И очень часто повторяется, как и у латинских авторов, количество этих городов — двенадцать, dodeka. Дионисий Галикарнасский указывает на то, что страна этрусков разделена на двенадцать гегемоний. Это один из первых фактов, который Страбон говорит об Этрурии: «По прибытии в эту страну он [Тирсен] назвал ее по своему имени Тирренией и основал 12 городов, назначив устроителем их Таркона (по его имени назван город Тарквинии)».

Традиция объединения в додекаполис была известна и грекам: в Малой Азии в VI в. до н. э. существовал ионийский додекаполис, состоящий из таких крупных городов, как Фокея, Смирна, Эфес, Милет и др. Есть мнение, что этрусский додекаполис был всего лишь копией малоазиатского. Из того следует что этрусский союз двенадцати общин не мог появиться ранее 550 г. до н. э. Чтобы доказать существование именно двенадцати городов, исследователи снова обращаются к религиозной сфере. Исследователи отмечают что Юпитер-Тиния, главный из богов этрусского пантеона, помимо прочего, является божеством «перемены времен года», разделенного на 12 частей, и в этом видят возможную связь с додекаполисом. Пользуясь случаем, отметим, что позднейшие толкования показали нам этрусские названия нескольких месяцев, а слово «иды» латинского календаря имеет этрусское происхождение.

Но состоял ли тосканский календарь из двенадцати месяцев?

СПИСОК ДВЕНАДЦАТИ

Но что же за двенадцать городов? Насколько согласованно и часто письменные источники твердят об их количестве, настолько же молчаливы они при названии самих этих городов: и при подсчетах можно догадаться, что претендентов в этот список больше, чем двенадцать. Следует в первую очередь определить два критерия, позволяющих обосновать список городов этрусского додекаполиса.

Посещая некрополь Бандитачча в Черветери или Монтероцци в Тарквиниях и видя одну лишь их площадь и богатство некоторых погребений, можно ли хоть на секунду засомневаться, что два эти города не были частью додекаполиса? Поселение Цере, возвышавшееся на плато, было окружено рядом некрополей, среди которых — Монте Абатоне и Сорбо, где располагалось роскошное погребение Реголини-Галасси (в Григорианском музее Ватикана хранится часть инвентаря). Все сказанное об археологии Черветери может быть действительно и для других этрусских городов: известно, что многие города остались неизвестными, поскольку непрерывное заселение на их месте в римскую, а затем в средневековую эпохи и в новое время, уничтожало ранние городские слои. Между тем на сегодняшний день, единственным полностью исследованным этрусским городом остается Марцаботто в паданской Этрурии, близ Болоньи. Он представляет собою особенный по статусу город, который можно назвать «колониальным». Во многих других случаях, когда этрусские городские слои все же сохранились, археологи не проводили раскопки этих поселений, концентрируя свое внимание на исследовании гробниц, которые дают очень красивые и хорошо сохранившиеся находки. Сегодня, когда научные цели стали другими, условия и затраты на проведение раскопок не позволяют быстро продвигаться в исследовании античных городских районов.

Практически нет сведений о планировке городов, однако мы можем судить об их площади исходя из расположения окружавших город некрополей. В Южной Этрурии город, как правило, возвышается на более или менее обрывистом плоскогорье. Наиболее типичным является расположение Орвието, жители которого до сих пор называют свой город «рупе», что означает скала, склоны которой достигают 50 м в высоту. Его архаические некрополи, такие как Крочефиссо дел Туфо, или Канничелла, расположены прямо у подножия «рупе», которая, начиная с архаической эпохи, была полностью застроена жилыми домами, общественными и религиозными сооружениями. Зато погребения периода Вилланова располагались прямо на плоскогорье рядом с жилищами: керамика была найдена как на возвышенности, так и у подножия горы. Имеется предположение, что поселение Вольсинии-Орвието занимало площадь более 80 га, т. е. меньше, чем Вейи (около 200 га) и больше, чем Клузий (30 га). В списке наиболее крупных городов фигурируют Цере, Популония, Тарквинии и Вольтерра, площадь которых превышает 100 га, но пальма первенства все же остается у Вейев. И если мы хотим установить соответствие между площадью города и его населенностью, что всегда является рискованной затеей, так как античные города не всегда были полностью заселены (например, Помпеи), то можно полагать, что на пике своего развития крупнейшие этрусские города Вейи, Цере, Тарквинии насчитывали 20–30 тыс. жителей. Отметим на этот счет население Этрурии в III в. до н. э. составляло приблизительно 275 тыс. жителей, носивших статус свободных людей, что не очень много, учитывая площадь рассматриваемой территории.