Золотая клетка - Линетт Нони

на какой именно час перенесено заседание, так что приготовилась прождать в тоннелях хоть весь остаток дня, если имелся какой-то шанс подслушать что-нибудь ценное.

Пока Джарен пребывал на поверхности, у Кивы еще оставалось время продумать план до начала Совета. Покончив с обедом, она покинула принцев, заявив, что ушиб на голове все еще побаливает и ей лучше вздремнуть. Джарен так встревожился, что ее кольнула вина, но она заставила себя подавить это чувство. Неважно, что она чувствует, когда он рядом, неважно, как явно она дорога ему: следовало помнить, что их разделял трон. А из-за их семейств эту пропасть не преодолеть.

Им не на что надеяться.

Надежды никогда и не было.

Нельзя позволить себе забывать про это.

Никогда.

Уняв мысли, Кива пошла дальше по коридору, поборов желание красться вдоль стены, где свет от люминиевых фонарей тонул в тени. Вокруг стояла тишина, под рекой ходили лишь немногие слуги и работники дворца. К счастью, в коридоре не было стражников. Кива заметила лишь двоих – потные, они возвращались с тренировочной площадки. Оба были молоды, смена их уже подошла к концу, и они настолько увлеченно болтали, что даже не взглянули в ее сторону.

За ней никто не следил; Кива без проблем добралась до той двери, которая вызвала неприязнь Джарена, и, скользнув внутрь, застонала при виде еще одной лестницы.

Перед ней оказался еще один ведущий вниз ход, похожий на тот, что вел в тренировочную пещеру, но этот освещали люминиевые шарики. Сияние меркло вдали, практически искушая пойти на разведку.

Но Кива не дожила бы до своих лет, если бы действовала наобум. Она не знала, как глубоко идет этот ход и куда приведет. А если Совет явится, пока она тут бродит… Если Джарен застукает ее, пока она все разнюхивает, и поймает на лжи…

Кусая губы, она поколебалась еще немного, а потом отбросила опасения и устремилась вниз, проклиная горящие ноги. Когда она наконец добралась до низа лестницы, то не почувствовала никакого облегчения: здесь путь раздваивался.

Кива заглянула в оба прохода, не представляя, куда идти. Что еще хуже, ни один из них не был освещен люминиевыми шариками, так что, если углубиться чуть дальше, идти придется наощупь.

Понимая, что прохлаждаться времени нет, Кива пошла по правому пути. Одной рукой ведя по шершавой каменной стене, она подняла другую перед собой, чтобы никуда не врезаться, и молилась позабытым богам, чтобы впереди не оказалось никаких лестниц, с которых можно свалиться.

В тот момент, когда вокруг стало слишком уж темно и Кива решила возвращаться, она больно ударилась ногой о камень.

Шипя, Кива запрыгала на месте, а потом присела и ощупала предмет, о который споткнулась, – это оказалась ведущая обратно наверх лестница. Вглядываясь во тьму, Кива с трудом разглядела вверху проблеск света – значит, подниматься было недалеко.

Добравшись до верха этой короткой лестницы, Кива попала в тупик, и сердце заколотилось, когда она увидела источник света. Здесь, вблизи, он был ярче – и теперь она поняла, откуда шел.

Свет был солнечный.

Она не разыскала комнату Совета. Но не расстроилась: над головой виднелась железная решетка. Сквозь прутья она видела, что выход расположен неподалеку от берега Серин и, что куда важнее, по ту сторону дворцовых стен.

Совершенно случайно она нашла, кажется, тайный выход из тоннелей.

Неохраняемый.

Кива предположила, что он построен на случай, если Совету придется спасаться. Хотелось проверить решетку, покинуть темный проход, вернуться обратно на поверхность, однако она понимала, что еще не достигла цели.

Она проследовала по ходу обратно до лестницы и дальше по угольно-черному коридору, не желая пока размышлять о последствиях своего открытия. Неохраняемый выход может послужить также и входом, и эта мысль ее пугала. Кива почти жалела, что обнаружила его: вот бы не нужно было решать, что теперь с этим знанием делать, кому рассказать!

Едва не упав на шатком камне, Кива обругала себя за то, что отвлеклась. Ей было нехорошо уже от самого факта, что она вообще обдумывает, рассказывать о своей находке или нет, но стало полегче, когда вспомнилось, что прямо сейчас решать ничего и не надо. Можно будет, не торопясь, поразмыслить, делиться ли этой новостью и сможет ли она вынести груз ответственности за последствия.

Успокоив и разум, и предательское сердце, Кива дошла до развилки и повернула в темный левый проход, вновь ступая наощупь. Путешествие оказалось милосердно-коротким, и вот вытянутая рука коснулась твердой поверхности. Кива опасалась, что это окажется очередной тупик и на этот раз без выхода, но потом нащупала нечто, явственно похожее на дверную ручку, и, чуть поколебавшись, повернула ее.

В коридор хлынул свет – такой яркий, что пришлось сощуриться и подождать, пока глаза привыкнут. Когда она наконец смогла оглядеть комнату перед собой, то по лицу расползлась торжествующая улыбка.

Перед ней лежал тайный зал: на роскошном багряном ковре красовался круглый стол из красного дерева, над ним свисала люминиевая люстра. Справа от двери высился необъятный книжный шкаф. Названия на корешках книг охватывали все от военной стратегии, политической истории и торговых законов до иноземных верований и культурных традиций.

Войдя в комнату, Кива полюбовалась картами на стенах – по одной на каждое из восьми королевств, а на девятой – весь континент, весь Вендерол. Но тут ее внимание привлек застекленный шкафчик из ясеня: под стеклом хранился развернутый пергамент, который так и манил к себе.

Разум велел вернуться в коридор и спрятаться во тьме соседнего хода, пока она не столкнулась с Джареном и советниками – потом можно будет пробраться обратно и подслушать, прижав к двери ухо. Слой дерева был не так уж толст – слова будут звучать приглушенно, но разобрать получится.

Однако развернутый пергамент искушал ее, и Кива не смогла удержаться.

Она старательно прислушалась, но, судя по звукам, пока в ее сторону никто не шел. Нужно торопиться: нельзя рисковать, иначе она столкнется с ними на обратном пути.

С дрожащими руками Кива метнулась вокруг круглого стола к шкафчику. Она не касалась пергамента – кто-нибудь мог заметить, что его сдвигали, – но ей это и не потребовалось: один быстрый взгляд подсказал, что перед ней письмо, написанное от руки на иностранном языке.

Выругавшись себе под нос, Кива поискала знакомые слова. Все жители Вендерола говорили на всеобщем языке, но в некоторых странах в ходу были и собственные наречия. В Залиндове Кива держалась наособицу, но все равно подцепила несколько выражений от самых болтливых пациентов.

Сосредоточенно щурясь, Кива пробежалась глазами до