Корсары Кайзера - Игорь Бунич

Ночью 27 октября Мюллер приказал увеличить скорость до 17 узлов. Утром, как и перед бомбардировкой Мадраса, командир «Эмдена» собрал в своей каюте офицеров, посвятив их в план задуманной им операции и дав каждому соответствующие инструкции.

На корабле приготовились к бою. Люди помылись и одели чистую форму. В 17:00 прозвучала давно ожидаемая команда: «Всем собраться на юте!»

Уже по лицам своих офицеров собравшиеся матросы поняли, что им предстоит услышать нечто необычное. Затем заговорил командир. Кратко рассказав о своих планах, он отметил, что их выполнение полностью зависит от мужества и мастерства матросов. Матросы слушали спокойные и ясные слова своего командира, нисколько не сомневаясь в успехе задуманного плана.

Но всем стало ясно, что операция в Пенанге не будет иметь ничего общего с той; что была осуществлена у Мадраса. Там Эмден" бомбардирован порт, находясь фактически в открытом море и имея возможность в любой момент снова раствориться в океане. В Пенанге же ему предстояло действовать в узкости, как бы внутри трубы, где не было никакой свободы маневра и можно было легко оказаться заблокированным. Более того, всем было ясно, что ничтожные 105-мм орудия «Эмдена» не способны нанести даже захваченным врасплох боевым кораблям противника быстрый ошеломляющий урон, а потому вся надежда была на торпеды. А это означало, что крейсер должен был находиться от своих противников (а кто они и сколько их, никто не знал) на дистанции эффективного торпедного залпа.

В течение ночи 28 октября на «Эмдене» регулировали скорость хода таким образом, чтобы появиться в Пенанге на рассвете. Все котлы крейсера были под парами, орудия и дальномеры проверены, а на верхней палубе снова была установлена четвертая фальшивая труба. В 2 часа ночи прямо по носу открылись белые огни входного маяка Пенанга. Команде был подан праздничный завтрак, состоявший из молочного супа, особо любимого матросами.

Мудрый старпом Мюке утверждал, что матрос лучше всего воюет после вкусной и сытной трапезы. Вскоре наступил очень ответственный момент следования по северному проливу, ведущему в Пенанг. Южный был слишком мелководным для «Эмдена».

На вахту встал лейтенант Лаутербах, который в бытность свою капитаном торгового флота часто приходил в Пенанг, ведя суда именно этим путем. Всех на «Эмдене» снова удивил тот факт, что хотя подходил к концу уже третий месяц войны, все маяки, входные и створные огни Пенанга светили, как в мирное время.

Сильное попутное течение подгоняло крейсер, опережая тщательно рассчитанный график его появления в порту. Заметив идущий за ним пароход, Мюллер сбавил скорость, дав возможность неизвестному судну появиться в порту раньше его. Пропустив вперед идущий за ним пароход, «Эмден» увеличил скорость до 18 узлов и пошел прямо на огонь входных буев, разделяющих внешний и внутренний рейды Пенанга.

Зоркие глаза сигнальщиков внимательно смотрели сквозь предрассветные сумерки, из которых в любую минуту мог выскочить какой-нибудь сторожевой миноносец, а то и кто-нибудь пострашнее. Внутри порта находилось несколько островков, и в их тени также могла притаиться любая засада. Но пока ничего еще не произошло, если не считать нескольких выходящих из порта груженых джонок и рыбачьих суденышек.

Обойдя один из островков, с «Эмдена» обнаружили в двадцати метрах по правому борту гребной баркас, явно принадлежавший лоцманской службе порта. Было очевидно, что с баркаса не опознали «Эмден» как корабль противника, но хотели бы знать, почему крейсер входит во внутреннюю гавань Пенанга на такой высокой скорости.

«Эмден» шел полностью затемненный, без флага и с четвертой фальшивой трубой, что делало его похожим на английские крейсера типа «Ярмут». «Эмден» остановился прямо у входного буя, слегка развернувшись вправо. Перед ним открывался панорамой внутренний порт, ярко освещенный, как железнодорожный вокзал в день национальных праздников. Было 04:50. Уменьшив скорость, «Эмден» прошел входные буи.

Все бинокли жадно обшаривали то место гавани, где на картах была указана стоянка военных кораблей.

Кто там находится? Здесь ли броненосные крейсера «Дуплекс» и «Монткальм»?

Калейдоскопический эффект множества ярких огней не давал возможности разобрать что-либо толком, кроме фантастической паутины из дымовых труб и мачт. Освоившись с обстановкой, сигнальщики «Эмдена» разглядели темные массивные силуэты боевых кораблей, беззаботно спящих на якорях с включенными огнями. Опознать их было трудно. Приблизившись на 1200 метров, с «Эмдена» разглядели на фоне огней силуэт крупного боевого корабля с высокой мачтой между второй и третьей дымовыми трубами.

Приблизившись на 800 метров, в этом корабле опознали русский легкий крейсер «Жемчуг». На нем не было заметно никаких признаков жизни.

Корабль мирно спал. Даже его вахта, судя по всему, не опознала в «Эмдене» немецкий крейсер.

Темный силуэт русского крейсера, отчетливо проектирующийся на фоне неподвижных огней, представлял идеальную цель для торпедных аппаратов «Эмдена».

В 05:18 капитан 2 ранга Мюллер приказал открыть огонь. Минный офицер лейтенант Витгефт рванул на себя спусковой рычаг торпедного аппарата. И тут же бортовым залпом ударили орудия немецкого крейсера, а на мачте взвился германский флаг.

11 секунд понадобилось торпеде, чтобы пройти расстояние до сонного русского крейсера и поразить его в борт за последней трубой. Над «Жемчугом» поднялся большой столб воды и огня, корму русского крейсера подбросило вверх, а затем она быстро осела в воду почти до кормового флагштока. Между тем, снаряды пяти бортовых орудий «Эмдена» рвали носовую часть «Жемчуга», где располагались кубрики русских матросов.

Звук орудийных залпов громовым эхом распространялся по узкой акватории порта. Носовая и кормовая части русского крейсера были охвачены пламенем, носовая надстройка разрушена, по палубе в панике метались уцелевшие моряки.

Мюллер резко отвернул влево, приблизившись к стоявшим в другой части гавани торговым судам — главным образом английским и японским.

Пока «Эмден» разворачивался, над ним просвистело несколько снарядов. Уцелевшие моряки «Жемчуга» добрались до орудий, и открыли огонь по «Эмдену». Их 120-мм снаряды, перелетая через «Эмден», рвались среди торговых судов, нанося им повреждения.

Затем началась стрельба с другой стороны, где у освещенного мола стояли французское авизо «д'Ибервилль» и два миноносца. Их снаряды также летели в сторону торговых судов и даже попали в один английский пароход.

Осторожно маневрируя среди торговых судов с помощью руля и машин, «Эмден» разворачивался на обратный курс, продолжая вести огонь по пылающему «Жемчугу». Нужно было уничтожить русский корабль прежде, чем он сам мог использовать свои торпедные аппараты.