Дело кремлевских врачей: как готовилось убийство Сталина - Сигизмунд Сигизмундович Миронин

начальника 1-го Главного управления генерал-лейтенант Белкин, начальник отдела Арон Палкин и др. В дальнейшем Шварцман стал косить под сумасшедшего, он признался, что он спит со своей падчерицей, что он имеет гомосексуальные отношения со своим сыном и даже с Абакумовым (Ничего себе! — С.М.) Он заявил, что Абакумов потворствовал евреям. Опять целевые действия, направленные на то, чтобы убрать Абакумова. В общем надо как следует читать дело Шварцмана. Там откроется ещё много интересного. В 1955 г. Шварцман был приговорен к смертной казни. Вопрос — почему? Если из дела убрать его признание в подготовке теракта против Маленкова, то он, вроде бы, ничего такого особенного не совершил. Скорее всего, заметали следы — он слишком много знал. Организаторы убийства Сталина пожертвовали им, так как он, скорее всего, был связан с организацией отстранения Абакумова.

Можно отметить определенную тенденцию в показаниях арестованных. Почему-то большая их часть была заинтересована в «утоплении» Абакумова. Например, Броверман сказал следователю Гришаеву, который его допрашивал, что он исполнял преступные приказы Абакумова. Между тем Броверман был явным еврейским националистом. Он, даже находясь в тюрьме, спросил своего следователя Гришаева, почему евреям запрещено выражать свои чувства симпатии по отношению к еврейскому государству, о котором евреи мечтали тысячелетия. Броверман в 1954 г. был приговорен к 25 годам лагерей, освобожден в 1976 г. Не удивительно, что Абакумов был объявлен «главой сионистского заговора в МГБ».

Итак, после того, как Абакумов был смещен и арестован, в тюрьме оказался также и ряд его приближенных. Опытных офицеров МГБ убрали под предлогом, что они евреи. Арестованы были прежде всего профессионалы. После признаний Шварцмана из МГБ уволили всех старших офицеров-евреев. Но этим дело не кончилось. За период с июля 1951 г по сентябрь 1952 г., более 4500 сотрудников МГБ были уволены. 3000 человек были уволены за нарушение законности, 1583 — по профнепригодности. Только на Украине, Белоруссии и в Прибалтике были вычищены 6000 секретных агентов. Ну, уволили тысячи работников МГБ, а кто готовить новых будет? Набрали неподготовленных. Из партийцев. Идиотизм! Партийная работа не является универсальной практикой по всем вопросам, она не заменит учебу в юридическом институте и практику работы следователем или оперативником. Нужно было всех отправить учиться, а не увольнять.

Самое интересное, что как и в деле врачей в деле офицеров МГБ вдруг наступил странный перерыв. Оно никого больше не интересовало с конца 1951 до конца 1952 гг. Только после того, как следствие по делу врачей ускорилось, интерес к делу офицеров МГБ был реанимирован. Интересно, что хотя следствие по делу арестованных за связь с сионистами вместе с Абакумовым работников МГБ велось до 1953 г. и никого из них за это время не судили, дело Майрановского срочно было выведено Игнатьевым в отдельное производство. После увольнения Рюмина Особое совещание при МВД быстро назначило Майрановскому 10 лет и отправило во Владимирскую тюрьму. Игнатьев упорно не хотел рассматривать версии об убийстве руководителей СССР при помощи ядов.

Генерала Н. Эйтингона, организатора убийства Троцкого, арестовали прямо у трапа самолета, когда он возвращался из служебной командировки в Литву. Там он участвовал в операциях против местных националистов. В Москве же оказался в тюрьме как еврейский националист. Была арестована и сестра Эйтингона — Соня. Она работала главврачом поликлиники автозавода имени Сталина (ЗИС). Вначале ей предъявляли обвинение в том, что она отказывалась лечить русских. Затем Рюмин подобрал ей более важную роль — связной между кремлевскими врачами и сионистами-заговорщиками в МГБ.

За решетку попал и полковник М. Маклярский. Во время войны он руководил работой разведывательно-диверсионных групп, действовавших на территории Белоруссии. С 1946 года находился в отставке. Против него дал показания все тот же Шварцман, который назвал отставного полковника в числе участников сионистского заговора в МГБ. Маклярский в то время был уже известным драматургом. По его сценариям были поставлены многие фильмы, в том числе «Подвиг разведчика», который любил и много раз смотрел Сталин. Он к тому времени дважды был удостоен Сталинских премий.

Вот как представляет некто Тельман, ход допросов Маклярского: «Что, жид, неохота помирать?» — вкрадчиво спросил Рюмин и в доходчивой форме объяснил, что он думает про евреев вообще и про Маклярского в частности. Евреи поголовно шпионская нация. Они захватили в Москве все медицинские посты, адвокатуру, Союз писателей и Союз композиторов, не говоря уже о торговой сети. Из миллионов евреев пользу приносят только единицы. А теперь, когда он, заместитель министра Рюмин, покончил с заговорщиками в МГБ и уполномочен правительством ликвидировать еврейское подполье в стране, судьба каждого еврея в надежных руках. Хочет Маклярский доказать искреннее раскаяние в содеянных им преступлениях — ему, так и быть, сохранят жизнь. После столь задушевной беседы Маклярский подписал фантастический по содержанию протокол допроса, оговорив своего давнего знакомого Льва Романовича Шейнина. Однако через несколько дней отказался от ложных показаний».

По делу «О сионистском заговоре в МГБ» в тюрьме оказался еще один писатель — Лев Шейнин. Ему было 30 лет, когда в 1936 году он стал начальником следственного отдела Прокуратуры СССР и продержался в этом кресле до 27 декабря 1949 года. Он был правой рукой сталинского инквизитора Андрея Вышинского, в первую очередь по политическим делам. Одновременно занимался литературной деятельностью. Сюжеты для своих произведений черпал из богатой следственной практики. Его книга «Записки следователя» много раз переиздавалась. Тогда в СССР не издавали ни Жоржа Сименона, ни Агату Кристи, и Шейнин вполне мог сойти за классика детективного жанра. За сценарий «Встреча на Эльбе» Шейнин удостоился Сталинской премии 1-й степени.

Его арестовали 19 октября 1951 года и следователи, усиленно раскручивая еврейский заговор, стремились крепко привязать к нему Льва Шейнина. Они вытянули с него показания на Утесова, Штейна, Блантера и других евреев — деятелей культуры. Через год «еврейский вопрос», видимо, наскучил следователям, и они принялись усиленно делать из Шейнина шпиона. Стали задавать вопросы о его связях с «заграницей».

Однако здесь Шейнин держался стойко и твердо отрицал свою вину в шпионаже или измене Родине. После смерти Сталина, когда многие вышли из тюрьмы, Шейнина продержали там более восьми месяцев. Он резко изменил свои показания, многое из того, что говорил, стал отрицать. Только в конце ноября 1953 года Шейнин был освобожден из-под стражи.

Однако вернемся к делу «О сионистском заговоре в МГБ». У генерал-лейтенанта М.Белкина удалось добиться показаний о том, что Абакумов якобы продвигал на руководящие посты в МГБ евреев, и о шпионской работе на американскую разведку начальника Управления госбезопасности Венгрии еврея Г. Петера, который был арестован сразу же в Будапеште.

Арестованных