Блондинка на час - Триш Дженсен

– Я готов съесть еще порцию. Вам принести?

– Нет, спасибо.

Марк потянулся к дверце. Странное чувство охватило его. Что-то происходит, а он не может с этим справиться.

Он не успел выйти наружу. Ли схватила его за руку и прошептала:

– Не уходите, пожалуйста.

Надо бы что-то ответить, но что? Нельзя же озвучить то, что он чувствует. Что он готов остаться с ней рядом навсегда... на всю жизнь, «пока смерть не разлучит нас»... или как там говорится? И Марк ответил просто:

– Я не уйду.

Ли казалось, что ее место занял кто-то другой. Иначе как объяснить, что она так себя ведет. Неужели это Ли Смит сбросила на пол туфли и задрала ноги на приборную панель? И она же цепляется за сидящего рядом мужчину? Вообще-то любовь к фильмам ужасов всегда была ее тайным пороком. Но обычно она просто забиралась с ногами на кровать и обнимала какого-нибудь плюшевого зверя. У нее хватило ума понять, что и теперь она обнимает зверя, но он оказался теплый и сильный и позволил ей цепляться за него... и это было совсем не то же самое, что обнимать мишку... А лучше, ох, насколько же лучше!

– Я вообще-то не такая уж трусиха, – прошептала она смущенно.

– Именно такая и именно трусиха.

– Нет. – Девушка попыталась отстраниться, сохраняя остатки собственного достоинства.

– Эй, куда? Я тоже боюсь, так что не вздумайте отпустить меня!

Само собой, это не было правдой, но раз уж он так любезен... К тому же когда еще ей удастся посмотреть хорошее кино, обнимая живого и теплого зверя?

– И не надо думать обо мне как о ребенке, который любит глупые пугалки и страшилки... – прошептала она.

– Почему? Все мы сохраняем нечто детское в душе, и это не так уж плохо. Например, я ужасно боюсь всяких таких фильмов. Вы ведь не отпустите меня?

Но Ли уже перестала воспринимать происходящее на экране. Что такое ужасы Хичкока по сравнению с ее собственными страхами? Детский лепет, вот и все. Например, это свидание. Ни один режиссер не смог бы загнать героиню в такую ловушку, а Ли Смит – пожалуйста! И всего-то дел – решила выпендриться и придумать какое-нибудь прикольное место для свидания, чтобы он не счел ее той самой занудой с ученой степенью... каковой она, по сути, и является. И теперь она невидящими глазами смотрит на огромный экран и идея – такая блестящая на первый взгляд – кажется ей абсолютно идиотской. Ли почувствовала себя очень несчастной.

Сильная женщина смогла бы справиться с ситуацией. Рискованная воспользовалась бы ею. Зрелая и светская повела бы мужчину на балет. Попытки стать другой ни к чему не привели. Если женщина рискнула скинуть туфли и задрать ноги на приборную панель – это может изменить ее внутреннее самоощущение... а может и не изменить.

«Со мной это не сработало, – сказала себе Ли. – Я не чувствую себя раскованной или зрелой. Я чувствую себя босой. А также трусливой и занудной».

Вздохнув, она отстранилась от Марка. Самообман – удел слабых. Плюшевый мишка – это хорошо, но ей вовсе не нужна поддержка, чтобы смотреть любимый фильм.

– Вы можете и дальше держать меня за руку, – сказал Колсон. – Я совсем не против.

– Я видела этот фильм сто раз.

Ли готова была разреветься от чувства собственной неполноценности. Ну почему она так неженственна, так неумела? Это свидание было с самого начала обречено на провал. Вчерашнее тоже, но там она была Кэнди и могла сделать вид, что это не считается. А сегодня Ли стала сама собой и чувствует себя ужасно.

– Думаю, в этом-то и кайф. – Он продолжал говорить о кино.

– В смысле? – Вплотную занявшись самоедством, Ли как-то упустила нить разговора.

– Такие фильмы можно смотреть бессчетное количество раз...

Но Ли больше не хотела говорить о кино. Она сняла ноги с приборной панели и села прямо.

– Я так больше не могу.

– Как так?

– Не могу притворяться другим человеком.

Колсон молчал довольно долго. Ли терялась в догадках, пытаясь представить себе, о чем он думает.

– Что это значит? – Вопрос прозвучал до обидного индифферентно.

– Я пыталась казаться крутой и стильной. А на самом деле я зануда. Интеллектуалка, которая сто раз смотрит Хичкока и получает удовольствие от собственного страха.

– Что с вами, Ли? – Он повернулся и воззрился на девушку с искренним изумлением. – Кто посмел назвать вас занудой? Это не так, потому что мне совсем не скучно и я не променял бы ваше общество ни на какое другое. А что касается трусости и кино... Пусть трусишка. Но вы самая прелестная трусишка из всех высокоинтеллектуальных любительниц Хичкока. Поэтому я был просто счастлив, когда вы держались за мою руку.

Ли не знала, плакать или смеяться... и верить ли ему. И почему это так много для нее значит?

– Вы сами сказали, что не любите слишком умных женщин.

Она пожалела о том, что слова эти сорвались с языка. Ведь Марк говорил это Кэнди, а не ей.

– Когда я такое сказал? – после паузы поинтересовался он.

– Ну... Кэнди мне рассказала сегодня утром, – промямлила Ли.

– Не знал, что вы знакомы с Кэнди.

Так, нужно взять себя в руки. Ли постаралась успокоиться и привести мысли в порядок. Надо выкручиваться. Эх, жаль, что она никогда не умела красиво и вдохновенно врать. А уж после этого эксперимента вообще прониклась отвращением ко всякого рода уловкам. Но что делать – не признаваться же во всем прямо сейчас? Нужно как-то потянуть время, а потом она все ему расскажет. Будем надеяться, мистер Колсон сможет с юмором отнестись к ситуации. Итак:

– Конечно, я знаю Кэнди. Мы с ней выполняем одну и ту же работу. Только смены разные.

– И дружески болтаете по выходным.

– А что, нельзя?

– Мне показалось, вы довольно разные. Поэтому странно слышать, что такие разные девушки сдружились.

– Ну, я бы не назвала это дружбой... Она просто... хотела поменяться сменами.

– Ах вот как. И заодно наболтала много всего интересного. Например, о том, что мы ужинали вместе?

– Мы просто решили обменяться впечатлениями. Девушки всегда так делают, если парень приглашает обеих по очереди.

Черт его знает, правда ли кто-нибудь обменивается впечатлениями в таком случае, думала Ли. У нее самой не было повода убедиться. Но раз уж она выдумала себе головную боль, надо как-то выкручиваться.

Колсон выключил звук, и фильм стал немым и оттого еще более страшным. Но Ли было не до кино. Происходящее в машине пугало ее гораздо сильнее.

– И все же вы очень разные, и потому меня удивляет ваша дружба, – гнул свое Марк.

– Ну и что? – защищалась Ли. – Она неплохая... веселая и добрая.

– С этим не поспоришь. – Он задумчиво кивнул. – Хочу вам признаться – она не в моем вкусе.

– Почему это? – Ли стало обидно.