Преобразователь - Ольга Голосова

Он был в хорошем расположении духа и, держа в руке хлебную горбушку, забрался с ногами в кресло. Оглядев замершее на черно-белом поле воинство, он скорчил кислую мину и откусил ломоть. Ноздри Кловин шевельнулись, ловя аромат свежего хлеба.

Билэт не любил шахматы. Иногда, зевая и подперев щеку, он играл в триктрак, вяло двигая фишки по кругу, нарисованному на полированной деревянной дощечке.

Но сегодня они остались вдвоем, и он, покопавшись в кошеле, висящем у пояса, вытащил кожаный чехольчик и, распустив шелковый шнур, выудил оттуда куски пергамента, с одной стороны которых были нарисованы загадочные картинки, а с другой — просто орнамент из виноградных лоз.

— Что это? — не утерпев, спросила Кловин, одолеваемая любопытством.

Вошла служанка и поставила тлеющую жаровню с углями, зажгла свечи. Наступил вечер, и Дом погрузился в сумерки. Треща, свечи быстро оплывали в бронзовых шандалах, освещая столик для шахмат и поставец с раскрытой книгой. Остальное помещение тонуло во мраке.

— Тарот, — ответил Билэт, раскладывая на инструктированном медью столике умело выписанные рукой миниатюриста картинки с изображением людей, золотых динариев и деревянных чаш, черных посохов и острых мечей.

— Почему картинки словно отряды, каждая своего цвета и под своим гербом?

— Есть старшая и младшая колоды. Старшая — это козыри, стихии, управляющие человеком, младшая — четыре сословия людей: воины, купцы, монахи и простолюдины. На них гадают о прошлом и будущем. И еще младшей колодой можно играть на деньги.

— Но гадание — колдовское искусство, и за него можно сгореть на костре. А потом, разве можно играть на деньги магическими предметами?

— Еще как! — Билэт рассмеялся и тряхнул волосами. Жемчужина, подвешенная к его уху на тонкой цепочке, качнулась. — Вот третьего дня, например, я выиграл в баккара кучу золотых. Один болван поставил на динарии, а выпали — чаши. Люблю эту масть: кажется, в ней пульсирует жизнь и от нее кровь веселее бежит в моих жилах. Он думал, сила одолеет страсть… Глупец, никому еще не удалось победить самого себя. Я поставил на порок и выиграл!

Кловин бросила на него короткий взгляд.

— Зябко здесь, — заметил он и натянул на плечи подбитый лисой зеленый суконный кафтан без рукавов.

— Почему ты не носишь цвета Гильдии?

— А что носить одно и то же изо дня в день, как поденщик, у которого два медяка на неделю?! Серый мне к лицу, но уж больно приелся, — Билэт вытянул ноги в разноцветных штанах и с удовольствием оглядел причудливые сафьяновые башмаки с загнутыми носами. — Из самой Флоренции! Люблю все пестрое!

— Ну, что, сыграем или погадать вам, ваше высочество?

— Прошлое мне известно, а знаний о будущем не снести. Давай играть! А во что? Я ни одной игры не знаю.

— А я научу. Сыграем в «тринадцать». Смотри… эта игра досталась мне вместе с колодой от испанских цыган, в нее-то я и научу тебя играть. По-нашему она зовется «чертовой дюжиной» — очень подходящее название.

— Разве Церковь не запрещает добрым христианам общаться с цыганами? Их женщины предсказывают будущее, колдовством или ловкостью опустошая ваши кошельки.

— Мало ли что болтают глупцы! — Билэт улыбнулся, предоставив Кловин самой решать, кого он имел в виду под глупцами.

— Ко всему, что не ясно, будет примешан дьявол, а где дьявол очевиден — об этом как раз и умолчат, — юноша легко разделил колоду, отложив в сторону карты с картинками на золотом фоне, и ловко перетасовал оставшиеся масти. — На что играем?

— Давай на золотой.

— Фи… Как скучно. Давайте, донна[26], поставим на любовь. Если я выиграю — вы проведете со мной ночь, если выиграете вы… Я должен вам ночь любви!

— То есть я проигрываю в любом случае.

— Почему? — обиделся Билэт. — Вы выигрываете мою любовь! А это, скажу вам, ваше высочество, дорогого стоит!

— В таком случае, что выигрываешь ты?

— Вашу любовь!

— Ты прирожденный схоласт, подмастерье. Но что, если я не хочу твоей любви?

Билэт опустился перед ней на колени и, заглядывая ей в глаза снизу вверх, прижал ее руку к губам. — Вы уверены, принцесса? В первый день нашей встречи совсем иное я прочел в ваших глазах…

— Ты не мог видеть…

— Я видел, принцесса. Я видел огонь желания, вспыхнувший в них, и он, я чувствую, тлеет в тебе до сих пор.

— Но Рэндальф твой брат…

— Причем здесь он? Он поймал тебя, как зверя, взял тебя против твоей воли…

— Он не насильник…

— Он охотник. И разве не ради жизни вы соединились с ним? Разве в вашем сердце была любовь?

— Но он не простит тебе…

— Разве это имеет значение по сравнению с вашей любовью? — Билэт развернул ее ладонь и коснулся губами запястья.

Кловин ощутила, как неведомое пламя разгорается у нее в сердце, разливаясь по телу и неся с собой блаженство. Она попыталась освободить руку.

— Постой, — прошептал юноша, и шепот его проник ей в самое сердце. — Постой, не беги от своего счастья… Фортуна нечасто бывает благосклонна, и не стоит швырять ее дары в грязь… Я предлагаю тебе свою любовь, прими ее, и ты узнаешь, что ощутили те, о ком ты грезишь, читая свои книги. Разве не хочешь ты, одна из всего народа, понять, что чувствовала Изольда, любя Тристана, и ради чего пошла на преступление Брунгильда? Раз люди готовы столь дорого платить за это, может, оно действительно того стоит?

Он снова прикоснулся губами к ее ладони.

Кровь бросилась ей в голову, и на мгновение она потеряла себя. Глаза ее почернели, зрачки исчезли.

Краем глаза он уловил превращение, и во взгляде его сверкнула молния. Он опустил ресницы, и тень от них упала на его бледные щеки.

— Хорошо, — прошептала она и выдернула руку. — Давай сыграем.

— Это очень просто. Тот, кто сдает карты, — банкомет, тот, кто играет, — понтер. Что ж… — Билэт любовно собрал карты. — Новенькие, только краска подсохла. Я заказал их у великого мастера не для пустяков. Ну, да эта ставка не пустяк, — Билэт лукаво сверкнул глазами и, поднеся колоду к губам, нежно подышал на нее. Капельки влаги выступили на позолоте. — На счастье, — его лицо озарила мальчишеская улыбка.

— Значит, так. Правила таковы: я сдаю тринадцать карт и считаю по порядку до тринадцати. Если я угадаю и значение карты совпадет с ее порядком — я выиграл. Если нет — выиграла ты.

Они сели друг напротив друга и наклонились к столу. Билэт отточенными движениями смешал колоду и начал сдавать карты:

— Один — двойка, два — тройка, три — четверка… — произносил он и складывал в ровную стопку неугаданные карты.

— …Двенадцать — король, тринадцать… туз!!! Туз, донна, туз динариев! Я выиграл! — в руке у Билэта был туз: картинка изображала десницу[27], сжавшую золотую монету в кулаке.

* * *

— Вы продули, донна!!! — Билэт швырнул угаданного туза на стол и захлопал в ладоши. Золотые браслеты на его запястьях радостно зазвенели. — Вы продули, донна, и должны мне ночь!

Кловин вспыхнула, отшвырнула карты и вскочила. Ее дубовый стул с грохотом полетел на пол, драгоценные картинки разлетелись вокруг.

— Это была глупая затея!

— Э-э, нет! Карточные долги как кровная месть: их надо выплачивать!

С улыбкой Билэт поднялся и, ступая как кошка, обошел крысиную принцессу со спины. Он мягко положил ей руки на плечи.

— Впрочем, если я противен тебе, — прошептал он, приблизив губы к самому ее уху, — я не стану больше говорить об этом.

Его дыханье обожгло ей шею. Она замерла.

— Ты отдашь мне золотой — и мы будем в расчете, — он провел ладонями по ее плечам, и она против воли подалось ему навстречу.

Он ласково развернул женщину к себе и посмотрел ей в лицо.

Она подняла на него глаза без зрачков.

— Ты мне нравишься такой, какая ты есть. Крысиной королевой, бестией, нелюдью, — он провел пальцами по ее щеке. — Будь со мной, Кловин.

Его рука обвила ее шею, и он поцеловал ее в губы.

* * *

Ночью она проснулась от жажды. Кувшин с водой остался на столике, и добраться до него можно было, лишь спустившись по лестнице и пройдя по полу из красно-белых плит. Стараясь не разбудить спящего мужчину, она бесшумно поднялась с подушек и откинула полог. Как ни осторожны были ее движения, Билэт услышал ее и схватил за руку.

— Что случилось? — спросил он хриплым со сна голосом.

— Мне надо попить…

— Тебе принести? — он легко вскочил и сбежал по ступеням. Лунный свет мазнул по его обнаженным плечам, запутался в волосах и перебежал на лицо, когда он наклонился над столом, наливая в кружку воду.