Драго. Том 2 (СИ) - Извольский Сергей

Ну, соберись, голова, подумай.

Мягкие лапки?

Я сказал подумай!

Так, Таргариены. А кто у нас Таргариены? Бурерожденные? Угу, подходит. Прямо сейчас заплачу кровавым пафосом. Лисички-сестрички? У Таргариенов ведь нормально все было с… как там в меня Аверьянов оскорблением бросался? Инцест дело семейное?

Как назло, умные мысли в голове кончились, и ни одной поблизости не наблюдалось.

Хм. А если… не белый, отряд, а Черный? – подумал я на уже границе отчаяния интеллектуального бессилия, и ввел название: «The Black Company».

Да и нормально, – боясь спугнуть успех, подтвердил я заполнение формы регистрации. Все, все готово. Теперь только ждать рекомендации от Эмили Дамьен, обещанного Доминикой, и окончательного подтверждения регистрации в Гильдии наемников.

В прошлый раз сделали все на месте – рекомендации и подтверждение было выдано от адвокатской конторы «Лазерсен и Лазерсен», поэтому и действовать как варлорд я мог сразу. Сейчас же только ждать. Ну и собираться на благотворительный вечер, конечно же – на который нам, судя по времени, уже пора.

Как раз подтверждая мои мысли, чуть скрипнула дверь, открываясь, и я почувствовал внимание Николетты.

– Массимо, нам пора.

Она, кстати, к предстоящему вечеру уже подготовилась – корпоративный наряд сменила на вечернее платье.

– Да, да, иду, – поднялся я, и замер, глядя на Николетту.

– Что-то не так? – моментально спросила девушка.

– Э… да все в порядке.

– А что… тогда? Что-то не то? – заволновалась Николетта, ожидаемо покраснев.

– Выглядишь божественно, – не покривил я душой.

Выглядела Николетта действительно неотразимо привлекательно. На ней было простое черное платье, закрывающее шею (и красный яхонт), но оголяющее спину и плечи; длинные до локтей перчатки. Волосы собраны в удивительной красоты и сложности прическу, с вплетенными в локоны черными розами. Дополняли образ легкие туфельки на каблуках, с поднимающимися до колен ремешками, и рубиновый блеск капель сережек.

Я в отличие от Николетты, с нарядом сильно не изощрялся. Остался в своем корпоративном мундире. Правда, мундире не совсем простом, а с эмблемой оперативного департамента корпорации: тот же зеленый трилистник биологической опасности, только расположенный на щите, за которым скрещены два меча. С одной стороны, светить себя оперативником, лишний раз привлекая внимание, не хотелось. Но с другой – это напрочь отвадит остроумных шутников по типу Келли-Хьюза.

На улице нас, кстати, уже ожидал конвертоплан с эмблемой Некромикона – как раз только-только приземлившийся прямо у порога бунгало.

– А мы куда летим вообще? – спросил я, когда машина утвердилась на песке, качнувшись на посадочных ногах и навстречу нам начал опускаться пассажирский трап.

– На благотворительный ужин.

– Это я помню. А что именно, где конкретно, когда закончится?

– Особняк сэра Джона Холдена. Благотворительный ужин, который дает Илона Маевская. Закончился скорее всего под утро, это специфическое мероприятие.

Илона Маевская. Что-то сильно знакомое.

– Илона Маевская… Это вообще кто?

– Хозяйка арт-галереи и прожекта «Творческий центр Илоны Маевской». Она поддерживает авангардных художников по всему миру, довольно известная в мире искусства человек. Своеобразно известная, слышал про инсталляцию с бананом?

– Это когда деньги из казны отмывали?

– В смысле деньги отмывали?

– Э… говоря про банан, ты имеешь в виду инсталляцию, когда прибитый к стене банан продали за сто тысяч золотых рублей?

– Да.

– Ну так после ФСБ нахлобучила российского чиновника, который эту сотку провел, и по слухам его самого прибили гвоздем к стене, причем за… – замялся я.

– Причем за… – заинтересованно протянула Николетта.

– За интересное место, в общем.

– Надо же, а я бы и не подумала. Мне казалось, что авангардизм просто в моде.

– Угу, в моде. Особенно когда можно от казны ручеек отщипнуть, – задумчиво пробормотал я.

Мысли же были заняты другим. Илона Маевская. Где я это имя слышал?

Во время полета даже не особо в окно смотрел, и Николетте отвечал невпопад, вспоминая. Как раньше было просто, когда из-за ментальных способностей вся моя память была словно разложенный по полкам архив – нужно если что, сходи да возьми. Сейчас, потеряв эти способности, стало гораздо сложнее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но я справился. Уже когда конвертоплан опускался на посадочную площадку, вспомнил все. Все, и даже чуть-чуть больше.

Илона Маевская. Это имя звучало в компании с другими. Три имени, которые я под свист паяльной лампы услышал в пахнущем кровью пыточном помещении. Три имени, которые назвал мне Филипп Горбунов, литературный критик в миру и живодер в тени.

Три имени: Валентин Скрипач, известный меценат; Андрей Шилов, бывший член команды Арены, в которой кроме него были еще трое – Гекдениз Немец, Степан Мотов и Олег Ковальский. И Илона Маевская. Покровитель высоких искусств, помогающая авангардистам.

Действительно, кто их, этих авангардистов, считает? Они в высоком мире искусства как собирающиеся на Воробьевых горах в Москве владельцы спортивных (р-р-рын-рын-рын!) байков – каждый год новые.

Три имени трех людей, которые – со слов Горбунова, причастны к человеческим жертвоприношениям, совершаемых для создания порталов для вторжения демонов. Уже состоявшегося вторжения, в ходе которого Ордой демонов управляли контролеры из клана Юсуповых, а безопасность их обеспечивали неасапианты из корпорации Некромикон.

И я сейчас, весь из себя такой красивый, и с обворожительной спутницей, уже приземлился в стенах замка, и шагаю по откинутому трапу конвертоплана прямо на благотворительный ужин, организовываемой Илоной Маевской.

Единственная мысль, который меня посетила – как хорошо, что Николетта заставила меня выспаться сегодня днем. Потому что едва вспомнил кто такая Илона Маевская, как возникло стойкое ощущение, что шагаю я сейчас прямо в банку с пауками. И еще кроме этого понимания спину холодило плохое, даже можно сказать поганое предчувствие.

Что-то сейчас определенно будет.

Глава 7

Спустившись по трапу, мы с Николеттой сразу прошли вперед, по указанию дежурившего на площадке неасапианта из персонала. Который выглядел очень необычно: он был облачен в нечто похожее на средневекового вида, но эргономичные доспехи. Толстая, черного цвета кожа, высокий ворот куртки и наплечники отороченные черным же мехом. Кроме того, у встречающего неасапианта глазные импланты были белесые, с вертикальными зрачками – и в целом, впечатление он производил. Не оставался незамеченным, как минимум – даже для тех, кто уже привык не обращать внимания на персонал.

И еще, когда неасапиант подошел ближе, я заметил у него выглядывающую из-за плеча рукоять меча. Надо же, совсем атмосферно здесь. Вечеринка предстоит определенно тематическая – это я уже мысленно хмыкнул.

Пристально и внимательно оглядывал провожатого потому, что больше особо нечего оглядывать было: посадочная площадка оборудована на верху невысокой и массивной каменной башни. И огорожена высоким – почти в человеческий рост, парапетом. С краю площадки, куда нас и вел неасапиант, виднелся зев прохода лестницы, к которой мы уже подошли.

Первые ступени были хорошо видны, но вот дальше темнота непроглядная. Я уже было хотел напрячься, но провожатый неасапиант, ступив на первую ступень, поднял руку – на которой загорелся серебристый шарик. Никакой магии, просто небольшой дрон с подсветкой.

В этот момент послышался нарастающий гул двигателей. Я обернулся – доставившая нас на место машина уже поднималась в воздух. И, судя по отсвету бортовых навигационных огней среди низких облаков, наш конвертоплан убывал, чтобы освободить место посадки для следующего в очереди. Ну да, вот уже следующая машина на посадку заходит – увидел я приближающуюся темную тушу другого конвертоплана.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Услышал гул двигателей еще и поодаль. Очередь на посадку не одна – увидел я через проем ближайшей бойницы, как еще один конвертоплан выныривает из облаков поодаль, слева.