Красавица-чудовище - Ольга Володарская

– Опера меня здорово потрясли, – продолжил Денис. – Как насели вдвоем! Были ли у нас с Олесей отношения. Как я к ней относился. Желал ли ей зла… Пришлось сказать, что переспал с ней разок, а потом отшил, потому что в койке она бревном оказалась. Да и сиськи у нее как два прыща, а мне буфера нравятся.

– Буфера она себе сделала…

– Они так же сказали. – Он резко встал, прошел к столику, за которым Кир кушал, схватил горсть сушек. – Только Олеська мне и с ними на фиг не нужна была!

– Тогда зачем ты с ней встретиться хотел?

– А ты откуда знаешь? Ладно менты, они всю ее интернет-переписку подняли…

– Она мне сказала. Так зачем?

– Ну она такой кралей стала, судя по фото. Хотел на нее вживую посмотреть.

– И, выражаясь твоим языком, трахнуть, если она окажется такой лакомой штучкой, как на снимках?

– Так далеко я в своих планах не заходил. Просто встретиться предложил. Она отказалась. И я отстал.

– Предварительно облив ее грязью?

– Вспылил, обозвал нехорошим словом, с кем не бывает? А чего из себя королеву строить? Да еще передо мной? – Он захрустел сушками. И крошки полетели во все стороны. – Но не буду же я убивать за то, что меня отшили! Баб полно. И каждая вторая красивее, естественнее и сексуальнее Олеськи!

Кир посмотрел на брата с неприязнью. Он был иногда таким мерзким! И чем старше становился, тем чаще проявлял себя как неприятный человек. И на внешности это стало отражаться.

Денис был голубоглазым блондином, как и его брат. На этом сходство заканчивалось. У Кира черты лица мелкие, невыразительные. Зубы неровные. И ямочек на щеках нет. Денис же будто собрал все внешние достоинства, коими природа обделила младшего брата. А скорее он завладел ими единолично по праву перворожденного. И Киру ничегошеньки не досталось…

Кроме лицевого паралича!

Он разбил мальчика в пять лет. Кир был обычным ребенком, пусть и невзрачным, и вдруг превратился в вечно ухмыляющегося уродца. Кира лечили, но лицо прежним не стало. Хорошо, хотя бы симметрия появилась. В детстве же один угол губ так высоко задирался, что обнажал клык.

А вот Денис с возрастом дурнел. Или Кириллу только казалось? Потому что волосы у брата не поредели, зубы не пожелтели, кожа не покрылась морщинками или прыщиками. Он оставался стройным, улыбчивым красавчиком с ямочками на щеках. Как говорила о нем мама, мой сын похож на Джуда Лоу, только у него нет залысин. И все с ней соглашались, кроме Кира. Да, типаж тот же, но у Дениса совсем иное выражение лица, нежели у актера. Пренебрежительное! И это при том, что он не звезда Голливуда. Обычный менеджер.

– Ты на похороны Красотули ходил? – спросил Денис с набитым ртом.

– Я прощался с ней и только. На кладбище не был.

– Как она выглядела?

– Прекрасно.

– Так ее же изуродовали.

– Кто тебе сказал?

– Полицейские. Только не мне. Они между собой говорили, а я услышал. Лицо обезобразили якобы.

– Ты что-то перепутал. Лицо Олеси было безупречно.

– Значит, хорошо постарались бальзамировщики.

– Денис стряхнул с подбородка крошки, и они упали на пол. Кир взял совок и веник, смел их.

– Слушай, ты деньгами не богат? – спросил брат без перехода.

– Нет.

– Да ладно тебе, Кир, жадничать. Наверняка где-нибудь в носочке припрятана тысчонка-другая. Одолжи брату.

– С радостью бы, да ты долги не возвращаешь.

– Когда такое было?

– Подарок маме на день рождения мы покупали на мои, – напомнил Кир. Денис подал идею приобрести для матери массажное кресло, но денег на это не дал.

– Тебе на мать родную жаль потратиться раз в год? – скривился брат. Умел он это – выражать презрение.

– А тебе?

– У меня на тот момент не было средств.

– Прошло три месяца с тех пор. Ты работаешь, получаешь зарплату, мог бы отдать половину стоимости.

– Не мог, значит, – огрызнулся Денис. – Это тебе не на что особо тратить. А у меня только на бензин сколько уходит.

– Передвигайся на метро, как я.

– Ой, не нуди!

– Я не буду требовать с тебя возврата денег, но на следующий день рождения подарок маме покупаешь ты. И не цветы и конфеты, а что-то стоящее.

– Ладно, договорились. А как насчет внеочередной субсидии? Хотя бы штуку дай. Совсем без гроша.

– На бензин?

– Нет, бак полный. Надо шампусик купить да тортик. В гости к барышне пойду.

– Они тебя и без этого банального «джентльменского» набора привечают с радостью.

– Эту подмазать надо. Дело в том, что я с ее помощью хочу себе алиби обеспечить. В ночь убийства Олеськи я один был дома, понимаешь?

Кир молча открыл ящик компьютерного стола и достал тысячу рублей.

– Больше нет, – сказал он, не соврав.

– Этого хватит, спасибо. – Брат стал быстро обуваться. – Побегу в магаз, у тебя в соседнем здании недорогой супермаркет, там на рубль можно разгуляться.

– То есть кроме шипучки и торта презервативы купить?

– Соображаешь! – Он хлопнул Кира по плечу. – Пока.

И скрылся за дверью.

Глава 2

Матвей сидел в машине, слушал музыку и смотрел на лавку, что стояла у крыльца их издательства. Там сидел его будущий «отчим». Иначе говоря, мамин избранник Федор. Встречаться с ним Матвей не хотел, поэтому ждал, когда тот свалит. Но прошло уже десять минут, а Федор оставался на месте.

Глянув на часы на приборной панели, Матвей выругался. Начало десятого. Он уже опаздывал. Вырубив магнитолу, Матвей вышел из машины.

Федор, увидев его, вскочил. Значит, «пасынка» поджидал!

– Доброе утро, – выпалил Федор, кинувшись к Матвею.

– Угу, – буркнул тот, не сбавляя хода.

– Мы можем поговорить?

– Не о чем.

– Я хотел попросить руки твоей матери!

И Матвей остановился. Затормозил так резко, что из-под носков туфель камешки вылетели.

– Уйди с глаз моих, – попросил он.

– Я люблю твою мать. Хочу на ней жениться. И сделать это честь по чести.

– По чести не получится, – едва сдерживал гнев Матвей. – Я против.

– Но что я тебе плохого сделал? Да, я моложе ее, но не пью, не курю…

– Не работаю! – все же сорвался на крик Матвей. – Поэтому нахожу себе женщину в возрасте, готовую содержать меня, так?

– Твоя мать поддерживает меня сейчас, но придет время, когда я буду поддерживать ее.

«Даже если предположить в порядке бреда, что ты достигнешь успеха на литературном поприще, то тут же бросишь матушку и найдешь себе молодую, – мысленно возразил Матвей. – Ты тщеславен и будешь красоваться под руку с какой-нибудь смазливой куклой, а потом бросишь ее, отомстив всем подобным ей за то, что когда-то они тебя не замечали…»

– И если ты желаешь добра своей матери, – продолжил Федор, воспользовавшись тем, что будущий пасынок, задумавшись, перестал на него рычать, – то поможешь ей.

И тут Матвей кое-что понял…

– Как помогу? – осторожно спросил он.

– Ты работаешь в издательстве. Значит, имеешь возможность посодействовать.

– Кому?

– Мне. Если я буду знать, что меня напечатают, то я за три недели книгу допишу. И тут же возьмусь за новую. У меня стимула нет, понимаешь? А как появится, я же взорву этот ваш рынок. Стану топовым писателем и озолочу твою мать.

У Матвея зачесались руки. Вернее, пальцы. Хотелось дать щелбана. Потому что бить таких жалких мужчинок он считал делом постыдным. Но Матвей сдержался. Он взял Федора за плечи, приподнял и переставил, чтоб проход не загораживал. Через несколько секунд он скрылся в здании издательства, куда непризнанного гения уже не пускали.

– Опаздываешь, Матео, – первое, что услышал Матвей, зайдя в свой кабинет.

– Виноват, каюсь, – ответил он начальнице Наталье Ивановне. Она была мировой теткой, но когда дело касалось трудовой дисциплины, становилась суровой.

– Еще такое повторится, лишу премии.

– Да он не виноват, – встала на защиту Матвея, упорно называемого начальницей на испанский лад Матео, его помощница Катенька. – Его Федюня задержал, я в окно видела, как он к Матвею подскочил и что-то ему стал говорить.

– Чего ему надо было? – спросила начальница.

Матвей отмахнулся. Посвящать коллег в семейные проблемы он не собирался.

– Я слышала, он себе женщину нашел, – зачирикала Катенька. – Очень и очень взрослую, но богатую. Якобы она будет Федюню спонсировать.

– Кто такое говорит? – спросила начальница, с сомнением глянув на девушку из-под очков.

– Тетя Маша, дворничиха. Она с Федей иногда разговаривает. Вот с ней он радостью поделился.

– Мечтами своими, скорее, – фыркнула она. – Кому он сдался?

– Не скажите… Внешне он ничего. Молодой, здоровый. Непьющий. Почему бы какой-то обеспеченной женщине его не подобрать?

– Лучше бы котенка помойного подобрала. Или щеночка.

– Такие дамы заводят себе песиков породистых.