Мученик Саббат (ЛП) - Абнетт Дэн

Первый воин Кровавого Пакта, который зашел в разрушенное строение, был огромным животным, даже более огромным, чем погибший, оплакиваемый рядовой Брагг. Он пролез в щель в восточной стене, которую защищал, всего лишь мгновение назад, рядовой Лофф.

Еретик был облачен в тяжелую боевую одежду, выкрашенную в темный цвет, с красновато-коричневыми пятнами, в стальных пластинчатых сапогах и с железными полосами, привязанными к бедрам, плечам и животу. Его лицо, под красным шлемом, было закрыто черной металлической маской, на ней было застывшее гротескное лицо с жестоким выражением и орлиным носом. Его руки, густо покрытые шрамами от мерзкого ритуала Пакта, сжимали лазерный пистолет и страшный изогнутый крюк, напоминавший якорь.

Лофф лежал мертвым на лице в проломе, куда удар крюка отбросил его. Воин Кровавого Пакта провыл мерзкий боевой клич и пошел внутрь здания, дико стреляя. Позади него были и другие.

Гаунт встретил его лицом к лицу. Его энергетический клинок, силовой меч Иеронимо Сондара, замерцал, как лед, когда отразил два лазерных выстрела атакующего воина в чернеющую крышу. Затем он взмахнул, и убийственный крюк – вместе с несколькими пальцами – полетел в воздух в кровавой дымке. Перенеся вес тела вперед под собственным импульсом, Гаунт ткнул дуло своего болт-пистолета в гротескную маску и выстрелил. Зверюга, с уничтоженной головой, опрокинулась на спину. Гаунт начал стрелять над его оседающим телом в толпу вражеских солдат, протискивающихся в брешь.

Белтайн и Нейт подскочили к нему, стреляя в упор из своих лазганов и нанося колющие удары Танитскими боевыми ножами, закрепив их как штыки. — Серебряный клинок! Серебряный клинок! — выкрикивал Белтайн.

Это была не единственная брешь. Здание сотрясалось от звуков рукопашной схватки, штурмовики Кровавого Пакта лезли в окна, двери и дыры от попадания снарядов, заставляя первый взвод отступать дальше в руины. Это было смертоносное безумие, злорадное, пламенное сердце чистой войны. Заполненное дымом внутреннее пространство, мрачное и освещенное огнем как настоящий ад, было полно криков, взрывов, летающих выстрелов и мечущихся фигур. Их окружал хаос.

Обойма болт-пистолета Гаунта опустела. У него в поясных кармашках были запасные, но не было никакого шанса перезарядиться в этой суматохе. Он оставил эту мысль и вытащил свой Танитский боевой нож, втыкая оба клинка в ближайшего вражеского солдата. Кровь пропитала его куртку и плащ так сильно, что ткань стала тяжело шлепать по нему. Он осознал, что издавал бессловесные звуки ярости в сторону наступающего врага.

Они смердели. И принесли зловоние бойни с собой: омерзительное дыхание, застарелый пот, засохшая кровь и ядовитый аромат масла и красок, которые они наносили на свое тело.

Меч Сондара разрубил черную железную маску напополам. Кровь зашипела на энергетическом оружии. Боевое нож Гаунта вонзился в глотку. Что-то сбило с него фуражку. Солдат Кровавого Пакта врезался в него и заставил пошатнуться, но негодяй был уже мертв. Затем лазерный заряд зацепил левое плечо Гаунта и бросил его на колени. Он выбросил силовой меч вперед, сквозь бронированные бедра перед ним, и был прижат к земле весом опрокинувшегося на него тела.

Белтайн потерял свой лазган. Он подхватил крюк с земли и обеими руками воткнул его в грудь ближайшего врага, затем подался вперед и схватил Гаунта за плечи, пытаясь поставить его на ноги. Ванетт и Старк рванули ему на помощь, ведя непрерывный огонь по пехоте Кровавого Пакта вокруг них.

— Назад! Отступаем! — кричал Белтайн в лицо Гаунта. Казалось, что полковник-комиссар не узнает его. С него капала кровь. — Нам нужно отступать! — повторил Белтайн, его глотку саднило от дыма. Гаунт оттолкнул его в сторону и зарезал еще одного Пактийца, который навис над ними. Силовой меч разрезал его надвое и выбил осколки камня из колонны позади него.

Взрыв сбил всех с ног. Каменная кладка посыпалась с крыши, и задняя стена строения упала так, будто это была стопка детских кубиков. Внутрь ворвался холодный воздух, с сильным запахом фуцелина, и закрутил окружающий густой дым в жуткие вихри и кольца.

Все еще сжимая меч в липкой от крови руке, Гаунт схватил Белтайна за руку и потащил его к обрушившейся секции стены. Ванетт и Старк последовали за ними, прикрывая спину и опустошая последние силовые ячейки, стреляя от бедра на ходу. Не было никаких признаков других членов первого взвода, всего лишь темно-красные фигуры, пробирающиеся за ними по пятам.

Четверо мужчин спустились по холму из обрушившейся кладки на открытый воздух. Лаз-заряды зашипели вслед за ними из здания.

Они были на широкой площади Квартала Хазгула. Вся территория была в огне. Здания обрушились под огненной бурей, выбрасывая огонь и искры из разбитых окон.

Три танка – один легкий Имперский и два вражеских – пылали там, где их уничтожили.

Тела усеивали землю, покрытые пеплом, падающим как снег из бушующего дыма. Жар был таким нестерпимым, что ощущался как летний полдень на Калигуле.

Не было никакой возможности сказать, где было что-либо или кто-либо. Все было так, словно они ворвались в центр апокалипсиса.

Гаунт пришел в себя достаточно, чтобы его руки начали трястись. Его сердце стучало как автомат заряжания. Хромая из-за раны, он не мог вспомнить, когда ее получил, он подгонял остальных троих, чтобы убраться с открытого места до ближайшего укрытия в двадцати метрах от них. Укрытием был сгоревший транспортник Полка Цивитас Беати.

Они сжались возле него, осматривая окружающий кошмар.

— Первый! Это – первый! — кричал Гаунт, и только потом осознал, что ответа не было, потому что микро-бусина больше не была в его ухе. Обрывок гибкого шнура свисал с шеи.

Он посмотрел на остальных. Все были покрыты грязью, кровью и следами многочисленных легких ранений. Куртка Ванетта была изорвана, и кровь стекала с его правого предплечья от раны на локте. Старк держал руками голову, трясясь от нервов и адреналина. У обоих все еще были лазганы. В изрезанных руках Белтайна ничего не было. Он сидел, прислонившись спиной к останкам транспортника, уставившись на огненную бурю немигающим взглядом человека, который дошел до предела.

— Вокс? — сказал Гаунт, тряся его.

— Сэр?

— Вокс?

Бейлтайн помотал головой. Лаз-заряд сорвал вокс-передатчик с его спины в ходе рукопашной в здании.

Рукопашная, думал Белтайн. Как неподходяще было это фесово тупое слово, которое описывало то, откуда они выбрались.

— Тогда, микро-бусина? Белтайн? Белтайн!

Связист вышел из оцепенения. Он протянул руку к уху и начал вызывать по интеркому.

Гаунт услышал лязгание даже до того, как Старк окликнул его. В двухстах метрах к северу от них, на другой стороне разрушенного квартала, Имперский легкий танк с трудом тащился задним ходом, расталкивая обломки и остовы машин на своем пути. В то время, как Гаунт смотрел, противопехотный снаряд попал в тротуар позади танка, забрасывая его грязью и камнями, а затем другой снес половину башни. Танк резко развернулся, оставляя за собой густой дым, и затем затих. Гаунт видел, как водитель выбирается с трудом. Человек начал бежать, а затем упал, когда в него попали из стрелкового оружия.

Боевые танки Кровавого Пакта, с грохочущим сталк-танком на их левом фланге, вползли на площадь. Танки тряслись, когда стреляли, посылая визжащие снаряды над Гаунтом и его товарищами в здания в южной части площади. Разрозненные отряды стрелков Кровавого Пакта поспешно продвигался вперед вместе с танками. Пока Гаунт со своим взводом был заперт в аду сражения на фабрике, битва снаружи была проиграна. Враг сломил сопротивление Имперцев, уничтожил их танки, и штурмовал Принципал I.

Лазерный огонь начал стучать по корпусу транспортника. Он шел со стороны разрушенного строения. Отряд Кровавого Пакта, который выбил первый взвод с его позиции – и, скорее всего, уничтожил их всех – теперь высыпал наружу из строения в том же месте, где выбрались Гаунт и его люди. Они стреляли через открытое пространство в скучковавшихся Имперцев.