Остров Немо - Георгий и Геннадий Живовы

3) Женился Крюгер уже на острове и с женой прожил всего год, затем та покончила жизнь самоубийством – повесилась на собачьем поводке. Происхождение поводка оказалось предсказуемым и при этом, как и многое, связанное с Крюгером, – неординарным: пастор привез с собой немецкую овчарку, старого пса, который вскоре умер от естественных причин.

Вопрос суицида заинтересовал Чепмена: много ли людей кончают с собой в таких тяжелых условиях? Из документов выходило, что не так уж и много: руки на себя накладывали единицы, и подобное событие каждый раз становилось новостью. Эту информацию Чепмену удалось почерпнуть из ежедневных новостных сводок Франклина, который трудолюбиво записывал и сохранял каждый выдаваемый в эфир текст. Сводки обычно занимали по абзацу, редко – больше, поэтому год островной хроники умещался на сотне страниц текста, и за пару дней Чепмен прочитал новости за пять или шесть последних лет. Этого ему хватило, чтобы составить представление в том числе и о местной преступности. Чепмен отдавал себе отчет, что убийства на острове, как и на большой земле, как правило – бытовые, но на Немо в процентном отношении их было меньше, чем в большинстве стран мира. Во-первых, здесь покамест не было алкоголя и наркотиков; во-вторых, оружие находилось в руках исключительно военных, а с дисциплиной у Зилу было на удивление неплохо; в-третьих – жизнь большинства островитян проходила в коммунальных контейнерах, где сотворить что-либо без свидетелей чрезвычайно трудно. Драчунов и домашних тиранов мгновенно разнимали соседи. Плюс строгость и неотвратимость наказания работала на сознательность граждан: убийца всегда, без лишних хлопот отправлялся к праотцам и не мог рассчитывать на какое бы то ни было снисхождение. Зато поначалу островитяне любили друг друга калечить: намеренно ломали руки и ноги своим врагам и обрекали их на голодную смерть. Потом это прекратилось – потому что Судья ввел правило – тот, кто лишит другого средств к существованию, обязан его кормить, а надзор за этим поручался Зилу, который с легкостью выбивал дух из всякого нарушителя. Читая это в сухих сводках, можно было подумать, что на острове работала справедливая и умная система, но это, как мы знаем, совсем не так. Чепмен обнаружил и то, что за несколько лет ни один из сильных острова не был уличен или заподозрен в каком-либо преступлении. Это красноречиво говорило: элита хорошо скрывает свои грешки.

Чепмен перелопатил досье остальных глав кланов и их помощников; кое-какие листы отсутствовали, но это не помешало сложить вполне внятную картину. Джулиус и Мариэлла поженились за несколько лет до попадания на остров, и необычность их союза (Мариэлла была на 17 лет старше мужа) сильнее ощущалась, скорее, после свадьбы, чем на острове, где спрос на немногочисленных одиноких женщин почти не зависел от их возраста. Но на Бонни и Клайда эта чета совсем не походила, да и маньяки все-таки редко действуют парами. Холгер и его приближенные врачи не вызывали подозрений; Зилу – кровавый тиран по натуре, слишком ярок и горяч, чтобы быть маньяком, совершенно не попадал в нужный психологический портрет; Бенциан – всеобщий любимец и душка, обладал натурой конструктора, инженера, трудяги, был женат и располагал меньшими возможностями для злодейства, чем Крюгер: если клан мусорщиков представлял собой настоящую промзону с множеством цехов, хозпостроек и мест непонятного назначения, то весь клан Бенциана ютился в мастерских и лавочках на виду у всего острова. Судья вполне годился под профиль – скрытный, одинокий, с каким-то странным молчаливым прислужником, но еле передвигал ноги, выглядел неважно, и, видимо, был настолько нездоров, что вряд ли вообще поддерживал сексуальную активность.

Начинающий следователь решил наблюдать за Крюгером по возможности скрытно и использовал инструментарий Шерлока Холмса: он привлек двух мальчишек из банды Энрике: Квинтуса и Богдана, готовых за несколько чипсов наблюдать за Крюгером и не задавать вопросов. Квинтус был сыном ремесленника, Богдан – сыном мусорщика. Оба – относительно своих кланов, небогаты. Богдану, само собой, надлежало следовать за Крюгером внутри клана, Квинтусу – за его пределами. Оказалось, что именно с Квинтусом Чепмену подфартило: по рабочим вопросам Крюгер чаще всего бывал именно у ремесленников – поставлял им сырье и принимал «заказы».

Из наблюдений Богдана складывалось впечатление, что Крюгер живет по часам: домой он всегда возвращался приблизительно в одно и то же время, в течение дня передвигался одним и тем же маршрутом. В жизни его было мало неожиданного.

Из ремесленников Крюгер дружил с лавочником Сандриком, который вязал роскошные по островным меркам войлочные свитеры из человеческих волос. Всякую пятницу они проводили вместе, у Сандрика, и, судя по всему, играли в карты какой-то небольшой компанией. Молодая жена Сандрика – шестнадцатилетняя Роза, та самая Роза, вышедшая замуж одновременно с Ди, судя по донесениям Квинтуса, часто оставалась в лавке одна, и Крюгер то и дело с ней флиртовал, как бы случайно заходя посреди дня. Иногда Сандрик присутствовал в лавочке, и тогда Крюгер разговаривал только с ним. В других случаях – беседовал с Розой. Юная девушка не относилась к этому как к знаку внимания, да и в пересказе Квинтуса все выглядело невинно, но Чепмен лишь укрепился в подозрениях. Собственно, Роза идеально подходила под описание типичной жертвы, похожей на Ди и дочку Холгера. Еще Квинтус заметил, что Крюгер часто останавливается у борделя и просто стоит на улице по несколько минут, не вступая ни с кем в контакт. Чепмена насторожило и то, что Крюгер на должен иметь никаких дел с ремесленником, производящим одежду. Как раз ему-то сырье он не поставлял. А карты? Очень странное занятие даже для бывшего священника, только если ты не заходишь в дом лишний раз поглазеть на Розу с ее кукольным личиком и спелой грудью. Чепмена волновало – и уверяло в его правоте одновременно – то, что Крюгер никогда не берет с собой Эмму, что для молодой супружеской пары странно. Следователь искал возможности встретиться с Эммой, но та выходила из дома только ради официальных визитов в «женский клуб» Мариэллы, в остальное время Крюгер избавлял ее от любой необходимости покидать контейнер: сам покупал продукты и необходимое для дома, приносил Эмме одежду.

Эмма сама явилась на порог к Франклину, где жил Чепмен. Она пришла за книгами; то, что лежало дома у Крюгера, она быстро перечитала, да и не по вкусу ей были большие романы. Чепмену пришлось сдерживать себя, чтоб не наброситься на Эмму с расспросами. Он спокойно помог отыскать ей несколько легких любовных романов со счастливым