Русские поэты XX века: учебное пособие - В. Лосев

1938

ГЛУХОТА

Война бетховенским перомЧудовищные ноты пишет.Ее октав железный громМертвец в гробу – и тот услышит!Но что за уши мне даны?Оглохший в громе этих схваток,Из всей симфонии войныЯ слышу только плач солдаток.

2 сентября 1941

РОДИНА

Весь край этот, милый навеки,В стволах белокорых берез,И эти студеные реки,У плеса которых ты рос.

И темная роща, где свищутВсю ночь напролет соловьи,И липы на старом кладбище,Где предки уснули твои.

И синий ласкающий воздух,И крепкий загар на щеках,И деды в андреевских звездах,В высоких седых париках.

И рожь на полях непочатых,И эта хлеб-соль средь стола,И псковских соборов стрельчатыхПричудливые купола.

И фрески Андрея РублеваНа темной церковной стене,И звонкое русское словоИ в чарочке пенник на дне.

И своды лабазов просторных,Где в сене – раздолье мышам,И эта на ларчиках черных —Кудрявая вязь палешан.

И дети, что мчатся, глазея,По следу солдатских колонн,И в старом полтавском музееПолотнища шведских знамен.

И санки, чтоб вихрем летели!И волка опасливый шаг,И серьги вчерашней метелиУ зябких осинок в ушах.

И ливни – такие косые,Что в поле не видно ни зги…Запомни:Все это Россия,Которую топчут враги.

16 августа 1942

КРАСОТА

Эти гордые лбы винчианских мадоннЯ встречал не однажды у русских крестьянок,У рязанских молодок, согбенных трудом»,На току молотивших снопы спозаранок.

У вихрастых мальчишек, что ловят грачейИ несут в рукаве полушубка отцова,Я видал эти синие звезды очей,Что глядят с вдохновенных картин Васнецова.

С большака перешли на отрезок холстаБурлаков этих репинских ноги босые…Я теперь понимаю, что вся красота —Только луч того солнца, чье имя Россия.

5 сентября 1942

Все мне мерещится поле с гречихою,В маленьком доме сирень на окне,Ясное-ясное, тихое-тихоеЛетнее утро мерещится мне.

Мне вспоминается кляча чубарая,Аист на крыше, скирды на гумне,Темная-темная, старая-стараяЦерковка наша мерещится мне.

Чудится мне, будто песню печальнуюМать надо мною поет в полусне,Узкая-узкая, дальняя-дальняяВ поле дорога мерещится мне.

Где ж этот дом с оторвавшейся ставнею,Комната с пестрым ковром на стене?Милое-милое, давнее-давнееДетство мое вспоминается мне.

13 мая 1945

Кедрин Д. Избранное: стихотворения и поэмы. М., 1991.

Тартаковский П. Дмитрий Кедрин. Жизнь и творчество. М., 1963.

Кедрина С. Жить вопреки всему. Тайна рождения и смерти Дмитрия Кедрина. М., 1996.

Поэты МИФЛИ[9]

Накануне Отечественной войны заявила о себе большая группа талантливых молодых поэтов. Они не создавали литературных групп наподобие обэриутов или имажинистов. Но все они учились либо в МИФЛИ, либо в Литературном институте и родились в 1918–1922 годах. Ситуация напомнила другую, четвертьвековой давности, когда один за другим появились на свет Н. Асеев и А. Ахматова (1889), Б. Пастернак (1890), О. Мандельштам (1891), М. Цветаева (1892), В. Маяковский (1893), С. Есенин (1895), составившие гордость русской поэзии XX века.

В этот раз война и тоталитарное государство распорядились по-иному. Остались лежать на полях сражений Павел Дмитриевич Коган (1918–1942), Михаил Валентинович Кульчицкий (1919–1943), Николай Петрович Майоров (1919–1942), Георгий Кузьмич Суворов (1919–1944).

Судьба уцелевших на войне – Михаила Кузьмича Луконина (1918–1976), Бориса Абрамовича Слуцкого (1919–1986), Сергея Сергеевича Наровчатова (1919–1981), Давида Самуиловича Самойлова (1920–1990), Семена Михайловича Гудзенко (1922–1953) и других сложилась очень непросто. За редкими исключениями, сказанное об их сверстнике поэте С. С. Орлове (1921–1977), начавшем свою творческую деятельность несколько позже, уже на фронте, можно повторить о многих из них: «Более тридцати лет прошло с тех пор, когда война отошла от Орлова, а вот он, Орлов, все эти тридцать с чем-то мирных лет никак не мог отойти от войны».

Разные пути избрали они и в жизни, и в поэзии. Но никому, кроме, разве что, Самойлова, не удалось подняться к вершинам поэтического искусства.

Цензура и внутренний редактор сделали свое черное дело.

П.Д. Коган

Гроза

Косым стремительным угломИ ветром, режущим глаза,Переломившейся ветлойна землю падала гроза.И, громом возвестив весну,Она звенела по траве,С размаху вышибая дверьВ стремительность и в крутизнуИ вниз.К обрыву.Под уклон.К воде.К беседке из надежд,Где столько вымокло одежд,Надежд и песен утекло.Далеко,Может быть, в края,Где девушка живет моя.Но сосен мирные рядыВысокой силой раскачав,Вдруг задохнуласьи в кустыУпала выводком галчат.И люди вышли из квартир,Устало высохла трава.И снова тишь.И снова мир,Как равнодушье, как овал.Я с детства не любил овал,Я с детства угол рисовал.

1936

БРИГАНТИНА

Песня

Надоело говорить и спорить,И любить усталые глаза…В флибустьерском дальнем мореБригантина поднимает паруса.

Капитан, обветренный, как скалы,Вышел в море, не дождавшись нас,На прощанье подымай бокалыЗолотого терпкого вина.

Пьем за яростных, за непохожих,За презревших грошевой уют.Вьется по ветру веселый Роджер,Люди Флинта песенку поют.

Так прощаемся мы с серебристою,Самою заветною мечтой,Флибустьеры и авантюристыПо крови, упругой и густой.

И в беде, и в радости, и в гореТолько чуточку прищурь глаза —В флибустьерском дальнем мореБригантина поднимает паруса.

Вьется по ветру веселый Роджер,Люди Флинта песенку поют,И, звеня бокалами, мы тожеЗапеваем песенку свою.

Надоело говорить и спорить,И любить усталые глаза…В флибустьерском дальнем мореБригантина поднимает паруса…

1937

До последнего дыхания. Стихи советских поэтов, павших на Великой Отечественной войне. М., 1985.

Гроза (Предисловие С. Наровчатова). М., 1989.

М.Б. Кульчицкий

Мечтатель, фантазер, завистник!Что? Пули в каску беспокойней капель?И всадники проносятся со свистомВертящихся пропеллерами сабель.

Я раньше думал: лейтенантЗвучит «налейте нам»,И зная топографию,Он топает по гравию.

Война ж совсем не фейерверк,А просто трудная работа,Когда —черна от пота —вверхСкользитПо пахоте пехота.

Марш!И глина в чавкающем топотеДо мозга костей промерзших ногНаворачивается на чеботыВесом хлеба в месячный паек.

На бойцах и пуговицы вродеЧешуя тяжелых орденов.Не до ордена.Была бы РодинаС ежедневными Бородино!

26 декабря 1942 года

Кульчицкий М. Вместо счастья. Стихотворения, поэмы, воспоминания о поэте / Предисловие Е. Евтушенко. Харьков, 1991.

Н.П. Майоров

Памятник

Им не воздвигли мраморной плиты.На бугорке, где гроб землей накрыли,Как ощущенье вечной высоты,Пропеллер неисправный положили.

И надписи отгранивать им рано —Ведь каждый, небо видевший, читал,Когда слова высокого чеканаПропеллер их на небе высекал.

И хоть рекорд достигнут ими не был,Хотя мотор и сдал на полпути, —Остановись, взгляни прямее в небоИ надпись ту, как мужество, прочти.

О, если б все с такою жаждой жили!Чтоб на могилу им взамен плиты,Как память ими взятой высоты,Их инструмент разбитый положилиИ лишь потом поставили цветы.

1938

Майоров Н. Мы. Вступительная статья Н. Банникова. М., 1972.

Лазарев Л. Юноши 41-го года // Л. Лазарев. Это наша судьба. М., 1983.

Г.К. Суворов

Метет, метет… И нет конца метели,Конца тяжелым белым хлопьям нет.Метет, метет… И заметает следК моей солдатской полумерзлой цели.

Метет, метет… И не увидишь света.И не увидишь друга в двух шагах.Вот через этот безответный мракЯ двинусь в путь, лишь тьму прорвет ракета.

Ухожу. Вернусь ли я – не знаю,Встречу ль вновь когда-нибудь тебя?Ухожу туда, где умирают,Ненавидя, грезя и любя.

Ухожу. Будь верной в дни тревоги,Ну, чего ж еще тебе скажу…Нелегки солдатские дороги, —Вот и все, родная. Ухожу.

До последнего дыхания. Стихи советских поэтов, павших в Великой Отечественной войне. М., 1985.