В стране мехов - Верн Жюль Габриэль

Из десяти солдат, выбранных капитаном Крэвенти, двое, Сэбин и Марбр, были по преимуществу охотниками. Остальные восемь управлялись с топором не менее ловко, чем с ружьем. Они, как моряки, умели делать все, были мастерами на все руки. И сейчас, когда нужно было выстроить форт, на который никто пока еще не собирался нападать, этих людей нужно было использовать скорее как мастеровых, чем как солдат. Петерсен, Бельчер, Рэй, Гарри, Понд, Хоуп, Келлет превратились в умелых, рьяно принявшихся за дело плотников. Распоряжался ими Мак-Нап, шотландец из Стерлинга: он сумел бы хорошо выстроить не только дом, но даже корабль. В инструментах — топорах, лощилах, ножовках, теслах, рубанках, пилах, молотах, молотках и долотах — недостатка не было. Один из солдат, Рэй, кузнец по специальности, мог при помощи маленькой переносной кузницы изготовить болты, шипы, дверные петли, гвозди, винты, гайки — словом, все необходимое для плотничьих работ. Только каменщика не было среди этих мастеровых, но каменщик и не был нужен, так как все постройки в северных факториях сооружают из дерева. По счастью, окрестности мыса Батерст изобиловали лесом, но странно, — и Джаспер Гобсон сразу это отметил, — что нигде не виднелось ни скалы, ни валуна, ни камня, ни даже гальки. Земля да песок — и ничего больше. Берег был усыпан несметным количеством разбитых прибоем двустворчатых раковин, морскими растениями и множеством зоофитов — большей частью морских ежей и звезд. Лейтенант обратил внимание миссис Полины Барнет на это удивительное отсутствие во всей округе хотя бы одного камня, или куска кремня, или обломка гранита. Да и самый мыс представлял собой только гору сыпучей земли, едва скрепленной корнями растений!

В тот день после полудня Джаспер Гобсон и мастер-плотник Мак-Нап отправились на площадку у подножья мыса Батерст выбрать место для постройки главного дома. Отсюда можно было окинуть взглядом и озеро и всю простиравшуюся на запад местность, миль на десять — двенадцать. Направо, милях в четырех, громоздились довольно высокие утесы, вдали слегка подернутые туманом. Налево лежала обширная равнина, или степь, которую зимою нельзя было бы отличить от сплошной ледяной поверхности котловины и океана.

Выбрав место, Джаспер Гобсон и мастер Мак-Нап наметили бечевкой границы дома. Получился прямоугольник в шестьдесят футов длиной и в тридцать шириной. Было решено, что задний фасад дома должен был иметь, при шестидесяти футах длины, четыре проема: дверь и три окна, выходящие к мысу и во внутренний двор, а передний фасад — четыре окна, обращенные на озеро. Дверь решили пробить не посредине, а в левом углу, чтобы дом был как можно больше приспособлен для жилья. Такое устройство не позволило бы морозному воздуху врываться в задние комнаты, расположенные в противоположном конце здания.

Первое от входа помещение были сени, надежно защищенные от холодных ветров двойной дверью; второе — кухня, нарочно устроенная поближе к выходу, чтобы сырость от частой стряпни не проникала в жилые комнаты; третье — большая зала, в которой все ежедневно будут собираться для общих трапез; четвертое помещение было разделено на маленькие, как корабельные каюты, комнатки. Таков был более чем простой план, выработанный лейтенантом и мастером-плотником.

Солдаты должны были временно жить в большой зале, в глубине которой для них устраивались широкие сплошные нары. Лейтенант, миссис Барнет, Томас Блэк, Мэдж, миссис Джолиф, миссис Мак-Нап и миссис Рэй должны были поселиться в комнатках четвертого отделения дома. По правде сказать, будет довольно-таки тесно, но такое положение продлится недолго, и, как только помещения для солдат будут готовы, главный дом останется в полном распоряжении начальника экспедиции, сержанта, миссис Полины Барнет, которую, конечно, не покинет ее верная Мэдж, и астронома Томаса Блэка. Тогда, разрушив временные перегородки, можно будет разделить четвертое отделение всего на три комнаты, ибо зимовщики не должны забывать правила «Долой углы!» Дело в том, что зимой все углы и закоулки промерзают: перегородки препятствуют свободному движению воздуха, и сырость, быстро обращаясь в снег, делает комнаты нежилыми и вредными для их обитателей, вызывая у них нередко серьезные заболевания. Поэтому многие мореплаватели, приготовляясь к зимовке во льдах, устраивают на своем судне одну общую каюту, в которой живет сообща весь экипаж — и офицеры и матросы. Но Джаспер Гобсон не мог так поступить по вполне понятным причинам.

Как видно из описания, этот еще не существовавший главный дом форта должен был состоять из одного этажа под длинной крышей с очень крутыми скатами для быстрого стока талых вод. Что касается снега, то он все равно на ней удержится, и его толстый покров будет полезен вдвойне: он герметически закупорит щели и будет поддерживать в доме ровную температуру. Снег — по природе своей очень плохой проводник тепла; правда, он не дает теплу проникнуть извне, но зато — а это во время арктических зим куда важнее — и не выпускает его наружу.

Через крышу строителям предстояло вывести две трубы: одну — над кухонной плитой, другую — над печью в большой зале; та же печь будет обогревать и комнатки четвертого помещения. Вряд ли дому суждено было заслужить когда-нибудь название архитектурного шедевра, но он должен был стать возможно более удобным жилищем. Чего же еще можно было требовать? Впрочем, зимою, в густых сумерках полярной ночи, среди бурной метели этот грубо сколоченный, полузасыпанный снегом, белый снизу доверху дом зимовщиков с метущимся над ним по ветру сероватым дымком, быть может, представит собою такое необычное, мрачное и волнующее зрелище, что, раз увидев, его долго не забудет художник.

Итак, план нового дома был готов. Оставалось привести его в исполнение. Это уже было дело мастера Мак-Напа и его подручных. А пока плотники будут трудиться над постройкой, охотники отряда, на которых возложена поставка продовольствия, тоже не останутся праздными. Работы хватит на всех.

Прежде всего Мак-Нап отправился на поиски строевого леса. На холмах он обнаружил в большом количестве сосну, очень похожую на шотландскую. Деревья были средней высоты, вполне подходящие для дома, который предстояло выстроить. В таких простых жилищах стены; полы, потолки, перегородки, переборки, стропила, ребра крыши, столбы, дранка — все делается из бревен, балок и досок.

Понятно, подобного рода сооружение не требует большого искусства, и Мак-Нап строил быстро, однако отнюдь не в ущерб прочности.

Он отобрал сотню самых прямых сосен и спилил их в футе от земли. Их стволы уже без веток, но не очищенные от коры и не остроганные составили такое же количество двадцатифутовых бревен. Топоры и тесла коснулись их только на концах, где надо было выбрать пазы и шипы, которые скрепят их между собою. На это дело ушло несколько дней, и скоро все бревна были доставлены на собаках к площадке, отведенной под главный дом.

Предварительно ее тщательно выровняли. Состоявший из земли и мелкого песка грунт крепко утрамбовали, низкую траву и тощий кустарник выжгли тут же на месте, в результате чего плотный, не пропускающий сырости слой золы густо покрыл землю. Получилось ровное и сухое место, и теперь Мак-Нап мог спокойно укладывать первые венцы.

Когда подготовительные работы были завершены, в углы и в места скрещения внутренних стен вбили вертикальные столбы, на которых должен был покоиться каркас дома. Концы их сначала обуглили, а затем вогнали в землю на глубину нескольких футов. Между этими столбами, несколько стесав их с внутренней стороны, уложили поперечные брусья с заранее сделанными в них проемами для дверей и окон. Наверху брусья соединили карнизом, который, глубоко войдя в пазы, прочно укрепил наружные стены. На этом карнизе утвердили высокие фермы кровли, нависавшие, как у швейцарских шале, над стенами дома. На прямоугольное основание карниза легли потолочные балки, а на слой золы — балки пола.

Все эти балки как наружных, так и внутренних стен были по возможности плотно пригнаны одна к другой. В иных местах для большей прочности кузнец Рэй просверлил их и соединил длинными железными болтами, которые он вогнал в дерево сильными ударами молота. Такие стены, конечно, не были образцом совершенства; в них осталось много щелей, которые необходимо было чем-нибудь наглухо заделать. Мак-Нап решил законопатить их, как конопатят борта судов, так, чтобы сквозь них не просочилась ни одна капля воды. Для этой цели взамен пакли употребили сухой мох, который покрывал восточные склоны мыса. Этот мох глубоко забивали в щели, ударяя колотушками по долотам, а пазы мастер велел залить горячей смолой, которую в изобилии давали сосны. Сложенные таким образом стены и хорошо настланные полы были совершенно недоступны для сырости, а самая их толщина могла служить надежной защитой от зимней стужи и пронизывающих ветров.