Девичьи грезы (СИ) - Кальк Салма

Патрик постучался как раз, когда они собрались и выдохнули — все четверо. И был он таков, что глаз не отвести — фрак, белая бабочка, цепочка от часов, лаковые туфли. Ах, просто ах.

— Дамы, вы прекрасны. Позвольте же проводить вас в Лимей.

Он поступил уже знакомым образом — позвонил кому-то по телефону и сказал — готовы. И прямо в коридоре гостиницы засиял портал — под синхронные вздохи.

Далее он подал руку Татьяне, вторую — Марине, и провёл их… в памятный прекрасный холл. Сёстры Розовы прыгнули следом, подхватив юбки.

Портал схлопнул какой-то важный господин со списком гостей в руках. Он отметил Патрика, затем оглядел доблестный коллектив «Славное прошлое». Чуть повернул голову, кивнул кому-то. Возле него мигом оказались двое парней — высоченный рыжий и помельче, но тоже внушительный — брюнет.

— Госпожа Розова и госпожа Розова — третий этаж, пожалуйста, — и кивает на лестницу, а парни предлагают обалдевшим девчонкам руки.

— А… что… кого… — начали было девчонки, но Патрик подмигнул:

— Не беспокойтесь, дамы, всё в порядке. Вы непременно встретитесь.

— Госпожа Станишевская, госпожа Кручинина, господин Эбер — второй этаж, — сообщил тем временем важный господин.

Вот так. И они поднимаются на второй этаж, там заворачивают в дверь, которая была заперта во время экскурсии, и в некоем коридоре Патрик ловко передаёт их обеих в руки важной даме в униформе.

— Прошу вас, — она вежливо предлагает пройти куда-то.

Это оказывается что-то вроде гардеробной — большое зеркало, вешалки, полки для сумок и чего-нибудь ещё, и здесь командуют ещё три дамы в такой же униформе. Показывают, что здесь же есть дамский туалет, и довольно бесцеремонно, но аккуратно поправляют Татьяне и Марине причёски — точнее, просто проводят по волосам руками, и волосы сами собой укладываются и лежат красивыми волнами — русыми у Татьяны, рыжими у Марины. Сервис так сервис.

А потом они выходят в коридор, Патрик подхватывает обеих и ведет вперёд, и приводит в зал, где сияют хрустальные люстры, паркет выложен хитрым узором, окна до полу, а музыканты расположены где-то на балконе сверху. Ходят официанты и предлагают напитки. Распорядитель объявляет:

— Госпожа Татьяна Станишевская, госпожа Марина Кручинина, господин Патрик Эбер.

И навстречу им идёт не кто-то там, а сам местный принц собственной высокой и суровой персоной.

— Добрый вечер, — кивает он. — Рад приветствовать вас в Лимее. Будьте моими гостями сегодня.

— Благодарю вас, — Татьяне показалось, что реверанс уместен.

Принц поклонился в ответ, и взглядом подозвал молодого человека, очень на него похожего. Тот был бы красив, если бы не строгое выражение лица — в точности, как у, очевидно, папеньки.

— Мой сын Франсуа. Это наши гости… очень издалека, да, те самые.

Очевидно, принца предупредили. Что ж, если он тут один из самых главных, то это и понятно.

А распорядитель объявил начало бала, и старший принц отошёл к стене с кем-то из гостей, а младший принц строго глянул на Татьяну и Марину.

Патрик улыбнулся и подал Татьяне руку.

— Танцуем?

— Благодарю, — снова реверанс.

А младший принц пригласил Маринку, вот так! Маринка вежливо ему поклонилась и важно подала руку.

Оказывается, танцевать вальс Патрик умел. Они летели по залу, и Татьяна отмечала, что здесь собралось множество знакомцев — и де ла Мотты — старшие, и профессор Саваж со своей суровой супругой, и рыжая госпожа Арианна, и красивый ведущий фестиваля. И преподаватели. И все танцевали!

Госпожа Арианна, судя по всему, наконец-то расслабилась — она сделала большое и крутое мероприятие, и её отпустило. Она стояла с бокалом и смеялась с кем-то. Де ла Мотты и Саважи просто танцевали и получали удовольствие, по ним это было видно с другого конца залы. Красивый ведущий танцевал с очень красивой дамой — высокой, стройной, беловолосой. И ещё какие-то люди во множестве танцевали, смеялись, радовались жизни и успешному большому событию.

Кстати, не было никаких журналистов. Всю неделю были, а тут не было. Частное мероприятие?

Впрочем, фотограф был, или госпожа Флёр сегодня не фотограф?

Музыка закончилась, Татьяна поклонилась. И как дальше? Танцуем? Или что-то ещё?

Оказалось — вперемешку. И танцуем, и что-то ещё.

— Патрик, что о нас здесь знают? — спросила Татьяна после третьего, наверное, незнакомого кавалера, который просил представить его и приглашал танцевать.

— Только то, что вы издалека. И что его высочество прямо попросил пригласить вас сюда. Наверное, хотел сам посмотреть поближе, — усмехнулся Патрик.

Впрочем, его высочество говорил вовсе не с Татьяной, а с Мариной. После первого же танца принц Франсуа подвёл Маринку к своему отцу и они о чём-то там беседовали. Может быть, Маринка поразила здешнего принца, и он к ней посватался? Татьяна поделилась мыслью с Патриком и оба посмеялись невероятности этого предложения.

А потом к ним подошёл профессор де ла Мотт.

— Госпожа Тьяна, очень рад видеть вас снова. Что вы думаете о небольшой прогулке?

— С удовольствием, — вежливо кивнула она.

Профессор отправился с ней на улицу — в парк.

— Госпожа Тьяна, оказалось, что в вас есть магическая сила.

— Но она никак не мешала мне жить до этого момента, и после тоже не появлялась. Может быть, это наведённое? В смысле, не моё?

— Ваше, ваше, — замахал руками де ла Мотт. — Я же вижу. У вас есть магическая аура — совсем небольшая. Более того, у вашей подруги она тоже есть. Да-да, у той самой, которую взяли в оборот Роганы, старый и молодой.

— Зачем им Марина?

— Нашли какие-то общие темы. Про промышленное производство чего-то там. Никогда не думал, что с прелестной дамой можно говорить о производстве.

— Марина — один из заместителей директора нашего завода, — рассмеялась Татьяна. — С ней можно и нужно говорить о производстве.

— Тогда всё понятно, — рассмеялся профессор. — Луи де Роган ищет новые активы.

— Что? Он хочет… наш завод? — только ещё не хватало!

— Вряд ли завод, хотя он может, как я понимаю. Но его всегда интересуют новые возможности — иначе он никогда бы не стал тем, чем является. Его не зря называют королём магической промышленности. Он владеет гигантской корпорацией, выполняет государственные заказы, и не стал министром промышленности и торговли только потому, что не желает. Он понимает, что такая деятельность оставит очень мало времени на любезные его сердцу «Четыре стихии».

— И что же… на балу он только разговаривает, и не танцует?

— Он просто не танцует, — отмахнулся де ла Мотт, — после смерти супруги. Госпожа Одетт до замужества была балериной Королевской оперы. Уж конечно, они танцевали.

Вот так, оказывается.

— Но я позвал вас поговорить о ваших силах, госпожа Тьяна. Позвольте вашу руку, — он протянул свою.

Татьяна протянула ему правую ладонь.

— Расслабьтесь, думайте о хорошем. О том, как танцевали сегодня, например. О том, что вам понравилось в последние дни, — его голос звучал монотонно и навевал сон. — Отпустите себя.

Ей показалось, что всё её чувства обострились. Не глядя, она ощущала профессора, и осветительный магический шар, и там, где находится замок — как будто много… чего-то.

Тьфу, магов там много. Она открыла глаза — её рука снова искрила и сияла, как тогда, на выступлении.

— Вы поняли, как это произошло? — спрашивал профессор. — Найти в себе и выпустить. А выпустив — взять под контроль.

— Кажется… да.

— Вы очень упорядоченная натура, госпожа Тьяна, и много работали со своим телом. Вас не испугает необходимость новой работы. А работать придётся, потому что своей силой необходимо владеть.

— И что мне делать?

— Я думаю, нам с вами нужно будет встретиться завтра. Я приглашаю вас ко мне в гости. И покажу некоторые упражнения, которые вам нужно будет делать дома. Мне кажется, вы справитесь. И вы в любой момент сможете написать мне… или позвонить, Саваж ведь вам там что-то настроил. Так что если возникнут затруднения — мы с вами вместе их решим. А потом вы ведь сможете приехать снова — если захотите.