До смерти красива - Ольга Баскова

— Хорошо сказано, — восхитился Сабанов. — Катя, а вы не могли бы рассказать мне о самом интересном, на ваш взгляд, деле?

Журналистка наморщила лоб:

— У меня их было очень много, и каждое по-своему интересно.

— Тогда расскажите о самом первом.

Катя кивнула:

— Хорошо.

В ее памяти всплыло давнее дело. В Приреченске кто-то начал убивать совладельцев отеля «Золотое руно». Ее муж Константин вместе с другом Павлом Киселевым расследовали убийства, а она помогала им.

Олег слушал с интересом:

— Здорово. Значит, убийцей оказался тот, на кого никто не мог подумать?

— А вы почему выбрали такую специальность? — полюбопытствовала Зорина. — Династия?

Олег производил впечатление юноши из хорошей интеллигентной семьи, и журналистке с самого начала пришло в голову, что он движется по стопам отца или матери.

— Не угадали, — улыбнулся он. — Родители у меня врачи, и сначала я мечтал о медицинском институте. Но однажды в наш дом, который является старой сталинской постройкой, вселился известный в городе адвокат. Я смотрел на него с благоговением, мне казалось: этот человек восстанавливает справедливость, а он, оказывается, отмазывал от тюрьмы бандитов. Все, кто знал его, говорили: адвокаты — продажные шкуры. Прокуроры стараются, собирают улики, а адвокаты, получив солидный гонорар, пытаются развалить дело. Вот тогда-то я дал себе слово стать честным адвокатом. Возможно, это звучит наивно, но я решил доказать, что бывают и такие. А нашего соседа в один прекрасный день пристрелили прямо в собственном офисе. Знаете, я верю в возмездие!

— Звучит действительно по-детски, но очень трогательно, — согласилась журналистка. — Как же вы отличаете честных клиентов от нечестных?

— Интуиция, — признался Олег. — Вероятно, вы будете смеяться, однако я еще ни разу не ошибся в своих предположениях. Я смотрю на человека — и чувствую, говорит он правду или лжет. От лжеца лучше отказаться сразу. Вот почему я собираюсь помогать Маратову. Он невиновен, поверьте мне.

— Меня не нужно убеждать, потому что я сама так думаю, — отозвалась Катя. За разговором оба не заметили, как пролетело время. Машина въехала в областной центр и направилась к СИЗО. — Любопытно, что же он хочет нам сказать?

— Надеюсь, его слова помогут в расследовании, — вздохнул Сабанов.

— Я тоже надеюсь, — произнесла Зорина. Они притормозили у забора, вышли из автомобиля и зашагали к воротам. Как и в прошлый раз, с пропуском проблем не возникло, и вскоре Катя и Олег сидели в комнате для свиданий. Когда привели Сергея, оба вздрогнули. Парень очень изменился, и явно не в лучшую сторону. Его глаза ввалились и оттенились синевой, лицо побледнело, руки дрожали. Он тяжело опустился на стул и слегка кивнул. Женщина захотела его обнять, однако этого никто бы не позволил, и она выговорила только:

— Не волнуйтесь. Найденная девушка не Инна. Вы вовремя вспомнили о ее операции.

Парень моргнул:

— Я знал… Я чувствовал… Но радоваться еще рано. Каждая клеточка организма подсказывает мне: Инна в беде. Вы должны поторопиться!

— Сергей, вы хотели меня видеть, и вот я здесь, — проговорил Сабанов. — Как видите, я поторопился, и Катя тоже. Вы хотели сообщить нам только это, или что-то произошло?

Маратов дернулся всем телом:

— Я понял, что виновен в исчезновении Инны, — прохрипел он.

Журналистка и адвокат переглянулись.

— Виновны в исчезновении Инны? — Катя подняла брови. — Что вы хотите этим сказать?

Маратов сглотнул:

— Мне трудно объяснить… Понимаете, когда мы с Инной поселились на даче Савичева, только мы двое и больше никого, я опьянел от счастья и ничего больше не видел. Мне постоянно хотелось близости с любимой женщиной, и я получал это. Я жил словно в розовых очках и не замечал проблем. А они были… Были, черт возьми, — Сергей ударил кулаком по столу. — Я долго думал и анализировал каждый день, проведенный в Крыму… Да, Инна кого-то или чего-то боялась, но я ничего не знал… С какого же времени начались ее страхи? Ведь когда мы только приехали сюда, все было отлично. И я вспомнил…

Зорина и Сабанов подались вперед:

— Вспомнили?

— Мы прожили на даче около десяти дней, и Юрий Петрович с Максимом предложили переехать на турбазу, чтобы познакомиться с горным Крымом, — пояснил Сергей. — Мы не возражали. Максим сразу сказал: экскурсии и походы там отменные, а вот с едой напряженка. Во всяком случае, вечернего чая, к которому мы с Инной так привыкли, что не представляли без него своей жизни, не будет. Увидев наши огорченные лица, Юрий Петрович предложил купить примус. Мы воспряли духом. Осовремененный примус в походных условиях вещь незаменимая. На одном из поворотов от серпантина есть магазинчик, где продают примусы. В тот день Максим попросил меня помочь ему спилить в саду ветку, которая грозила упасть на балкон дачи, и Инна отправилась одна. Она вернулась бледная как полотно, положила покупку на стол, а сама поднялась в нашу комнату и легла на кровать. Я поинтересовался, что произошло, однако подруга отказалась отвечать и попыталась отшутиться. На следующий день мы поехали в город, и Инна вдруг ни с того ни с сего начала озираться по сторонам и крепко взяла меня за руку. Я опять попытался узнать, в чем дело, но ничего не добился. А за три дня до нашей поездки на турбазу мы решили развлечься вечером и отправились в ночной клуб Южноморска. Я взял любимый ликер Инны, она выпила, заметно повеселела и кинулась в гущу танцующих. Я смотрел на нее и радовался, думая, что ее страхи кончились, однако это было не так. Минут через двадцать Инна подошла ко мне с белым лицом и прошептала: «Пойдем отсюда». — «Почему? — поинтересовался я. — Вечер только начался». — «Если желаешь, оставайся, а мне вызови такси, — сказала она твердо. — Я не останусь здесь больше и секунды».

Ее глаза горели, и мне стало страшно за подругу: «Хорошо, я сделаю как ты хочешь».

Мы вернулись домой, и я снова пристал к ней с расспросами, однако Инна ответила: «Я не стану ничего говорить, пока не пойму сама, что происходит. Прошу тебя, дай мне время».

И я отстал от нее, понимаете? Согласитесь, так не поступил бы человек, любящий женщину! Однако я поступил, и теперь мне нет прощения. Мало того, подруга меня раздражала. Мне казалось: это все женские капризы, но чего она этим добивается? Я и так сдуваю с нее пылинки, Савичевы исполняют малейшее наше желание. И я замкнулся в себе и перестал интересоваться ее жизнью. На турбазе Инна заметно повеселела, но ненадолго. Вскоре страхи вернулись. Она боялась выходить с территории даже со мной, просила, чтобы я запирал на ночь домик, и сама проверяла, хорошо ли я это сделал. А я, дурак, больше ни о чем ее не спрашивал, Инна порой просто бесила меня. Ну а теперь скажите — не свинья ли я после этого?

— Нет, — попыталась успокоить его Катя. — Большинство людей в вашем возрасте поступили бы так же. К тому же Инна сама не хотела откровенничать с вами. За что же вы себя вините?

Маратов взглянул на Сабанова:

— Вы тоже так считаете?

Тот кивнул:

— Иначе и быть не может! У нас для вас тоже есть новости. Поленов обнаружил в ущелье под горой, с которой вы чуть не скатились, спортивную куртку Инны с ее студенческим билетом.

Минуту Сергей непонимающе смотрел на него:

— Ее куртку? Какую куртку?

— Сергей, — вмешалась Зорина, — мы с вашим адвокатом не собираемся отказываться от вас, поверьте. Вам сейчас вовсе не обязательно лгать, тем более что куртка действительно у Поленова.

Маратов потер переносицу:

— Но зачем мне говорить неправду? В тот день, как и накануне, стояла ужасная жара. Мы не намеревались провести ночь в походных условиях, хотели только полюбоваться Каньоном — и все. Ни я, ни Инна никаких курток с собой не брали, особенно с документами. Вы возьмете в поход свой паспорт, если уверены, что этот поход будет длиться самое большее до вечера? Вряд ли, потому что рискуете потерять документ, удостоверяющий вашу личность и дающий право на льготный проезд. Я хорошо помню, что мы оставили куртки в крошечном коридоре нашего домика на вешалке.

Журналистка и адвокат переглянулись:

— Вы в этом убеждены?

— Как и в том, что я Сергей Маратов, — ответил задержанный. — Кто-то продолжает меня подставлять, и делает это довольно-таки глупо. Я мог бы вам сказать: эта куртка скатилась в ущелье, когда Инна висела на карнизе, однако предпочитаю говорить правду. Никакой одежды мы с собой не брали, — он вдруг закашлялся. — Простите, я очень волнуюсь. Мне вдруг пришло в голову: следователь может отыскать на дне и труп моей невесты… — Сергей закрыл лицо руками. — Господи, когда же кончится этот ужас? Помогите нам с Инной скорее уехать отсюда!

В комнату для свиданий открылась дверь, и показался злой конвойный: