Сборщик клубники - Моника Фет

— И почему я только пишу психологические детективы? — спросила она у кошек. Кошки, жадно глотавшие еду, на секунду насторожились, прижав уши. — Наверное, потому, что у меня богатое воображение.

Взяв чайный поднос, Имке пошла в гостиную. Может быть, ночной канал показывает что-то интересное. Включив телевизор, она попала на сцену разговора матери и дочери.

Ютта! Она чуть не выронила чашку. Она забыла позвонить Ютте! В округе бродит маньяк, а она настолько увлеклась своей писаниной, что забыла о собственной дочери! И это притом, что Каро погибла!

Имке защелкала пультом, переключая каналы. Пошлые полуголые женщины в рекламе спортивных товаров не могли прогнать неприятное ощущение густой темноты и тишины за окном. Особенно неуютно она чувствовала себя с двух до пяти ночи. Она где-то читала, что большинство смертей приходится именно на это время. Уязвимая и беззащитная, она была ближе к смерти, чем когда-либо.

Сразу после завтрака надо позвонить Ютте и снова попробовать соблазнить ее идеей поездки на каникулы. Куда бы они сейчас ни поехали, везде будет безопаснее, чем тут. Наверное, надо обратиться за помощью к Берту Мельцигу. Пусть вызовет их на серьезный разговор, объяснит им всю серьезность положения. Девочки, возможно сами того не понимая, знают что-то об убийце. Или убийца думает, что знают. А вдруг у него есть ключ от их квартиры? Ютта должна немедленно поменять замок. Нет, она сама позвонит слесарю и договорится о смене замка. А потом поставит их перед фактом.

Кошки просились на улицу. Имке выпустила их и быстро захлопнула дверь. Везет же кошкам: никто не покушается на их жизнь — разве что куница изредка забредет из леса. А люди вынуждены существовать в своем жестоком и холодном мире.

Имке выключила телевизор и пошла наверх, оставив поднос на столе. Она легла и усталыми глазами уставилась в книгу. Но читать, как и спать, ей не позволяли разгулявшиеся нервы. Она лежала и думала.

На лестнице я встретила соседку снизу фрау Мартенс с двухлетней дочкой Каролин на руках. Она робко улыбнулась и прошла мимо. Каролин закричала мне что-то вслед на своем детском птичьем наречии, но я не разобрала.

Наши соседи странно реагировали на смерть Каро. Они все, смущаясь, выразили нам соболезнования и больше об этом не заговаривали. Может быть, кто-то и был на похоронах, но мы с Мерли никого из них не видели. Я поймала себя на том, что думаю об убийстве Каро, как о чем-то случившемся лет сто назад. Давно, во всяком случае. Со смертью Каро у меня исчезло ощущение времени.

Я зашла в квартиру, размахивая пакетом с булочками. Мерли уже встала. Она помыла кофеварку и накрыла на стол. Мы решили не поддаваться горю, насколько это возможно. Каникулы уже начались, и мы планировали провести их с пользой, то есть во что бы то ни стало разыскать убийцу Каро.

Когда мы сидели за завтраком, в дверь позвонили. Это Дорит и Боб притащили нам двух вызволенных из лаборатории кошек. Кошки безучастно лежали в своих клетках, накачанные медикаментами. В ванную я поставила для них лоток с наполнителем, а под ванну постелила одеяло. Мы уже знали, что несколько дней они оттуда не выйдут и лишь затем, немного придя в себя и освоившись, начнут постепенно обследовать квартиру.

Когда Боб и Дорит ушли, позвонила моя мать. Она объявила мне, чтобы мы ждали слесаря, который должен прийти и сменить нам замок в двери. Услышав об этом, я почувствовала к ней прежнее раздражение: до каких пор она будет без спросу вмешиваться в мою жизнь?

— У нас с тобой был уговор, — напомнила я, — что у тебя своя жизнь, а у меня своя. Почему ты все время его нарушаешь?

Я услышала, как мать от неожиданности охнула. Наверное, у нее не ладилась работа и она нервничала.

— Прошу тебя, Ютта, — сказала она, — будь осторожна. Убийство — это не просто слово в новостях.

А через полчаса позвонил мой отец. Вот уж кого я не ожидала! Нет, я давно его простила, однако и бросаться к нему в объятия не торопилась. На этот раз он предложил мне провести каникулы с ним, Энджи и моим маленьким братцем.

— Это мать тебе подкинула идею? — спросила я.

Отец с таким возмущением отверг мою догадку, что я поняла: он врет.

— И подругу бери, — сказал он.

Мерли он ни разу не видел и не знал, как ее зовут.

— Нет, спасибо, папочка, — ответила я, — но мы как-нибудь сами справимся. Не волнуйся о нас.

И я положила трубку. Как же — всю жизнь мечтала провести каникулы в компании Энджи! Мать, должно быть, совсем отчаялась, если ей в голову являются такие мысли!

Я пошла в комнату Каро и выбрала из ее фотоальбома одну фотографию. Затем отправилась взглянуть на кошек. Кошки спали. Закрыв ванную, я пошла к Мерли.

— Ну что, идем?

Мерли свернула разложенную перед ней на столе карту города и кивнула.

— Откуда начнем? — спросила я, когда мы спустились к машине.

— Поехали в «Свечку», — предложила Мерли. — Каро часто там бывала.

«Свечкой» назывался бар, где собирались местные панки. Каро когда-то тоже панковала, да и потом продолжала ходить к ним в клуб.

С утра бар пустовал. В зале витал холодный сигаретный дым со специфическим сладковатым запахом. Так, бывало, попахивало в комнате у Каро. Ну конечно, в глубине сидели два незнакомых парня и передавали друг другу косяк. Я старалась не дышать — меня всегда мутило от запаха анаши.

— А больше никого нет? — поинтересовалась Мерли у официантки из новеньких — с панковским гребнем на бритой голове. Раньше, по крайней мере, мы ее не видели.

Официантка пожала плечами и продолжала равнодушно работать челюстями, жуя резинку. Я показала ей фотографию:

— Вы не видели здесь эту девушку?

Подозрительно покосившись на снимок, та ответила:

— Нет. А если бы и видела, вам какое дело?

— Это наша подруга, Каро. Ее убили, — пояснила я.

— Ах, — подозрение исчезло с лица официантки, — вот оно что. Похититель цепочек? — Я кивнула. — Мне очень жаль, но я точно ее никогда здесь не видела. Я всего неделю здесь работаю.

Молодые люди за столиком в глубине зала тоже не смогли нам помочь. Мы вышли из бара и вернулись к машине.

— Оставим машину здесь, — предложила Мерли, поскольку найти место для парковки в центре было целой проблемой.

Мы так и сделали, решив забрать машину позже, когда поедем за город. А пока планировали обойти все кафе, бары и клубы, где бывала Каро. Конечно, полицейские уже все прочесали, но что-то наверняка укрылось от их внимания. Кроме того, те люди, что неохотно общаются с полицией, нам могли бы что-то рассказать. Так, шаг за шагом, мы надеялись добиться искомого.

Под колесами заскрипел гравий. Берт вышел из машины с чувством, что снимается в кино. Реальные люди — из плоти и крови — так не жили! Здесь богатство превосходило границы разумного. Он невольно завидовал, глядя на великолепный старый дом, отреставрированный с такой любовью. Ну и денег же сюда вбухано! Их с Марго дом смотрелся бы рядом с этой старой мельницей как коробка из-под обуви. И сколько бы он ни работал, ничего другого позволить они себе не могли. Не те деньги.

Навстречу ему вышла Имке Тальхайм. На ней было белое платье без рукавов, оттеняющее загар.

— Спасибо вам, что нашли для меня время, — сказала она с улыбкой.

Имке всегда умела задать верный тон разговору. Услышав эти слова, он сразу почувствовал себя обезоруженным — а ведь у него не было времени для поездки сюда. Но босс снова прочитал ему нотацию о том, что просьбы Имке Тальхайм должны исполняться в первую очередь. А также ее дочери.

Признаться, Берт и без подсказок босса был готов мчаться на помощь Имке Тальхайм по первому зову. А ведь по телефону она даже не обмолвилась, зачем он ей понадобился на этот раз.

Они вошли в прекрасный холл, встретивший их приятной прохладой. Две кошки в обнимку лежали в пальмовом кресле, под лучами солнца, падавшими сквозь высокое окно. Одна из них встала, спрыгнула на пол, потянулась, подошла и стала тереться о ноги Берта. Заметив удивление на лице хозяйки, Берт смущенно проговорил:

— Все кошки так делают. Они во мне что-то находят.

Только теперь он заметил, что посреди холла течет ручей.

— Архитектор проложил здесь желоб и пустил сюда мельничный ручей, — объяснила Имке с непринужденностью хозяйки поместья, — но он не подумал, что мои кошки станут ловить там рыбу. Так что на полу у нас всегда лужи.

— А если вода в ручье поднимается?

— О, все так устроено, что на уровень воды это не влияет.

Она пригласила его на террасу, где был приготовлен столик на двоих, а сама ушла на кухню за кофе. Берт огляделся: местный пейзаж напоминал ему север. Широкие просторы, овечьи стада, журчание ручья — все это навевало приятную дрему. Чего бы он только не отдал, чтобы жить вот так…

Он вспомнил дом, где жила его семья. Стена к стене, дверь в дверь, окна в окна… Крохотные садики, которые даже и назвать так было нельзя. Пара кустиков, два цветочка и все. Может быть, еще маленький пруд.