История рыжего демона (трилогия) - Роджер Желязны

– Я вызвал вас сюда, дорогой мой Пьетро, чтобы вы смогли познакомиться с актерами, которые будут играть Безнравственную Пьесу. Кое-кому из них придется помогать по ходу действия, и я хочу назначить вас своим помощником – главным помощником режиссера, так сказать. Конечно, вы не сможете быть в нескольких местах одновременно, но я обязательно расскажу вам обо всех подвигах, совершенных нашими героями… то есть, я хотел сказать, актерами. Однако рассказы рассказами, а все-таки, полагаю, вам будет полезно поближе узнать тех людей, которых вам вскоре предстоит обессмертить в своем божественном творении. Жаль, что вы не застали здесь сэра Оливера. Вот образец рыцарской доблести! Он оказывает нам большую честь, соглашаясь работать на нас.

– Я успел познакомиться с ним по дороге сюда, – ответил Аретино довольно сухо. – Должен сказать, что ваша идея раздавать главные роли кому попало кажется мне не совсем правильной. Впрочем, мне не хотелось бы торопиться с выводами. Посмотрим, что из этого получится. Что же касается сэра Оливера, будем надеяться, он справится со своей ролью. Итак, сударь, кто следующим явится предложить вам свои услуги?

– Скоро узнаем, – улыбнулся Аззи. – Готов побиться об заклад, что нам не придется долго ждать. Кажется, я слышу шаги – кто-то поднимается по лестнице…

Аретино прислушался:

– Вы правы. Судя по всему, ваш новый посетитель – отнюдь не знатная персона.

– Откуда вы знаете? Уж не обладаете ли вы даром прорицателя, дорогой Аретино?

Аретино улыбнулся:

– Если вы внимательно прислушаетесь к звукам шагов, вы обратите внимание на шарканье и скрип подошв. Этот малый сейчас, должно быть, на другом конце коридора, а скрип его башмаков отчетливо слышен в комнате, несмотря на то что дверь прикрыта. Звук довольно высокий и резкий – такой обычно бывает у сапог, сшитых из самой грубой кожи и к тому же несмазанных. Поступь твердая – значит, это не старик. Но тогда почему он шаркает подошвами? Просто потому, что его обувь тяжела и неудобна. Солидный человек такую обувь носить не станет.

– Плачу пять золотых, если это так, – сказал Аззи.

Звуки шагов раздавались теперь совсем рядом и замерли у двери. В дверь негромко постучали…

– Войдите! – пригласил демон.

Дверь отворилась. На пороге стоял высокий молодой человек с копной рыжеватых волос, в старой домотканой рубахе. На ногах у него были ботинки из грубой воловьей кожи. Молодой человек нерешительно оглядывал комнату, словно боялся, что его прогонят.

– Пять золотых ваши, – тихо сказал Аззи, наклонившись к Аретино. Затем улыбнулся новому посетителю, желая подбодрить его.

– Кто вы, сударь? Должен признаться, я не помню вашего лица. Вы один из паломников, путешествующих в нашей компании, или явились издалека?

– Я, сударь, путешествую вместе с вашей компанией, но к самой компании не принадлежу. Фигурально выражаясь, я из званых, но не из избранных.

– О, – удивился Аззи, – да ты, оказывается, остряк. Как тебя зовут, приятель, откуда ты и чем занимаешься?

– Звать меня Мортон Корнглоу, – ответил тот. – По роду занятий я конюх; присматривал за лошадьми до тех пор, пока сэр Оливер не взял меня к себе в услужение. Ибо, сударь, да будет вам известно, что проживал я в деревне, которой владеет сэр Оливер по праву родового наследства. От сэра Оливера, сударь, не укрылось то мастерство, с коим я владею скребницей, и, собираясь в конный поход, его светлость взял меня с собой. Так что можно сказать, что я принимаю участие в этом паломничестве – если, конечно, рассматривать физическую сторону дела. Но с точки зрения духовной… Видите ли, в любом обществе люди прежде всего равны между собой и придерживаются одинаковых взглядов на жизнь. Вряд ли кому-нибудь придет в голову водить дружбу, скажем, с собаками и лошадьми, которые, хоть и находятся рядом со своими хозяевами, а все же должны знать свое место. Точно так же дело обстоит и со слугами, каковые, хоть и занимают чуть более высокое положение, чем животные, да и ценятся намного дороже, но, по сути, в глазах господ мало чем отличаются от рабочей скотины. И поэтому я хочу спросить у вас, сударь, есть ли у меня шанс занять одно из свободных мест в вашем предприятии? Не буду ли я отвергнут из-за моего низкого происхождения? Ведь счастье обычно выпадает на долю богатых и знатных, а простых людей вроде меня оно обходит стороной.

– В Потустороннем мире, – важно сказал Аззи, – который вы, люди, называете Тем Светом, в этом невидимом простому глазу мире, где обитают Духи, не придают никакого значения тем условностям, которые так усложняют жизнь людей здесь, на земле. С точки зрения Духа – служителя как Светлых, так и Темных Сил – любой из вас, людей, – лишь временный обладатель бессмертной души, того поистине бесценного сокровища, из-за которого Тьма со Светом вот уже несколько тысячелетий воюют друг с другом. Поэтому мы обращаем мало внимания на сословные различия, которые вы, люди, почему-то считаете столь важными. Однако хватит об этом. Я отнюдь не собираюсь читать вам лекцию по теологии. Вернемся к нашим земным делам. Если я правильно тебя понял, ты, Корнглоу, хочешь стать одним из тех, кто отправится на поиски золотых подсвечников?

– В точности так, господин Демон, – подтвердил Корнглоу. – Ибо, хоть я и незнатного происхождения, у меня тоже есть заветное желание. И я готов поработать на того, кто поможет мне его осуществить.

– Что ж, я слушаю, – сказал Аззи. – Расскажи, чего ты хочешь.

– Перед тем как присоединиться к паломникам, мы завернули в поместье знатного господина Родриго Сфорца. Благородные дамы и господа обедали в парадной зале, ну, а слуги и простолюдины – словом, такие, как я – сидели на кухне, довольствуясь господскими объедками. Через открытую дверь я мог видеть, как пируют господа. Но я глядел только на одну даму – на сеньериту Крессильду Сфорца, супругу Родриго Сфорца, хозяина замка. И пока я глядел на нее, мне казалось, что я вижу ангела, слетевшего с небес на землю. О, сударь, поверьте мне, это прелестнейшая из женщин. Ее золотистые локоны ниспадают на шею ослепительной белизны, а цвет щек напоминает спелый персик. Кожа ее нежна, как у младенца, а руки… О, какие у нее руки! А талия!.. А грудь!.. Ее грудь подобна двум холмам, возвышающимся над…

– Довольно, довольно, – прервал его Аззи. – Избавь нас от дальнейших подробностей и скажи, чего ты хочешь от этой госпожи.

– Я хочу на ней жениться, – сказал Корнглоу просто.

Аретино громко расхохотался, но, спохватившись, резко оборвал смех и закашлялся. Даже Аззи улыбнулся уголками губ – до того нелепым было это сочетание: деревенский парень в латаной-перелатаной одежде, в тяжелых грубых башмаках – и изящная благородная госпожа.