Командир. Трилогия - Чупин Олег

   Через полтора часа все было закончено и защитников города и его жителей начали сгонять в местный собор, куда уже поместили городского алькальда дона Франсиско де Баррионуэво с его рехидорами-советниками и остальной административно-управленческой братией местного кабильдо, захваченных в центре в здании кабильдо. Плененному городскому алькальду и другим членам и чиновникам местного городского совета, без проволочек предложили выплатить за город, порт, жителей и часть их имущества выкуп в 1 000 000 песо серебром.

   Захват порта, с его складами, мастерскими и пирсами, так же не нанес нападавшим невосполнимых потер, с полдесятка раненых и не одного убитого. Зато на рейде порта оказался, стоящий на якоре галеон, по словам пленных, пришедший вчера в порт, с грузом королевского серебра и драгоценностями богатых торговцев Перу, перевозящих ценности в метрополию. Покинуть гавань галеон не мог из-за сильного отлива, на этом побережье, вода в море во время прилива бывает то очень высокой, а то, во время отлива, очень низкой, подобное наблюдается в каналах Англии. Во время прилива гавань так глубока, что в нее свободно могут войти галеоны любой осадки, а при отливе море отходит от города на целую морскую милю, при этом дно бухты илистое. Вот и застрял корабль с богатым грузом на рейде порта. Пробовавший покинут бухту на небольшой одномачтовой барке торговец жемчугом и владелец бригады собирателей этих раковин, был удачно обстрелян с мыса, прикрывающего бухту от моря, из полевых трехфунтовых 'единорогов'. Получив с полдюжины хоть и не больших, но все-таки ядер в борт своего не большого суденышка, он не стал дальше рисковать, а отделавшись одной пробоиной и проломленным фальшбортом, повернул назад в гавань.

   В течение светового дня все жители города и его окрестностей, в том числе и монахи с монахинями семи мужских и одного женского монастырей, принадлежащих различным католических религиозных орденов, как то францисканцев, доминиканцев, иезуитов, августинцев, были согнаны в собор и в пару больших портовых складов, на территории порта. После чего ушкуйники начали устраиваться на ночлег. Выставили караулы у здания кабильдо, собора и других мест содержания пленных, на подступах к городу и окраинах секреты, пустили по улицам города патрули. Развели костры, приступили к готовке пищи, числили оружие, пополняли из обоза боезапас.

   Около полуночи, на реквизированных в порту каноэ, шлюпках и прочих лодках, сотня морпехов, обмотках весла тряпками, подкралась к стоящему на рейде в ожидании утреннего прилива галеону, неожиданно атаковали его с воды. Хоть вахтенные и не проспали нападения, но арбалетные болты прервали зарождающиеся крики о нападении у пристально всматривающихся в темноту ночи матросов. И, несмотря на то, что вахтенный офицер, хотя и поздно, но успел поднять тревогу, это ни чего не меняло. Приглушенный стук обернутых в ткань металлических кошек, мелькание каких-то теней по борту, от воды на палубу, и принимайте гостей. В течении десяти минут вся сотня абордажников уже была на борту корабля. Как такового боя не было. Несколько разрозненных схваток, у каюты капитана и в ней самой, в паре офицерских кают, на входе в кубрик экипажа, пара солдат у входа в клюйт-камеру и десяток пехотинцев в хранилище королевских ценностей, в трюме, прямо за люком из капитанской каюты, вот и весь перечень скоротечных сшибок в корабельной тесноте. И через сорок минут после крика вахтенного офицера, галеон и содержимое его трюма поменяли хозяина. Когда на рассвете к борту пяти стоящих в порту судам, в мом числе и барки торговца жемчугом стали подходит и приставать к бортам разнообразные лодки, и с них на борт судов начали перемещаться воины в незнакомой броне и одежды, ни у одного из находящихся на борту подданных испанской короны, даже не появилась мысль о сопротивлении, очень уж подействовало на них быстрый захват Панамы и ночной абордаж вооруженного галеона. Захваченный галеон и остальные суда быстренько, за два дня освободили от груза, все ценности поместили в каменную церковь монастыря иезуитов, в неё же свозили из города и его окрестностей и остальное золото, серебро, жемчуг и остальные драгоценные камни, как в изделиях, так и монетами, слитками и россыпью.

   Сам город Панама раскинулся на прибрежной территории вдоль бухты. Большинство правительственных зданий находились у входа в достаточно просторную бухту, которая служила городским портом. Рядом с ними, на центральной площади высился кафедральный собор, а на другой стороне бухты скромно примостилась, по сравнению с собором, изукрашенная лепниной, приходская церковь. Кроме них в городе и его окрестностях находились монастыри со своими церквями, один женский и семь мужских, принадлежащие католическим религиозным монашеским орденам: францисканцев, доминиканцев, иезуитов и августинцев. Все монастырские постройки были прямоугольными с каменными стенами, деревянными крышами и перекрытиями. В некоторых монастырях возвели башни. Пригородные монастыри украшали дворики с маленькими фруктовыми садами, окруженными деревянными галереями. Все монастырские и приходская церкви 'смотрели' на океан и были самыми красивыми зданиями в Панаме. В общем плане строительства этого колониального города просматриваются четко пересекающиеся под прямым углом улицы. В Панаме насчитывалось две тысячи капитальных домов, в которых жили люди разных званий, занятий и достатка. У домов было построено много конюшен, в которых содержались лошади и мулы, используемые в основном для перевозки серебра к Северному берегу (Атлантическому побережью). Дома в городе возводились в большинстве двух- и трехэтажные, деревянные, в основном из благородного, крепкого кедра. Внутри многие дома были украшены великолепными картинами, фресками и иными произведениями искусства, завезенные колонистами из метрополии. Все дома достались ушкуйникам в полной сохранности, с обстановкой, с рабами, с конями и мулами в домовых конюшнях. В монастырях так же все имущество и ценности находилось на месте, ни чего вывезти не успели. Так как ни кто из жителей не верил в возможность захвата города неприятием, ни кто и не озаботился вывозом ценностей. А сам штурм был проведен очень быстро и город пал, по нынешним временам почти мгновенно. Так, что попытались сбежать из него со своим добром только единицы, да и то они были перехвачены оцеплением, обошедших Панаму 'драгун' -морпехов. В окрестностях города было еще множество зданий различного назначения и превосходные сады со всевозможными фруктовыми деревьями и зеленью, но ни каких полей с зерновыми в округе не было, по словам местных на почвах около города не произрастает ни пшеница, ни ячмень, ни даже маис. На западной окраине обнаружили великолепный дом, принадлежащий генуэзцам, и в нем помещалось заведение, которое вело торговлю неграми. Торговые хитрованы очень ловко обошли королевский запрет на торговлю иностранцев с Новым Светом. Заполучив в Каса де Контратасьон, находящеюся в Севилье, патент на торговлю 'живым товаром' как подданные его Католического Величества. Подданство было явно притянуто за уши, Генуя не находилась под властью короля Испании Филиппа II ни его папы Карла. Севильским чиновникам видимо хорошо замутили зрения и мозг золотыми кружками, если они приняли обоснованием в подданстве вхождения когда-то Генуи в Священно Римскую империю германской нации, в которой папы нынешнего испанского владыки был императором и на титулы самого Филиппа II, король Неаполя и Сицилии. Все равно где-то в Италии. Но как бы то ни было, но торговать в Новом Свете, этим генуэзским купцам было дозволено. Ведь про все, про это было прямо написано чернилами в пергаменте, в изъятом у купцов торговом патенте.

   В городе и порту победителям досталось множество складов, забитых всевозможными товарами: сукном, полотном, дарами земель обширных колоний и прочим добром, в том числе огромное количество мешков с мукой разного вида. Помня, что при захвате Панамы Морганов, город почти полностью выгорел, и огнем было уничтожено большое количество товаров, рабов, животных и иных ценностей, патрульным был дан строгий приказ, задерживать всех местных, осматривать здания по маршруту патрулирования, с целью раннего выявления очагов пожаров. И чтобы уменьшит риск потери трофеев, уже на третий день из Панамы, под охраной, пошли караваны с мукой, тканями, вином, мебелью и предметами обихода, картинами, скульптурами и иными произведениями искусства, оружием, слитками и ломом металлов, порохом и иными боеприпасами, колониальными товарами, продуктами, в том числе и свежими фруктами, во временный лагерь на берегу Рио-Чагре, около стоянки судов и каноэ со шлюпками. По прибытию груз перегружался на суда, распределялся по лодкам. Оставшиеся на охране лагеря стрельцы и экипажи судов, так же не сидели без дела. Кроме постройки лагерных укреплений, они начали строить, из изъятых в округе досок, простейшие однорейсовые паузки. Да так активно, что вскоре в округе не осталось ни одной пригодной в дело доски. Но пару с половиной десятков этих плавсредств, временные кораблестроители соорудить успели. Эти паузки очень облегчили логистическую задачу 'витязям'. Почти треть перевезенной по воде добычи, сплавили до устья Чагрес на них.