Мордант превыше всего! - Стивен Дональдсон

Лицо Тора побагровело; глаза вылезли из орбит. Дрожащие кулаки вскинулись, словно он собрался нанести удар — словно наконец—то решился ударить своего короля. Когда он опустил их, это стоило ему нечеловеческих усилий. Кровь отхлынула от лица лорда, и оно стало восковым.

— Я не верю вашим словам. Вы — мой король. Мой друг. — Его голос задрожал; взгляд беспорядочно заметался. — Я тоже потерял сына. Я не верю…

— Запомните, Смотритель. Вы будете страдать, если послушаетесь его.

Плоть Тора, казалось, обвисла на костях, когда он повернулся и медленно принялся спускаться по ступеням, так, словно прожитые годы внезапно навалились на него и превратили в развалину.

Тихо, чтобы не выдать своего восторга, Смотритель Леббик пробормотал:

— Милорд король.

И король мгновенно повернулся к нему. Голубые глаза короля продолжали гореть, но вдруг налились кровью.

— Эту женщину следует подтолкнуть, — прохрипел он с трудом. — Она должна признаться… или открыть свои способности. — Затем король ткнул скрюченным пальцем в грудь Леббика и проворчал: — Но будьте готовы отвечать за все свои действия.

Не давая Леббику времени собраться с мыслями и найти подходящий ответ, он отступил в свои покои и с грохотом захлопнул за собой дверь. Хотя стражники старательно делали вид, будто ничего не замечают, Смотритель Леббик отвернулся от них, чтобы скрыть свое удовлетворение. Он не забыл о своих прочих обязанностях; Мастер Квилон, Мастер Эремис, Найл; организация обороны Орисона. Но все это не вызвало отклика в его душе; он займется ими, чтобы поскорее избавиться от них. Главное — король Джойс дал ему свое позволение. Его король верил, что он выпытает все тайны этой женщины.

Доверие короля стало ответом, которого он так ждал. Ответом на все сомнения.

И, сознательно отложив удовольствие, которого жаждал больше всего, на потом, он не вернулся в подземелье. Вместо этого он отправился на поиски Мастера Эремиса — и тела Найла. Найл еще жив. До утра у него предостаточно времени, он успеет доставить себе удовольствие и убедиться, что эта женщина лжет.

Он нашел Воплотителя в коридоре, ведущем в ту часть замка, где помещались жилища Мастеров. Эремис мгновенно направился к Смотрителю и без всяких вступлений огорошил Леббика:

— Найл еще жив.

Смотритель остановился, подбоченился и яростно уставился на Воплотителя. Сейчас, когда все его внимание сосредоточилось на Эремисе, он вспомнил, почему так ненавидит этого высокого гибкого человека. Он ненавидел насмешливое превосходство, светившееся в его глазах, сочетание ума и небрежности. Но больше всего он ненавидел успех Мастера у женщин. Женщины, которые при виде Смотрителя с отвращением кривили губы, покорно расставляли ноги, едва только Мастер поднимал бровь. И, вероятно, нечего было удивляться, что эта сучка, служанка Саддит, стремящаяся к вершинам власти, так уцепилась за него. Но кишки Смотрителя стиснуло в тугой узел, когда он вспомнил, какое выражение появилось на лице его пленницы при одном упоминании о Мастере Эремисе.

Леббик же со своей стороны готов был убить любую женщину, которая посмела бы заигрывать с ним, не будучи его женой.

К несчастью, у него сейчас не было времени для ненависти к Мастеру Эремису. Слишком многое произошло; вдобавок слова Мастера, казалось, разверзли пропасть под его ногами.

— Жив? — пробормотал он. — О чем вы толкуете?

— Я очень надеялся на это, — ответил Мастер, словно Смотритель говорил с ним вежливо. — Вот почему приказал перенести его в мои комнаты. Я еще не видел, чтобы Джерадин что—либо сделал правильно, и надеялся, что убить родного брата он тоже не сможет. К счастью, нож не задел сердце Найла.

И мгновенно душу Леббика охватило облегчение. Женщина лгала. Она оставалась в его власти. На мгновение у него так закружилась голова, что он не мог собраться с мыслями и продолжить разговор. — Я призвал к нему Андервелла, — продолжал Эремис. Андервелл был одним из лучших врачей в Орисоне. Это был именно тот врач, которого Смотритель самолично выбрал бы для ухода за Найлом. — Если его можно спасти, то он спасет.

Сверх того я позволил себе вольность и отдал несколько приказаний вашим стражникам. — Глаза Мастера сверкали от радости или злобы, словно он ясно видел смятение Леббика. — Если Джерадин хочет, чтобы его брат поскорее погиб, он явно предпримет еще одну попытку. По—моему, ясно, что он в сговоре с Гилбуром и Гартом — и почти наверняка с Архивоплотителем. Можно предположить, что они могут появляться в Орисоне и исчезать, когда пожелают. Поэтому я настоял, чтобы мне выделили четверых ваших людей. Двое из них — с Андервеллом и Найлом. Двое других — охраняют дверь.

Вы не возражаете против моих распоряжений, — Мастер Эремис ухмыльнулся, — добрый Смотритель?

Смотритель не без труда привел в некоторый порядок взбунтовавшиеся мысли. Он не возражал против распоряжений Эремиса. Распоряжения были правильными. Нет, не просто правильными; они были настолько правильными, что обвинения, выдвинутые этой женщиной против Эремиса, казались по меньшей мере странными. На секунду он задумался: может быть, Эремис оскорбил ее, и ее поведение объясняется простой ревностью? Но подобные домыслы лишь запутывали картину. В чем он действительно нуждался — так это на некоторое время забыть о ней.

— В настоящий момент этого достаточно, — ответил он грубо, потому что в ответ на его признание на лице Эремиса появилось нечто большее, чем просто удовлетворение. — А пока я хочу, чтобы вы отправились со мной. Я хочу получить ответы на свои вопросы, но у меня нет времени стоять и беседовать с вами.

Эремис нахмурился, хотя его глаза продолжали смеяться. Скрывая язвительность, он сказал:

— Мне тоже дорого время, Смотритель. Наш бравый король угрожал алендской армии всей мощью Гильдии, не так ли? А мы пока еще не придумали, как воплотить его угрозы в жизнь. Мне кажется, наш новый магистр, вероятно, соберет второе собрание Гильдии еще до исхода ночи. — Но тон Воплотителя был бесстрастным. — Если это произойдет, я должен буду присутствовать на нем.

Леббик сверился со своими внутренними песочными часами и ответил:

— Не думаю. Времени недостаточно. — И обратил свою ярость на Эремиса. — Мне приказано встретиться с Квилоном на рассвете. После этого он будет в вашем распоряжении.

Пошли.

Он очень надеялся, что этот Эремис откажется. Смотритель с огромным удовольствием посмотрел бы, как этот дерзкий Воплотитель, связанный и беспомощный, валяется перед ним. Но, с другой стороны, его мысли заняты совсем иным, и, к сожалению, он не получит того удовольствия, какого подобная сцена заслуживает. Поэтому он спокойно дождался согласия Мастера Эремиса, а затем отправился по делам.