Лысый… шиноби? - GelioLex

не упасть и приземляться куда надо. Хотя забавных пируэтов, когда Какаши едва удерживал равновесие на ветках, было предостаточно.

Почему он вообще решил пить на миссии?

Да потому что иначе он бы никак не смог её выполнить. Ему, Джирайе-саме и лысому монстру предстоит вместе провернуть довольно напряжное дело по проникновению в Амегакуре.

Его фобия Сайтамы кому-то могла бы показаться смешной. Но этот кто-то просто никогда не сталкивался с лысым на поле боя. Страх может мотивировать, но когда его источник, вызывающий неконтролируемое желание сбежать или упасть в обморок, находится постоянно рядом — единственным наиболее доступным вариантом будет… утопить страх в алкоголе.

Шиноби в целом довольно устойчивы к разного рода веществам, в том числе и спиртному. Именно поэтому Какаши пришлось идти на поклон к Цунаде Сенджу, дабы сделать специальный заказ.

Принцесса Слизней была ранее широко известна своей страстью к азартным играм и патологической любовью к алкоголю. Но суть заключалась в том, что Цунаде имеет тело S-рангового ниндзя-медика. И напиться для неё — задача практически такая же невыполнимая, как Гаю прекратить тренировки «Силы Юности».

В этом случае помогали особые пилюли, разработанные Сенджу, а также креплёное при помощи специальных трав саке.

— Это саке по рецепту моего деда, — гордо заявляла Цунаде, когда передавала свиток с заказом через порог. — Ну, и пилюли, конечно…

Хатаке тогда на это лишь кивнул. А с утра, приняв горсть пилюль, позволяющих влёгкую опьянить и ниндзя S-ранга, уже на ходу к воротам деревни начал распивать саке Первого Хокаге. Разумеется, не из личного погреба, Цунаде бы такую редкость никому бы не отдала. Но, учитывая, проблемы с финансами у внучки Хаширамы, она могла позволить себе только саке из собственных запасов, так сказать, личного изготовления. Да и обычное — её практически не брало даже с особыми пилюлями Сенджу…

— Устроим привал на десять минут? — спросил Джирайя, как раз когда Какаши снова потянулся к бутылке за пазухой. — Да сколько можно пить? — недовольно добавил он.

Отшельник с горы Мьёбоку всё время, пока они перемещались в сторону страны Дождя, недоумевал и не прекращал наставлять на путь истинный пьяного джонина.

— Ик… я ток за… — пробормотал Какаши, спрыгивая на рыхлую почву.

При приземлении его повело в сторону, он замахал руками (в одной из них всё ещё была зажата ополовиненная бутылка саке), но равновесие чудом удержал благодаря Сайтаме, что вовремя подхватил его под локоть:

— М-ма… спа… сибо…

— Блин, никогда не думал, что встречу ниндзю-алкаша, — в удивлении поскрёб подбородок Сайтама.

— То ты… ик… Цунаде не видел.

— А… это та старая блондинка с дойками?

— Но-но! — запричитал Джирайя, активно жестикулируя. — Несмотря на возраст, Цу-чан — первая красавица деревни. И не с дойками, а с обалденной грудью!

— Да пофиг, — начал ковыряться в ухе Сайтама. — Ну чё, хворосту насобирать?

Джирайя мотнул головой, вытаскивая свиток с припасами:

— Сиди уж, в Конохе всё есть, — всё необходимое вместе с продуктами было распечатано. Сунув в рот огромный сэндвич, Джирайя молвил. — Ну, я попифу флегка… — на лицо старика выползла извращённая лыба. Проглотив огромный кусок, он пояснил. — Вдохновение — такое вдохновение…

— Ну ок, — Сайтама уселся рядом и тоже принялся поглощать запасы саннина.

Какаши заплетающимся языком поведал, что отойдёт на минуту.

Его компаньоны на это не отреагировали. Лысый достал книгу Ича-Ича и изредка о чём-то переговаривался с Джирайей.

Сам Копирующий Ниндзя едва сдерживался, чтобы не обмочиться на месте. Ведь саке имеет свойство проситься наружу. Особенно, когда оно поглощается в таких монструозных количествах.

Потому, отойдя подальше, он плечом припал к дереву, дабы не упасть, и сделал свои дела.

Голова кружилась, а деревьев вокруг почему-то становилось всё больше. Они сначала раздвоились, затем растроились.

Его в очередной раз повело в сторону, но на этот раз равновесие он всё же потерял, упав навзничь. Если при напарниках он ещё старался держаться, то сейчас просто хотелось лечь и забыться мертвецким сном.

На остатках самообладания он поднялся с земли.

Деревьев вокруг стало подозрительно много, несмотря на то, что он по-прежнему стоял на месте… ну, как стоял? Скорее, колыхался…

«Видела бы меня Шизуне», — подумал Хатаке и двинулся обратно.

Пять минут… десять…

В один прекрасный (или не очень) момент пьяный Какаши понял, что потерялся. Хотя отходил он от группы не то чтобы сильно далеко. Но, видимо, всё же завело его куда-то не туда.

«Нужно вызвать Паккуна, — пришла на удивление здравая мысль в его нетрезвую голову. — Он сможет привести меня обратно».

Какаши сложил печать… Точнее, попытался.

Затем его застопорило, ибо он забыл, нужно складывать печать, потом прокусывать палец, либо наоборот.

Потом до него дошло, что разницы особой нет и каждый выполняет технику призыва как хочет.

Кое-как сложив пальцы в мудру, он выполнил необходимые действия:

— Техника… ик… приз… зыва…

Ничего не произошло. Он вроде послал в дзюцу чакру, но контроль настолько упал, что даже простейшие техники выполнялись с трудом.

На пробу он сформировал Чидори в руке.

Щебет тысячи птиц прошёлся по лесу Страны Огня.

Качество дзюцу оставляло желать лучшего, но даже таким Чидори можно насквозь пробить тушку любого среднестатистического шиноби.

— М-ма… значит, дело не в чакре… — он погасил технику.

Уже спустя несколько вздохов до заторможенного мозга Хатаке дошло, что он забыл снять маску, чтобы прокусить палец. Да и вообще, как-то часть о пускании крови вылетела из его головы.

— Кажись, я… ик… малость перебрал…

Вероятно, ему стоило принять антидот. Цунаде дала ему два типа пилюль. Одни — позволяют организму шиноби быстро опьянеть. Вторые — отменяли действия первых и нивелировали влияние алкоголя на тело. Иными словами, последние могли быстро привести шиноби в чувства.

Но была одна лысая проблема.

Это Какаши сейчас такой смелый. Как только он протрезвеет, то, вполне вероятно, его фобия вернётся.

Подав чакру в уши, он прислушался к окружению.

Помимо шума ветра и шуршащей листвы, до его чуткого слуха донесся далёкий плеск воды.

«Озеро?»