Рай с привкусом тлена - Светлана Бернадская

было поглощено делами, очень надеясь застать свою карету и кучера у здания Сената и побыстрее уехать домой. Но меня неожиданно догнал дон Леандро Гарденос и жестами подал знак следовать за ним. Мы укрылись за перегородкой укромного алькова.

— Донна Вельдана, я буду краток. Сейчас происходят ужасные вещи — ни для кого это не секрет. Если некоторые мои коллеги продолжают наивно верить, что все утрясется, восстание подавят и рабы вернутся по домам в ожидании справедливого наказания, то мы с вами понимаем, что это уже не остановить. Боюсь, как бы Кастаделла не оказалась между молотом и наковальней. Если регулярные войска действительно подойдут к границам города, мы окажемся втянутыми в еще более кровопролитную войну.

Я посмотрела на него вопросительно, не понимая, к чему он клонит. Дон Леандро подозрительно оглянулся, заслышав в коридоре чьи-то шаги, и склонился ближе к моему уху.

— Халиссийцы наверняка не замедлят воспользоваться нашими внутренними распрями — и если они прорвут оборону… Вы ведь северянка, и ваш дядя, насколько мне известно, является членом Малого королевского совета Аверленда. Вам следует как можно быстрее написать ему письмо — если необходимо, я поставлю на нем свою подпись, — и отправить его дяде. Просите поддержки. Сейчас тот момент, когда Аверленд может оказать нам по-настоящему неоценимую помощь в борьбе с Халиссинией. Просите его прислать в Кастаделлу представителей Аверленда, да хоть наблюдательный совет — нам действительно нужна их поддержка в урегулировании последствий восстания. Если мы сможем урезонить разбушевавшихся рабов и избежать массового кровопролития, это может послужить толчком для остальных городов Саллиды. Творец свидетель, мне кажется, что одной Кастаделлой мятеж не ограничится…

— Хорошо, я… напишу, — пообещала я, пытаясь осознать сказанное.

— Прекрасно, донна Вельдана, — дон Леандро благодарно пожал мне руку. — За эти отпущенные нам два дня я постараюсь убедить некоторых своих коллег подписаться под просьбой о помощи… Без поддержки севера все может кончиться плохо.

— Госпожа Адальяро! — прервал наш тайный диалог хриплый голос Джая. — Вот вы где. Надеюсь, вы уже закончили переговоры. Я хотел бы сопроводить вас домой.

— Благодарю, — холодно ответила я, отводя глаза. — Я доберусь сама, мне не нужна ваша компания.

— Мой долг обеспечить вашу безопасность, — тоном, не терпящим возражений, произнес он, покосившись на дона Гарденоса. — Господин сенатор, был весьма рад встрече.

Комментарий к Глава 50. Острые осколки Дорогие читатели, приглашаю желающих пообщаться в свою группу :)

https://m.vk.com/club192302074?from=groups

====== Глава 51. Блуждания во тьме ======

Комментарий к Глава 51. Блуждания во тьме пока не бечено

Безумный день наконец-то подходит к концу: когда Вель садится в карету, над Кастаделлой уже плотной тенью сгущаются сумерки.

Мою голову не покидают тревоги самого разного толка. Понимаю, что столь быстрое принятие наших требований не обеспечивает нам истинной победы. Мне совершенно необходимо узнать, что сейчас творится в головах у сенаторов, какие шаги они намерены предпринять. Расспросить об этом я могу только Вель, но, похоже, она не жаждет со мной разговаривать.

Увы, ей придется еще некоторое время потерпеть мое общество. Время сейчас особенно драгоценно, я не могу позволить себе роскоши упустить что-то важное из-за душевных терзаний.

Когда карета поворачивает в богатые кварталы, я велю кучеру остановиться перед поворотом на набережную. Спешиваюсь и бросаю поводья Акуле. Тот не задает вопросов и тоже соскакивает с коня. Вель обеспокоенно выглядывает из окна, ее взгляд останавливается на мне и становится напряженным.

— Простите, госпожа Адальяро, за вынужденную заминку, — произношу я как можно более учтиво. — Нам необходимо прояснить некоторые вопросы. Не соблаговолите ли выйти из кареты?

Не дожидаясь ответа, распахиваю дверцу. Вель колеблется, но все же пересиливает себя и выходит, игнорируя поданную ей руку.

— Что вам угодно? — удостаивает она меня ледяным тоном.

— Уверяю, я не задержу вас надолго. Давайте спустимся к морю, там нам никто не помешает. Акула проследит за этим.

Вель, вероятно, собиралась произнести гневную отповедь, однако вместо этого поджимает губы, по-королевски вздергивает голову, приподнимает подол черного платья и идет вперед к лестнице. Правила благовоспитанности требуют от меня помочь ей спуститься, но гордячка по-прежнему игнорирует любые мои попытки контакта и, рискуя оступиться и свалиться в темноте с неровных ступенек, шагает сама. Останавливается у самой кромки спрессованного песка, где спокойные воды ночного моря ласково лижут берег.

Некоторое время я молчу, ожидая града упреков, но она не торопится бросать их мне в лицо.

— Вель, — начинаю я, чувствуя, что голосовые связки опять меня предают — голос звучит хрипло, жалко. — Поверь, я не хотел, чтобы так случилось. Мне жаль.

— Правда? — она оборачивается, напряженная, как натянутая тетива. — Я так не думаю. Я была сегодня в Сенате — по твоей милости, — и теперь мне многое стало ясным. Уж не хочешь ли ты сказать, что убийство сенаторов ди Альба, ла Калле и Гарриди тоже было случайным? И по счастливой случайности именно у них оказались в запасе наследники мужского пола. Ну разумеется, ведь несчастных женщин и неоперившегося юнца запугать куда проще, чем сильных мужчин, достойных соперников! Вот для чего тебе нужны были я и Сандро! Вот почему ты так долго оттягивал восстание после рождения Габи — чтобы дождаться, когда у меня родится сын! После этого Диего тебе стал не нужен, а я… что ж, я слабая, глупая, доверчивая женщина, которой так удобно управлять! Признайся, этого ты добивался с самого начала? Обмануть меня, усыпить мои подозрения, заверить в том, что никто не погибнет, заставить меня под боком у Диего выпестовать армию рабов… Втереться ко мне в доверие, заставить полюбить тебя… — ее голос дрогнул, и она запнулась. — Все было ложью.

Ее резкие, безжалостные слова хлещут больнее кнута. Бессознательно хочется сжаться, укрыться от ее горького гнева, но я не могу себе этого позволить.

— Не все. Да, я слегка исказил правду, когда говорил о своих намерениях. Но это не меняет сути: я хотел избавить людей от рабства.

Вель презрительно фыркает и отворачивается, подставляя лицо легкому морскому бризу.

— Да, признаю, мне нужен был Алекс, — продолжаю я забивать гвозди в крышку своего гроба. — Да, я хотел, чтобы ты заняла место мужа в Сенате. Это было удобно по многим причинам. Ты северянка, Вель, и будучи у власти, принесешь Кастаделле куда больше пользы, чем твой спесивый и упрямый красавчик…

Она вновь поворачивается, объятая гневом, и в свете яркой луны я вижу, как раздуваются от ярости ее тонкие ноздри.

— И — да, я заранее планировал смерть