Раб из нашего времени. Книги 1 -7 (СИ) - Юрий Иванович

Полковник заглянул мне в глаза:

– Тоже кто-то пропал из родных? – Так обычно деликатно спрашивали о родственниках, попавших на стол к людоедам.

– Да нет, судьба миловала. Но насмотрелся достаточно. Готов зроаков резать и рвать зубами до последнего вздоха.

– Ну, просто погибнуть в бою тоже не дело. Вон как Ивлаевы лихо врагов и на ножи брали, и засады устраивали, и какую лавину на них столкнули. И как только сумели на траверсу выйти?

Вдоль колонны отступающих переселенцев, которых за время нашего разговора сменили повозки с ранеными, словно волна, прошелестела новость, передаваемая из дальних тылов:

– Наши заслоны ведут тяжелый бой с наседающими толпами зроаков.

Все понятно, людоеды посчитали, что западня захлопнулась, и теперь постараются в этом котле уничтожить обе группировки одним ударом. Что в общем-то, глядя на две неприступные скалы рядом с дорогой, могло показаться странным. Но вот если припомнить, как расправились трехщитные враги с непреступными крепостями, то становилось тревожно и за данное место обороны.

– Ничего, – не унывал Дункан Белый, – скоро уже и заслоны подойдут. Отступать в темноте легче. А за ночь затор и в долине рассосется. Там наши мастера при поддержке первого моста второй и третий обустраивают. Так что вот-вот проходимость на ту сторону втрое больше станет. Утром как ударим по вражеским тылам – только копоть от аспидов останется! А здесь до самого утра и малый заслон справится.

Я немного подумал, но раскрывать наличие у нас дальнобойного оружия не стал. Пока. Просто предложил:

– Мы тут тоже останемся до последнего. Попридержим гадов! Так что можете спускаться в долину спокойно и громить там тылы противника. А если еще и пограничники вовремя ударят, то людоедам попытка нашего окружения кровавыми слезами вылезет.

После чего я повернулся к своему другу, спрашивая одной мимикой его мнения на этот счет. Леня весело хохотнул, показывая мне большой палец руки:

– Правильно мыслишь, мастер! Останемся, встретим, то да сё… Давненько я уже зроаков и кречей не дырявил. А застаиваться нельзя, тренироваться следует чаще.

Полковник посмотрел на нас с уважением. Видимо, ему уже успели доложить пересказы деда Мирослава о наших подвигах. Так что сомневаться в нас старый ветеран не стал:

– Хорошо. С вами останутся лейтенант Кори и десяток лучников. Справитесь?

На что ответил, неожиданно даже для меня, Чарли Эдисон:

– Только с условием: командовать и решать о моменте отступления будем мы с мастером! Поэтому достаточно просто лучников. По нашей команде они должны немедленно отойти к мосту и приготовить его к сожжению. Тогда как бравый лейтенант Кори вам на той стороне пригодится в атаке.

Дункан Белый размышлял, советовался с какими-то офицерами и с прибежавшим майором около четверти кара. За это время и слегка недовольный Кори вниз к нам спустился. И наше желание остаться, да еще командовать наемниками, ему явно не понравилось:

– Вы, ребята, хоть и герои, но слишком-то не зарывайтесь. Наши ветераны вам в любом сражении фору дадут. Так что командовать собой не слишком-то и позволят. Сами себе и позиции выберут, и цели распределят.

– Да сколько угодно, – объяснил мой помощник и лейтенанту. – Мы только и требуем, чтобы лучники по нашей команде сразу же отступили к мосту. Хотим некое свое хитроумное оружие использовать.

– А-а-а… Тогда понятно.

Тут и полковник свое решение огласил:

– Ладно, командуйте. Чуть позже к вам прибудут десяток наших самых метких стрелков из лука.

– Прекрасно! – потер я руки в предвкушении предстоящей баталии. – Тогда забирайте и тех воинов, которые помогают вашшуне. Вместе с ней, конечно. – И уже глядя вслед посыльному, помчавшемуся наверх после приказа полковника, опять потер ладони. Но теперь уже с удовлетворением. – Женщины нам в последнем заслоне тоже не нужны! Верно, дружище Эдисон? Ха-ха!

Рано радовался.

Глава двадцать первая

Везение

Изначально, по настоянию зуавы, стали проверять, как и почему сработала ловушка, чуть не завалившая их всех камнями. Сама Апаша стояла чуть в сторонке, стараясь не опираться на все еще болевшую коленку, и посматривала за девушками, словно наседка за цыплятами. Ну и чего уж там скрывать: надоедала постоянными подсказками и советами. Ивлаевы кривились и перемаргивались незаметно от своей опекунши, но стоически терпели. Раз уж называют ветерана тетей, то стоило и соответствовать образу порядочных и любящих племянниц. Но дело тем не менее завершили быстро.

Сам итог удивил: при создании ловушки использовались три составляющих, практически неизвестных в данном мире: нержавеющая сталь, пластик и веревки из синтетических волокон. То есть за неизвестно какое время веревки не сгнили, сталь не проржавела, а только пластик подвергся частичному разрушению. Именно последний фактор и спровоцировал значительную задержку в срабатывании камнепада.

После подведения итогов и пояснения ветерану, что есть что, Мария спросила:

– Случайно предки рода Грозовых не заявились сюда из иного мира, как и зроаки? Уж больно много у них интересных вещей и подручного материала.

Апаша на это строго помахала указательным пальцем:

– Да ладно с предками, разберемся. А вот вы откуда про такие материалы знаете?

– Сто раз уже говорили: наш наставник из Заозерья – великий ученый. Имеет у себя в дома массу образцов и знает удивительные истории о пришельцах из иных миров.

– Ага! Как же, как же! То он у вас отшельник, сбежавший от своих долгов или жен, то он у вас не меньше чем пуп всего ученого мира, – возмущенно хмыкала зуава. – Где правда-то?

– Тетя Апаша, – вмешалась в разговор Катерина, обладающая дипломатическими талантами. – Так ведь все зависит от того, кому мы и что рассказываем. Есть некоторые тайны нашей семьи, о которых даже в разговоре между собой упоминать не имеем права.

– Даже между собой?! – сузила глаза ветеран не то от обиды, не то в подозрении. – То есть мне вы эти тайны точно не раскроете?

– Да мы и так уже почти все рассказали! – округлила Катя глаза от возмущения. – Остались только такие, что можно раскрывать лишь после одобрения наших родителей или после их смерти. Но мы-то им смерти не желаем!

– Ладно, ладно, – расслабилась Грозовая. – Раз они живы, то пусть еще сто лет здравствуют. Только помните, малышки, что мне с ними очень-очень хочется как можно быстрее встретиться и поговорить.

– При первой же возможности устроим! – Такое обещание младшенькая из близняшек могла давать твердым голосом с самым что ни на есть честным взглядом. Ибо сам шанс встречи с родителями казался ничтожно мал в свете происходящего.

– И давайте уже двигаться дальше. – Поверившая на слово Апаша поднимала факел над головой. – В какую сторону пойдем?

Видимость была метров тридцать, не больше, затем стенки тоннеля сливались с чернильной теменью. Мария сразу выбрала направление:

– Двигаемся налево!

– Почему? – заупрямилась Вера. – Это мальчики туда ходят, а девочки – только направо. Тем более как раз там где-то ближайший вход. Надо бы его вначале осмотреть.

Но ее сестра поддержала лидера компании.

– Во-первых, ты уже давно не девочка! – подначила она Веру. – А во-вторых, почему это мальчикам налево можно, а нам нельзя?

Так как зуава лишь равнодушно пожала плечами, все двинулись в выбранном большинством голосов направлении. Да и в самом деле, разглядывать очередной, только более внушительный завал не было особого смысла. А то, что именно так будет закупорен выход основного тоннеля, никто не сомневался. В крайнем случае вначале будет стена, а потом… все равно завал. Иначе с той стороны уже давно бы древнюю транспортную артерию отыскали если не люди, то зроаки с кречами.

На этот раз двигались осторожно, опасаясь совершить вчерашнюю ошибку. Внимательно осматривали и стены, и свод, и пол под ногами. Последний, кстати, был на удивление ровным и чистым. Не лазерная обработка, как внутренности водопровода, но и не кирками проходка велась.

– Не удивлюсь, если потом пол выравнивался буровой установкой с алмазными вставками, – присмотревшись к следам на полу, решила Вера. – Под стенами остались характерные, не затоптанные овальные царапины.

От новых словечек Грозовая только хмурилась, но вопросов больше не задавала.

Далеко уйти не удалось. Метров через восемьдесят тоннель изменился: стал шире, в высоту до пяти метров, овальный свод исчез, и теперь периметр напоминал чуть ли не правильный квадрат. После чего путь оборвался в приличную пропасть, до дна которой было не менее ста метров. Так высчитала знаток архитектуры, бросая вниз камни и засекая время их падения и вернувшегося вверх звука. То есть тоннель как бы пересекал гигантскую каверну общей шириной метров в пять.