САМОЗВАНЕЦ - Даниил Аксенов

- Твое величество знает, что я тебе полностью доверяю, - ответила Анелия тоном, не вызывающим сомнений.

Но между доверием и верой - огромная пропасть. Михаил знал это и твердо рассчитывал ее преодолеть.

Хорошая штука - абсолютная память. Король никогда не читал специализированные учебники по пластической хирургии. А вот по общей хирургии - да, приходилось. И там несколько абзацев были посвящены пересадке кожи. С точки зрения земной медицины, ишибы работали с телом весьма грубо, отнюдь не на клеточном уровне. Это резко снижало эффективность косметических воздействий. Но зато если объединить два подхода: управление ти и хирургию, то можно ожидать потрясающего эффекта. Перед мысленным взором Михаила уже вставала страница когда-то прочитанной книги. Старенький учебник описывал метод, разработанный давно умершим доктором. Возможно, существовали более продвинутые методы, но король о них просто не знал. Зато этот поражал своей оригинальностью. Михаилу вообще было очень любопытно, как врач по имени Деглас додумался до такого. Нужно обладать выдающимся воображением, чтобы прийти к чему-то подобному. Метод был прост в техническом исполнении. На неповрежденной коже больного, находящегося под наркозом, специальным круглым пробойником выбиваются кружочки на определенном расстоянии друг от друга. Затем лоскут кожи снимают, а кружочки остаются на месте. Лоскут выглядит как сито и может даже растягиваться, чтобы покрывать обширные дефекты. Оставшиеся кружочки кожи дают рост новым клеткам, между ними не образуется никаких шрамов, если все сделать правильно. Просто и гениально.

Через три часа, когда Михаил и ассистирующий ему Аррал завершили работу, уже темнело. Король отложил в сторону свои нехитрые инструменты и любовался результатом. Сделано было на совесть.

Принцесса вышла из состояния глубокого сна, за который был ответственен Верховный ишиб, и сейчас с изумлением изучала свое ти.

- Ну что, нравится? - спросил Михаил, удовлетворенный выражением глаз Анелии. - Понятно, что и как я сделал?

- Это невероятно, - прошептала принцесса. - Впервые вижу такое.

- Получилось довольно прилично, - заметил король. - Нужно только еще поработать над ти по краям раны, чтобы там заживление было равномерным и все.

- Я согласна на свадьбу, - сказала Анелия. - И лучше сделать ее побыстрее. Если война с Фегридом все-таки случится, то мне будет приятней умирать, будучи твоей женой, твое величество.

ГЛАВА 20.

Каждый капитан мечтает стать адмиралом. Каждый матрос тоже мечтает стать адмиралом. Поэтому когда адмиралом становится король, это огорчает их всех

Сидя на подоконнике боком к заходящему солнцу, Михаил читал свиток. Тот самый, который ему заботливо вручил защитник монаршьей репутации Комен.

Время словно остановилось. Точнее, королю стало казаться, что он существует одновременно в двух мирах. В этом и в том, которого уже давно нет. Нет не потому, что он далеко, а нет вообще. Остался в прошлом.

Когда Михаилу было лет тринадцать, он вот так же сидел на подоконнике в квартире своих родителей и читал Шекспира. Комедию о любви, трагедию о любви, странную пьесу об эльфах и тоже о любви. У того не было, пожалуй, ни одного произведения, в котором бы не фигурировала любовь. Да и вообще такое произведение отыскать тяжело.

Аронеарст, автор, был хорош. Даже очень хорош. Он осветил ситуацию неверно и правдиво одновременно. Потому что так могло быть. Михаил мог бы любить Инкит, но все равно не женился бы на ней. Подобный брак невозможен. Не потому, что невозможен в принципе, а потому что так не принято. Король Ранига и Круанта мог сколько угодно поражать свою страну и соседей чудачествами и новинками. Его власть от этого нисколько не страдала. Потому что новинки и чудачества не противоречили никаким традициям. А вот неравный брак короля противоречил. Пойти против традиций - значит ослабить власть. У такой королевы не будет того уважения, которое есть у настоящей принцессы, той же Анелии. А уважение к королю зависит от многих факторов, в том числе и от уважения к королеве. Михаил вообще считал, что королевская власть - это иллюзия, которая существует лишь до тех пор, пока в нее верит достаточное количество людей. Снижается вера и власть рушится. Это происходит не сразу, постепенно, но любой здравомыслящий владыка никогда не стал бы давать столь ясного повода к началу пагубного процесса, как женитьба на неравной.

Дойдя до последней строчки, Михаил свернул свиток. В его голове роились грандиозные планы. Если это произведение не случайно и автор способен написать еще несколько подобных по уровню, то что же… было бы расточительством не воспользоваться таким талантом.

Ишиб Сурент Пинтокст был невысоким худощавым мужчиной, не привлекающим к себе внимание несмотря на аб и сопутствующий ему халат серо-синих оттенков. Он прожил в Иктерне всю жизнь, работая в порту скромным чиновником. Если бы кого-нибудь из его знакомых спросили о запоминающихся приметах или привычках Сурента, то ответом было бы озадаченное молчание. Ишиб не имел ни особых примет, ни запоминающихся привычек. У начальства порта он был на хорошем счету, потому что даже взятки брал как все: не много, но и не мало. Если бы Сурент наглел, то это быстро стало бы достоянием гласности, а если бы был кристально честным, то о нем бы прокатилась противоположная молва. А так, в общественном мнении ишиба словно не существовало, и это устраивало его как нельзя лучше. Дело в том, что у Сурента были другие источники дохода, помимо жалования и коррупционной деятельности. Он был глазами и ушами даллы-коменданта в порту. И правитель Иктерна очень ценил своего преданного слугу. Ценил как в моральном, так и в материальном смыслах.

Сейчас, тем же вечером, когда король читал произведение ранигского драматурга, ишиб Сурент занимался своей непосредственной деятельностью, тоже литературной. А именно - сочинял доклад. Это был далеко не первый рапорт, отправленный им далле через специального посланника на рыбачьей лодке. Третий или даже четвертый, если оценивать с точки зрения объемов написанного.

Он сидел за столом в своем скромном доме, расположенном впрочем в одном из респектабельных кварталов. Его жилье было одноэтажным, но если бы кто-то взял на себя труд заглянуть в подвал, то был бы удивлен. Именно там находились самые дорогие вещи. Сурент остался верным своему принципу 'чем дороже, тем ниже'. Наиболее ценные предметы в виде золотых монет он разместил на самом низшем уровне, а именно - закопал их.

Ишиб решал важный вопрос. Возможно, самый важный во всей его жизни. Сообщать ли далле о том, что покушение на принцессу прошло при его косвенном участии или нет. Конечно, на самом деле Сурент не имел к этому отношения, но учитывая количество жертв среди ишибов, а следовательно отсутствие свидетелей, вполне мог бы приписать себе чуть ли не вдохновляющую роль. Это сулило прибыль. Но с другой стороны, покушение провалилось. Вернулся король. При плохом раскладе далла мог бы пожертвовать своим верным слугой, выдав его в обмен на какие-нибудь блага. Перевешивает ли прибыль подобный риск? Сурент не мог решить.

Он обмакнул перо в чернильницу.

'Принцесса повела себя как герой, - продолжил писать ишиб. - Но наши люди тоже были хороши. Они почти достигли своей цели. Ее высочество получила тяжелые ранения и если бы не неожиданная помощь, то погибла бы. Нападающие понесли большие потери. Принимая во внимание столь отчаянный поступок, идущий нам на пользу, нельзя ли возместить убытки их семьям? Это можно сделать через меня'.

Сурент остался доволен собой. Если далла решит заплатить, то деньги не пройдут мимо его кошеля. С другой стороны, из текста не следует, что он причастен к покушению.

'Красота принцессы оказалась под угрозой. Знающие люди утверждали, что теперь Анелия в ближайшие годы не сможет показываться на публике. Отчет доверенного лица о характере повреждений лица Анелии прилагаю. Однако король Нерман прибыл очень быстро. И вместо того, чтобы погрузиться в расследование и карать виновных, он совершил чудо. Полностью вылечил принцессу. Это настоящее чудо, такого не может быть. Твое высочество, мои финансовые дела расстроены, а изучение любого чуда требует их крайнего напряжения. Нельзя ли выделить мне дополнительные средства на эту загадку?'

Ишиб не имел ни малейшего представления о том, что же сделал король. Но зато твердо знал о полученных Анелией ранах. С его точки зрения произошедшее не являлось реальным. А значит перед ним была отличная возможность потратить деньги без всякой отчетности. Ведь кто знает, как расследуются чудеса?

'В Иктерне начались аресты и допросы. Сначала прошел слух, что Верховный ишиб Аррал собирается в массовом порядке уничтожать ишибов. Ишибы были на грани паники и собирались бежать. Но потом, когда прибыл король, слухи прекратились. Всего было арестовано двадцать три ишиба. Двенадцать из них отпустили. О судьбе остальных ничего не известно. Предположительно они мертвы. Твое высочество, если этот вопрос важен для законного правительства Иктерна, то прошу выделить мне деньги на подкуп информаторов'.