Приключения Арвандэйла. Книга 1 - Иван Богданов

них. Их скорость запредельна! Чтобы попытаться убить одну такую нужен отряд первоклассных авантюристов и неимоверное количество удачи! А тут перед ним лежало целых три шкуры!

- Мэйри, прошу вас, позовите, пожалуйста, оценщиков.

- Сию минуту, мастер!

Конечно гильдмастер ни на секунду не сомневался, что перед ним лежат шкуры именно адских гончих, но, как говорится, «на бога надейся, а сам не плошай»! Соблюсти все формальности все же стоило. Он взял край одной из шкур в руку. Невероятно! Шкура была необычайно мягкой! Кто был способен настолько хорошо выделать шкуру подобного монстра?!

- Откуда они у вас?

Вопрос был глупый.

- О, мы случайно наткнулись на них. Насколько я понимаю, это призванные монстры. Мы случайно оказались на их пути. Следовало бы давно избавиться от них, но до сих пор мне было не до этого.

- Да?

Призванные монстры? Обычному магу было не под силу призвать подобного монстра! На такое была способна лишь Гильдия магов!

В этот момент в кабинет вернулась запыхавшаяся регистраторша. За ней с трудом поспевали два оценщика. Они слегка застопорились в проходе, когда заметили в кабинете посторонних. Еще больше, когда они поняли, что перед ними эльфийки! Впрочем гильдмастер быстро привел их в чувства и попросил оценить шкуры. Оценщики достали свои камни и… моментально их глаза начали расширяться.

- Это… это…

- Да-да, - отмахнулся гильдмастер, отвечая на невысказанные вопросы, - это шкуры адских гончих. Что вы видите?

И оценщики начали перечислять характеристики этих шкур. Они были поистине невероятны! Назначить цену за них оказалось не так уж и просто. Естественно, мастер знал среднюю цену за шкуру адской гончей (она и сама по себе была довольно высокой), но тут следовало учитывать и характеристики этих шкур. Да еще и мастерство выделки. Вряд ли кому-то в Барборуме, а может и во всей Барбере удалось бы так хорошо выделать эти шкуры.

Но оказалось, что Арвандэйлу еще было что сказать.

- И последнее, мастер, я собираюсь выковать кое-какое оружие, но кузницы Барборума не смогут меня удовлетворить. Если я буду ковать в Барборуме, то я разрушу не только кузницу, но, вероятно, и весь город. Поэтому я в ближайшее время отправлюсь на север от города. Примерно километров на 20. Там я и собираюсь устроить свою кузню. Я предупреждаю вас заранее, чтобы вы были в курсе. И если у кого-то появятся вопросы по поводу происходящего на севере от города, чтобы у вас уже были готовы ответы. Чтобы вам не пришлось посылать авантюристов, разведать обстановку. Я все это уже сообщил мэру и все это вы могли бы узнать от него, но уж поскольку я все равно направлялся в Гильдию, то решил сказать все вам лично.

Арвандэйл прервался, закончив мысль.

- А теперь давайте закончим наши дела с жетоном и расчеты за шкуры.

Когда Арвандэйл и его группа сопровождения ушла, гильдмастер понял, что он стоит весь в поту. Еще никогда прежде он не нервничал настолько при общении с клиентами или авантюристами. А ведь ему приходилось общаться и с первоклассными авантюристами и с высокородными дворянами. А в этот раз он с трудом соображал, с трудом находил слова. Да что с ним такое!

Он выглянул в приемную.

- Позови мне ту регистраторшу, что сопровождала их, - устало сказал гильдмастер.

У него накопилось к ней множество вопросов.

Вскоре она пришла.

- Господин Грульдурубан, вызывали?

- Да, да. Проходи, садись.

Майри села на один из диванов для посетителей. Гильдмастер уселся за своим столом.

- У меня к тебе несколько вопросов, Майри.

- Да?

- Скажи мне, почему ты так фамильярно обращалась к господину Арвандэйлу?

- Ну так он сам так сказал.

- С чего бы это?

- Ну, дело в том, что мы с ним давно знакомы.

- Давно знакомы?!

- Да. Лет 5 назад, или около того, именно я его зарегистрировала в качестве авантюриста.

- Что?!

Мастер не мог поверить, что подобный первоклассный авантюрист был зарегистрирован в его гильдии несколько лет назад, а он даже не знал об этом!

- Почему же ты мне тогда об этом не доложила?!

- Э?

- Почему ты мне не доложила, что в нашей гильдии был зарегистрирован такой сильный авантюрист?! Ведь согласно инструкциям, я должен быть оповещен обо всех авантюристах 5 класса и выше!

- Но он тогда совсем не был сильным! - опешила регистраторша. - Он был обычным ребенком, который едва достиг нужного возраста, чтобы зарегистрироваться в качестве авантюриста! Он был довольно слаб. Я выдала ему жетон 10 класса. Он брался тогда за задания 9 класса, не больше.

- Что-о-о?! Н-но как?.. Это не возможно! Всего за несколько лет поднять свой уровень настолько сильно! Как ему это удалось?!

- Я не знаю.

- Наверное ты ошиблась!

- Вы полагаете, что такой первоклассный авантюрист, которого сопровождают эльфийки, позволит какой-то незнакомой регистраторше общаться с собой подобным образом?

Тетушка Майри была отнюдь не глупа.

120

После посещения Гильдии Арвандэйл с товарищами отправился в гостиницу. Ему предстояло провести последнюю ночь с Вестриарун перед разлукой. Жар, который способен плавить чешую левиафана не способен вынести никто кроме самого Арвандэйла. Даже Высшим гномам Дваргдвора это не удалось. И лишь Мудсогнир Даргтрасир с трутом терпел его.

Впрочем, прежде чем уединиться со своей супругой, Арвандэйл созвал своих товарищей. Он не мог снабдить оружием всех 50 драконолюдей, оружие он выкует лишь для тех, кто составлял элиту его отряда. Он попросил разрешения у своих товарищей снять мерки с них.

Надо сказать, что Арвандэйл не привык к тактильному контакту с другими людьми. Он не привык к кому-то прикасаться и чувствовать прикосновения к себе. В среде детей отношения совершенно другие. Когда же человек взрослеет, ему приходится впитывать в себя новые условности и нормы поведения в обществе, с другими людьми. Этот процесс называется переходным возрастом. В это время меняется отношения между полами. То, что в детстве было нормальным между мальчиками и девочками, как между любыми детьми, вдруг становится неприемлемым. Как себя вести в подобных ситуациях, юноши и девушки учатся заново путем проб и ошибок.

Арвандэйл же покинул человеческое общество как раз в тот момент, когда он только вступил в переходный возраст. И его единственный опыт общения с другими людьми оказался невероятно травмирующим. Поэтому теперь он каждый раз чувствовал себя не в своей